Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ) - "АПОЛИЯ". Страница 149
И из глаз посыпались искры…
Комментарий к Глава 34. Искры из глаз
* Второй свет (арх.) - помещение с отсутствующими потолочными перекрытиями.
––––––––––––—
Дорогие мои, рада вас приветствовать в своей…предпредпоследней (так говорят?) главе. Надеюсь, я еще напишу две, плюс эпилог, и данное произвезедение будет закончено.
(плач автора, крик птеродактиля, пение местного буяна о современной толерантности (Наташа, ты понимаешь, о чем я;) - все это определяет степень моего горя, ибо скоро я расстаюсь с этим произведением…)
Но, не будем о грустном.
Как вам, мои замечательные, глава?
Вам понравилось?
Я надеюсь…
Поддержите, умоляю, слезно умоляю, вот уже на колени встала тут, брюки протираю, автора отзывом!
Пожааалуйста.
(вставьте сюда плач маленького ребенка, будет атмосфернее)
Поэтому, да, пожалуйста, оставляйте отзывы, я очень вас прошу!
https://vk.com/apoliya_official - вступаем))
Жду ваших отзывов и впечвтлений♡
Искренне ваша,
Аполия
Для атмосферности: http://s019.radikal.ru/i605/1708/77/142b1d131bc1.jpg
========== Глава 35. Скрытая опасность ==========
На следующее утро
Нагайна проводила длинными пальцами по груди супруга, слегка оцарапывая ее, вызывая этим у мужчины улыбку.
Они лежали рядом друг с другом, ее голова покоилась на его плече, а он перебирал в стальных пальцах нежнейших шелк ее иссиня-черных прядей.
— Скоро проснется Эрик, — тихо проговорила Нагайна и нехотя встала с кровати, подходя к окну и закрыла окно, не желая больше, что бы чуть зябкий ноябрьский воздух проникал в просторную спальню.
Девушка вновь подошла к кровати и забралась на мягкие простыни, ложась рядом с возлюбленным.
— Я не буду уходить пока что, — его бархатный голос опять внутривенно окатил ее мурашками, — Я позвоню своему хорошему знакомому, который сделает документы для тебя и Эрика. Он сделает их первой половине дня, после чего мы вместе съездим и заберем их.
— Аро, ты правда проведешь еще один день с нами? — неверяще прошептала Нагайна, опираясь на локоть и пристально смотря в самые родные глаза на свете, которые были сейчас бесконечно…теплыми.
Даже спустя несколько лет после их воссоединения, она не перестала с еще большим трепетом ценить эту теплоту в его взгляде.
Потому что тот холод забыть невозможно.
Потому что ценить это счастье так, как она ценила его до разрыва, невозможно.
Раньше она была бесконечно благодарна за все это, что произошло в ее жизни, была счастлива, невероятно счастлива, но сейчас…
Существу, что прожило тысячи лет, невозможно забыть и четыре года ада.
Теперь к благодарности и счастью приплелось еще и отчаяние.
Она проводила с ним дни.
Каждый, как последний.
Будто он вновь выгонит их.
Будто она снова умрет.
Для него и для себя.
Она не могла ценить это счастье так, как ценила его до того разрыва.
Она не могла погасить этот вечный огонь.
Избитая, но все же верная фраза: «Мы начинаем ценить после того, как потеряем.»
Она ценила и до потери.
Пусть временной, но потери.
Но то, как она ценила сейчас было не сравнимо.
Будто ей снова девятнадцать.
Будто ему опять двадцать восемь.
Будто они столь молоды, и все это для них впервые.
Пьянящее чувство любви, столь юное и странное в таком своем пламенном проявлении.
И оно не угаснет.
— Да, проведу, Гайя, — мягко улыбнулся он, — Дела в Вольтерре подождут.
— Я так счастлива, Аро, Боже, — улыбнулась она еще шире, припала губами к его в нежном поцелуе и, отстранившись на мгновение, прошептала, — Спасибо тебе… Аро, я так благодарна тебе!
— Не стоит благодарить, — сказал он, — Это тебе спасибо…
— А как мы объясним Эрику, что ты появился здесь из ниоткуда в такую рань? — спросила она, вновь заглядывая мужу в глаза.
— Мы не будем ничего скрывать, наш сын достаточно взрослый, чтобы знать о таких вещах, как секс и тому подобное, — ответил Аро, — Тем более, ты уже говорила однажды с ним на эту тему, я видел по его воспоминаниям, так что, ничего страшного нет. Если спросит, скажем, что я пришел к тебе поздно, мы провели ночь вместе, и я решил остаться еще день. Я считаю, Эрик не в том возрасте, чтобы от него такое скрывать, — завершил мужчина.
— А, вообще, ты прав. Да, ты полностью прав… Так и сделаем, — улыбнулась Гайя и, поцеловав мужа, встала с кровати, подходя к шкафу с одеждой.
Она опять была перед ним обнаженной, даже не задумываясь над этим, но Аро ведь не мог спокойно реагировать на вид, в очередной раз открывшийся его глазам.
Она опять будоражила в его венах давно не существующую кровь, и он, скинув с себя одеяло, в то же мгновение оказался за ее спиной, прижимаясь к ней всем телом и чувствуя собственной кожей ее неизменные мурашки.
Он улыбнулся, зарылся носом в ее волосы, обхватывая рукой ее грудь, а второй обнимая за талию.
— Аро… — ахнула она, но непроизвольно прижалась спиной к его телу, кладя свою руку на его и запрокидывая голову на его плечо, опять растворяясь в этом арктическом тепле, — Что ты творишь?
— Всего-навсего, люблю тебя, — прошептал он над самым ее ухом и резко развернул к себе лицом, прижимая ее тело к дверце светлого шкафа и впиваясь в ее губы требовательным поцелуем.
Нагайна охотно ответила на этот порыв страсти, но спустя несколько мгновений отстранилась.
— Эрик скоро проснется… Мы можем продолжить вечером, обещаю, — она коварно улыбнулась.
— Что ты со мной делаешь, — не спрашивая, а утверждая прорычал он и вновь поцеловал ее, — Ты просто сводишь меня с ума. Возьми и надень, — он в мгновение ока поднял с пола ее пеньюар, что так и остался лежать до того на полу, — Оденься хотя бы немного. Я мужчина и, смотря на свою обнаженную возлюбленную, не могу не желать ее, — он вновь прерывисто поцеловал ее и нехотя отстранился.
Нагайна улыбнулась его словам…такое, конечно, безумно приятно слышать любой женщине, и ведьма не была исключением.
Быстро накинув на хрупкие плечи черную кружевную ткань, девушка подошла поближе к кровати и подняла с пола черную атласную ленту, завязывая ее вокруг своей тонкой талии.
Черная лента.
С которой теперь было связано слишком много.
Нагайна подняла свои смущенные глаза на мужа.
Он, конечно, тоже все понял и улыбнулся.
Девушка, прикусив губу и развернувшись, ушла в смежную со спальней ванную комнату.
Она чувствовала, как между лопаток Аро буквально прожигает дыру своим взглядом.
Теплым.
Обжигающим.
Взглядом.
***
Чета Вольтури спустилась по лестнице из красного дерева, оказываясь в гостиной, где уже сидел Эрик, пьющий из граненного фужера кровь и читающий…учебник по тригонометрии.
— Синус, косинус, — нараспев сказал Аро.
— Тангенс, котангенс… — в тон ему закончила Нагайна, тихо смеясь.
— Папа! — подскочил парень, откладывая книгу, в мгновение ока подлетев к родителям, и заключил в объятия отца, — Я так рад видеть тебя.
— И я тебя, Эрик, — мягко проговорил Аро и отстранился.