Заклинатель драконов - Вернер Анастасия. Страница 49

— Вы что-то хотели, миледи? — спросила Эми, появившись в дверях спустя несколько минут.

— Принеси мне чернила и перо.

— Конечно, миледи.

Она поклонилась и вышла.

Через какое-то время уже я упоенно выводила буквы на бумаге, с трудом найдя для этого место среди строк и небольших отступов на полях.

И продолжила чтение.

До поры до времени вставки Ричарда были невинны и трогательны, хотя встречались и чересчур жестокие. К примеру, на фразу героя: «Как ты поняла, что я подходящий для тебя мужчина?» — муж не по-джентльменски ответил: «Она же старая дева, ты был ее последним шансом».

Стало понятно, что любовные романы ему не нравятся. Во всяком случае, в их достоверности он сомневался.

Однако с приближением постельной сцены в нем явно проснулся интерес.

Над диалогом героев:

Ричард написал наверняка с философским настроением:

Далее он разошелся еще больше, стал еще откровеннее, настолько, что я отложила перо, понимая, что уже не смогу отвечать на его письменные послания.

Рядом с первой пикантной сценой увидела:

Я краснела так стремительно, что пришлось открыть окно, лишь бы сбить жар. Если Роберт увидит меня в таком состоянии, подумает, что лихорадка вернулась.

Сделав глубокий вдох, постаралась вернуть себе самообладание и с непроницаемым лицом продолжила чтение.

А потом наткнулась на фразу:

И все.

Я как наяву увидела выражение жуткого самодовольства на лице герцога, его каверзную улыбку и пляшущих в глазах чертиков. Вспомнила темнеющую кожу, жесткие, но все равно приятные, сильные пальцы, трепетные прикосновения к своему телу, когда он мыл меня в ванне.

У меня покраснели щеки, уши, стало тяжело дышать, внизу живота появилась странная тяжесть. Застонав от нахлынувших чувств, я накрылась с головой одеялом, словно пыталась убежать от самой себя.

— Миледи, вы в порядке? — в комнату вбежала Эми, видимо испуганная моим болезненным, по ее мнению, стоном.

— Да, все нормально, — приглушенно заверила ее, не высовывая головы.

— Мне позвать вашего мужа?

— Нет, не надо! — воскликнула поспешно. — Лучше принеси мне ромашкового чая, пожалуйста.

— Как скажете, миледи, — пробормотала служанка и удалилась.

Но никакой ромашковый чай не мог успокоить ту бурю в душе, которую породили глупые, глупые, глупые, глупые чертики мужа.

Эта переписка в книге была настолько интимной и будоражащей, что не давала мне покоя всю ночь. Я перечитывала слова Ричарда немыслимое количество раз, и все время ловила себя на постыдной мысли: как мне хочется, чтобы слова превратились в действия! Не когда-то. Не рано или поздно. Не скоро. Сейчас. Вот прямо сейчас, сию же секунду.

Но ночью мы спали в разных комнатах.

Я успела осознать, как мне нравится эта сторона герцога. Очень, очень нравится. К сожалению, она проявлялась настолько редко, что я начинала ощущать себя зависимой, словно бы подсела на опиум и теперь чувствовала невероятную ломку.

А еще я поняла, что с тем, кто тебе безразличен, так себя не ведут.

Это означало, что я нравлюсь герцогу. Нравлюсь как женщина. Что он не разочарован доставшейся женой.

Если раньше его поцелуи можно было растолковать двояко, ведь, как ни крути, а мужу с женой положено целоваться, и он мог просто пытаться понять, доставляет ли ему удовольствие целоваться именно со мной, то теперь не возникало никаких сомнений — доставляет.

Такие залихватские поступки не делают просто так.

Муж позволил себе выпустить из души потаенных чертиков.

А я позволила себе выпустить своих.

Не иначе как по иронии судьбы на следующее утро мы вышли из покоев одновременно.

— Доброе утро, Марита, — поздоровался муж, увидев меня в коридоре.

— Доброе утро, Ричард.

Он был одет с иголочки, на лице — застывшая маска учтивости.

Герцог не собирался поднимать тему подкинутого романа. Больше того: он делал вид, что ничего такого не было. Конечно, в обществе подобное не обсуждается.

Это глупо.

Постыдно.

Недостойно джентльмена.

Не соответствует статусу герцога.

— Как спалось? — вежливо спросил муж, предложив мне руку, чтобы проводить к столу.

— Весьма неплохо, — таким же тоном ответила я. — Как тебе мое новое платье?

Благородные дамы не напрашиваются на комплименты, но я надеялась, что мои слова не вызовут отторжения.

— Впервые вижу на тебе такой яркий наряд, — честно ответил Ричард, обводя прохладным взглядом мою фигуру.

Он был прав. Прежде я не надевала красных платьев.

— Этот цвет показался мне очень удачным. — Я слегка улыбнулась.

— Смотрится довольно эффектно, — согласился герцог.

— Хотя не обошлось без сложностей, — проворковала довольно. Мы подошли к лестнице и начали спускаться. — Пришлось отказаться от камизы. Белая совершенно не подходит сюда по цвету, а красная у меня только одна, да и та прозрачная.

Ричард едва не споткнулся. Мне очень повезло, что у мужа такая хорошая координация, иначе мы могли бы полететь носом вниз.

Удивление, отразившееся на его лице, весьма позабавило.

— Благородным леди все же не стоит надевать таких сорочек, как вы думаете? — спросила, делая вид, что совершенно ничего не заметила.

Не знаю, о чем он успел подумать, но в разговоре сориентировался быстро.

— Честно говоря, я не разглядел, — туманно отозвался он. И с легкой иронией добавил: — Все же была ночь.

— Тогда вам повезло, — легкомысленно взмахнула свободной рукой. — Она на мне совершенно не смотрится.

Мы как раз подошли к дверям, ведущим в столовую. Остановились на мгновение, в которое муж склонился к моему уху и прошептал:

— Я бы с радостью взглянул еще раз.

А затем повернул ручку и появился перед моими родственниками со спокойным, почти непроницаемым лицом.

Зато я неожиданно поняла, как смогу договориться с ним, чтобы он посетил бал Вудбрайтов.

Мы провозились с модисткой весь день. Платье для меня давно приготовили, но раньше я не была уверена, что вообще смогу попасть на бал, поэтому так и не примерила его. Теперь же, увидев предложенный вариант, попросила кое-что изменить. Модистка была не слишком довольна выбранным фасоном. Вернее, совсем недовольна. Но я настояла, в надежде, что она не побежит к матушке жаловаться раньше времени.

Как только мы закончили, я тут же отправилась к Ричарду. Однако планы нарушила головная боль. Она преследовала меня весь день, но если с утра напоминала о себе скорее странным покалыванием, то теперь оформилась в нечто намного большее. Помимо всего прочего я чувствовала непонятную тревогу. Мне все время казалось, что чего-то не хватает, но я не могла понять чего. Это очень напоминало ощущение, когда мерещится, будто ты что-то забыла дома, хотя, проверяя вещи, видишь, что все на месте.

Я с легкой тревогой промаялась до вечера, а когда модистка ушла, не выдержала и прилегла на кровать прямо в платье. Просто чтобы на секундочку прикрыть глаза, отвлечься, расслабиться и постараться избавиться от головной боли.

Секунда обернулась тремя часами.

Сама не представляю, как умудрилась уснуть на три часа! Эми меня не разбудила. Видимо, посчитала, что госпоже нужно отдохнуть, несмотря на то что та задремала в бальном платье.