Черная книжка - Паттерсон Джеймс. Страница 23

— Все совсем не так, и ты это знаешь, — оборонялся я. — Мне больше всего нравится ее задница.

— Неуместная шутка, Билли.

Ну вот, опять ревность. Мы с Кейт были напарниками на протяжении нескольких лет, но я никогда не думал, что между нами могут возникнуть какие-либо серьезные отношения. Затем — после арестов в особняке — между нами внезапно случилась интимная связь, и я признаю, что это доставило мне ну просто массу удовольствия. Связь, правда, была весьма своеобразной и сильно отличалась от событий подобного рода, происходивших когда-либо в моей жизни, но все же полученное от нее удовольствие было огромным. Однако вскоре нас временно отстранили от службы, и хотя в течение означенных двух недель мы общались каждый день, ничего другого больше не происходило. Похоже на то, как будто после прекращения наших официальных отношений кто-то нажал на кнопку «пауза» и в отношениях интимных. Теперь же, когда мы снова стали полицейскими, меня интересовал вопрос, будет ли нажата кнопка «воспроизведение». А еще я не мог сам для себя решить, стоит ли это делать.

— Эми Лентини — волк в овечьей шкуре, — снова заговорила Кейт. — Она привлечет тебя своими любезностями и обаянием, а затем вонзит в грудь нож.

Кейт остановила автомобиль рядом с Дейли-плаза. Парковаться здесь вообще-то запрещено, но патрульные делали вид, что ничего не замечают, если речь шла о коллегах. Это была одна из своего рода привилегий нашей работы. Зарплата у полицейских не ахти какая, размер пенсии — под вопросом, люди тебя ругают и стараются разозлить, снимая смартфоном твои эмоции, и в любой момент кто-то может неожиданно выхватить пистолет и наставить на тебя… Зато можно безнаказанно припарковаться в запрещенном месте!

— Будь поосторожнее, когда общаешься с ней, — это все, о чем я прошу, — предупредила Кейт, выруливая в парк. — Ты можешь навлечь неприятности на нас обоих.

28

— Доброе утро, детектив Харни, детектив Фентон.

Когда мы зашли в кабинет заместителя прокурора штата Эми Лентини, вид у нее был очень деловой. Она была одета в новенький синий костюм, который сидел на ней весьма неплохо — своего рода идеальное сочетание высокого профессионализма и красивой внешности. Мне пришлось мысленно признать, что выглядит она чрезвычайно эффектно.

Хозяйка кабинета жестом предложила нам сесть, а сама осталась стоять у окна, выходящего на Дейли-плаза. Тот факт, что в комнате имелось окно, говорил кое-что о ее статусе. Я все еще толком не знал, каким образом она сумела продвинуться вверх по служебной лестнице и какие у нее связи. Все, что мне было известно, — это то, что она добилась того, чего добилась, исключительно благодаря личным заслугам. Все ведь когда-нибудь случается впервые.

— Поздравляю с восстановлением, — сказала она без малейших признаков иронии в голосе.

— Это временно, пока дисциплинарный комитет не проанализирует более подробно наше поведение и не примет соответствующее решение, — признался я. — Что-то вроде презумпции невиновности. Думаю, в нашей стране существует такое понятие.

— Знакомые слова, — ответила она с невозмутимым видом.

— Некоторые люди все еще хотят вышвырнуть нас из правоохранительных органов. Ой, подождите-ка… — Я щелкнул пальцами. — Эти некоторые люди — не кто иной, как вы.

Она наклонила голову вправо, и на ее лице заиграла улыбка.

— Деликатная ситуация.

— Деликатная ситуация, — передразнила ее Кейт. — Вы и в самом деле адвокат.

— Я — адвокат, который не собирается проигрывать дело, — заверила Эми. — И вы, детективы, как раз являетесь моим делом, нравится мне это или нет. Поэтому, если отодвинуть в сторону вопрос о маленькой черной книжке, нам троим необходимо быть готовыми к нападкам. — Она развела руки. — Впрочем, поверьте, если вдруг захотите рассказать, что произошло с черной книжкой, я буду слушать очень внимательно.

Ну конечно же, будет. Она, по-видимому, решила, что в скандальной книжке фигурируют и другие знаменитости, политики и влиятельные фигуры. Она ведь — амбициозный прокурор, который натолкнулся на громкое дело, дающее возможность продвинуться по служебной лестнице еще выше. Чем крупнее пойманная рыба, тем шире шаг в ее карьере.

— Мы не знаем, что произошло со злополучной книжкой, — разозлилась Кейт.

Эми взглянула на соперницу, слегка прищурилась, но ничего не ответила. По этому вопросу ей с нами общего языка не найти, причем не только сейчас, но, возможно, вообще никогда.

— Вы будете подвергаться нападкам, — предупредила она. — Больше защите прибегнуть не к чему. Мэр, архиепископ, все мужчины, которых вы сцапали, — им в свое оправдание сказать особо нечего. Вы застали их со спущенными штанами, [34] причем в некоторых случаях — в буквальном смысле.

Да уж, это был далеко не самый приятный момент в жизни архиепископа. Да и мэр, насколько я помнил, тоже не очень обрадовался появлению полиции.

— Поэтому первое, что они могут сделать, — попытаться обвинить полицию, — продолжала Эми, шагая взад-вперед вдоль окна. — Они подвергнут сомнению законность вашего вторжения в особняк. Скажут, что вы не имели достаточных оснований.

— Тут все просто, — успокоил ее я. — У меня была информация, что в особняке располагается публичный дом. Те, кто туда приходил, отнюдь не собирались играть там в бинго. [35]

— А-а, ну замечательно, все будет на редкость легко, — с явным сарказмом отозвалась Эми.

Я откинулся на спинку стула:

— Так же легко, как бывает на душе в воскресное утро.

— Ну, тогда вы, видимо, не станете возражать против того, чтобы я задала вам несколько вопросов, да?

— Задавайте.

— Хорошо. — Эми посмотрела на потолок с таким видом, будто пыталась восстановить в памяти события. — Итак, вы отправились в особняк, рассчитывая обнаружить там человека, которого подозревали в убийстве студентки университета в Чикаго.

— Да, именно так все и началось. Прежде всего именно поэтому мы там оказались. Однако затем ситуация изменилась.

— Внезапно вы превратились в полицейского из отдела нравов. Неожиданно потеряли малейший интерес к своему подозреваемому. Ни с того ни с сего вы решили нанести удар по сутенерству и проституции.

— Да, направление действий изменилось. Я увидел, что совершается преступление…

— Какое именно? Вы видели, как проститутка снимает мужчину? Вы заметили, как передаются деньги?

— Конечно же нет, — признался я.

— Конечно же нет. Вы находились снаружи, сидели в своем автомобиле. И увидели из машины, что некие мужчины по одному заходят в особняк.

— В особняк, о котором я точно знал, что это — публичный дом.

— Позвольте снова задать вопрос: откуда вы знали, что это публичный дом?

Эми почесала щеку, пытаясь изобразить на лице насмешливое любопытство.

— В течение некоторого времени я следил за своим подозреваемым. Неделей раньше видел, как он заходит туда. У меня возникли подозрения относительно того, что он там делает, хотя я и не был уверен.

— Вы не могли быть уверены, потому что единственное, что вы видели неделей раньше, когда следили за подозреваемым, — так это то, что некий мужчина зашел в особняк и некоторое время спустя вышел из него.

— Именно так.

— Однако зайти в тот или иной особняк, а через время выйти — это ведь не преступление, не так ли?

— Да, конечно же, не преступление.

— Вы ведь не слышали, чтобы он говорил: «Ух ты, я только что потрахался с проституткой!»

Я улыбнулся ей холодной улыбкой.

— И у него не висела на шее табличка с надписью: «Мне только что отсосали», не так ли? — юродствовала она.

— Это было больше похоже на двойной рекламный щит, — возразил я совершенно серьезно. — На одной стороне написано: «Я только что заплатил кое-кому за секс», а на другой — «Я убил студентку из Чикагского университета. Арестуйте меня!»