Космос. Марс (СИ) - Андреев Никита Александрович. Страница 36

— Мне нужен прогноз, — повторил командир Стивенсон.

— Тридцать процентов, — Молчанов сделал еще глоток чая. — Десять.

Все замолчали.

— Нам всем нужно отдохнуть. Шесть часов на сон. — Командир Стивенсон осмотрел взглядом каждого. — Утром вы получите план работ.

Командир Стивенсон засобирался.

— И это все? — Покровский раскинул руки в недоумении.

— Ты хотел что—то добавить?

— Мы три часа только и мусолим: несчастный случай, случайность. Почему никто не спросит очевидного: какого черта там делала Нака?

Взгляд у Покровского стал острым, прямолинейным, словно он запустил хищника в вольер с овцой и наблюдал, как несчастная тщетно борется за жизнь.

— Я попросил ее провести плановое обслуживание генератора, — командир Стивенсон прервался и добавил, — Все допуски у нее имеются.

Покровский усмехнулся.

— Допуски... Те, что нам рисовали в ЦУПе для страховых компаний? Ты прекрасно знал, что у нее нет опыта такой работы.

Командир Стивенсон глубоко вздохнул и заговорил словно читая по бумажке:

— На борту каждый обязан выполнять любую работу - так указано в правилах эксплуатации. Я не снимаю с себя ответственность, я несу ее за каждого из вас. В том числе за Наку, если она допустила ошибку.

— Если? — удивился Покровский. — В этом могут быть сомнения?

Командир Стивенсон промолчал.

— Ты должен был доверить это мне, а не отправлять эту... — Покровский замолчал, но всем было понятно, что он имел ввиду нелицеприятный эпитет.

— Я не обязан обсуждать приказы с бортинженером.

— Мы видим последствия твоих приказов. Корабль в открытом космосе с неработающим реактором. И это эффективное управление?

— Сейчас не время… — вступился доктор Пател.

— Нет, пусть закончит, — сказал командир Стивенсон.

Покровский оглядел присутствующих.

— Я не собираюсь с этим мириться. Ставлю вопрос о компетентности Скотта Стивенсона на должности командира корабля. Пункт правил эксплуатации 16, подпункт 2.

— Как удачно для тебя все сложилось, — сказал доктор Пател.

Покровский подлетел к нему.

— Ты же не намекаешь, док, что я причастен к этому?

— Ты читаешь мои мысли.

— Ты защищаешь его только потому, что он американец. Будь на его месте я…

— Если Нака и допустила ошибку, то это ее вина, — резко сказал доктор Пател.

— Виноват тот, кто отправил ее заниматься не своей работой! — перекричал его Покровский.

— Я выступлю против твоего назначения, — подытожил доктор Пател.

Повисла напряженная пауза.

— Ты имеешь права написать рапорт, — заговорил командир Стивенсон. — Я лично перешлю его в ЦУП и попрошу рассмотреть в самые сжатые сроки. Если ЦУП согласиться с тобой, я готов снять с себя полномочия, но пока я командир корабля.

Покровский сглотнул и кивнул.

— Ты возьмёшь работу Наки на себя.

Покровский кивнул.

— Доктор Пател на вас связь с ЦУПом.

— Да, сэр.

Покровский направился к выходу. Молчанов последовал за ним. Путь перегородил командир Стивенсон.

— Как ты?

Глаза Стивенсона покрылись густой красной паутиной.

— В норме.

— Ты молодец, отлично сработал там.

Молчанов кивнул.

Он догнал Покровского в модуле купола и окликнул.

— У меня нет времени болтать, летописец, — отмахнулся Покровский и увеличил скорость.

Дым все еще не рассеялся. В некоторых местах его концентрация была выше, в особенности в куполе. Молчанов не поспевал за Покровским и в какой—то момент потерял его из виду. Глаза слезились.

— Убирайся!

Молчанов остановился.

— Ты был там тогда, — сказал Молчанов в темноту.

Рука Покровского проскочила над головой Молчанова. Он пригнулся и осмотрелся.

— Ты испортил генератор.

Покровский, появился из темноты, схватил Молчанова за шею и придавил к стене. Рука Молчанова взорвалась болью.

— Смеешь, сука клеветать на меня!

На Молчанова смотрели бешенные округлые глаза. Волчьи глаза.

— Я бы никогда не подверг миссию опасности!

Молчанов вырвался и отлетел на несколько метров.

Покровский с нажимом обтер лицо ладонью и посмотрел на Молчанова.

— Мы в заднице с первого дня, летописец. Странно, что ты не заметил. Лишний раз не трогай, читай, что написано в инструкции, — Покровский спародировал Стивенсона. — Мы все живы только благодаря мне, — он воткнул палец себе в грудь. — Только я тут всем жопы подтираю.

— Ты мог сказать, что был там.

— А кто мне поверит? Может быть ты? Или этот псих научник?

— Расскажем все как было. Это поможет разобраться.

Покровский засмеялся.

— Хочешь я тебе расскажу, что случилось? Эта девочка с самого начала была обузой. Это был только вопрос времени, когда она накосячит по—крупному.

— Ты не знаешь этого наверняка.

— Я знаю этот реактор.

— Если не скажешь, что был там, скажу я.

— Не скажешь.

— Я тебя не боюсь.

Покровский приблизился. Молчанов отдалился на то же расстояние.

— Не боишься?

Молчанов вернулся к Покровскому на расстояние вытянутой руки.

— Когда будешь рассказывать, не забудь упомянуть, как подделал результаты моих тренировок.

До Молчанова, вдруг дошло. Он вспомнил про браслет Покровского, который тот оставил в тренировочном модуле.

— Кстати, а что ты делал один в реакторном в тот день? Так это ты испортил генератор! — Покровский придвинулся к ему еще ближе. — И теперь решил подставить меня. Ай—я—яй... С виду тихий парень. Интеллигент. А на самом деле диверсант.

— Это не правда.

— Правда штука субъективная, летописец. Она базируется на фактах.

Молчанов разозлился.

— Не ссы. Я удалил информацию до того, как америкашка выгрузил данные в ЦУП. Они у меня при себе, на всякий случай.

— На какой случай?

— Ты должен поддержать кандидатуру русского командира.

Этой ночью Молчанов не сомкнул глаз. Ему никак не удавалось согреться.

***

Поезд мчался через неосвященный тоннель метро. Изредка в окне мелькали одинокие лампы, а за ними сотни таких же, давно потухших и опутанных паутиной. Говорят, до использования магнитных подушек внутри вагонов стоял неимоверный шум - люди не слышали друг с друга и на расстоянии вытянутой руки. Бальтазар из колонок говорил об аварии на Прайме—1479, призывал молиться за спасение жизней экипажа. Молитву запланировали на завтра, все мировые религии решили объединиться и призвать своих богов на помощь. Два миллиарда пользователей решили присоединиться к акции в Сети.

Макс вертел в руке карту памяти. Чтобы расшифровать данные ему требовался программист. Чтобы расшифровать данные НАСА, ему требовался лучший программист. Человек никак не связанный с космическими агентствами и СМИ, неприметный гений с плохой репутацией. Светлана Молчанова подходила идеально. Макс пробовал ей звонить, но она бросила трубку, отказавшись его слушать. Слухи о ней ходят разные. Поговаривают, однажды прогуливаясь с Андреем в парке, они натолкнулись на грабителя. Тот потребовал деньги и угрожал всадить обоим нож в сердце. Андрей перепугался до смерти и собирался отдать все ценное, однако Светлана двинула грабителю по яйцам, а когда тот упал вырубила бедолагу пинком в переносицу. Грабитель провалялся в больнице почти месяц.

Поезд выскочил из тоннеля и устремился в гору по одному из самых известных чудо построек последних десятилетий — многоярусному железнодорожному мосту, высотой в сотню метров, соединяющему восточную и центральную часть Москвы. Раньше под ним был один из самых больших парков столицы, славившийся раскосыми липами и столетними дубами. Когда безработица и голод поразили страну, люди со всех уголков необъятной начали съезжаться в столицу. Всего за несколько лет население Москвы выросло втрое. Не в силах сдерживать поток людей, власти решили закрыть въезд, но люди легко находили обходные пути. Они селились в парках и скверах, а для того чтобы согреться рубили на костер деревья. Со временем они объединялись в мелкие общины и чем больше они разрастались, тем яростнее оказывали сопротивление отрядам полиции.