Борт 556 (СИ) - Киселев Андрей Александрович. Страница 18

   И Джейн умело, скрывала, превозмогая внутреннюю боль, своей истерзанной моей любовью промежности. Любовно глядя мне в глаза.

   Она, попыталась шагнуть, и упала мне на руки, простонав от боли. Я схватил ее на руки. И быстро понес, вниз с палубы в каюты.

   Джейн в шоке испуга, не чувствуя боли. Она выскочила к брату на палубу, а теперь ее нужно было нести. Она даже не заметила кровь, текущую по ее прелестным девичьим черненьким загоревшим ногам.

  - Джейн - произнес я, понимая, что перестарался от бешенной неудержимой любви к своей прекрасной пассии. Я порвал ее своим детородным членом, делая, женщиной. Джейн была девственницей! И я, нес ее в душевую в конце коридора, мимо всех трюмных кают, прижимая, любимую к своей мужской груди. А она смотрела, не отрываясь на меня своими черными, как ночь влюбленными глазами уже молодой женщины.

  - Миленькая ты моя, Джейн - прошептал на ухо я ей - Прости меня. Прости.

   Я, оставив, пока одного Дэниела на палубе, осторожно спустился с Джейн на руках, снова к каютам.

  - Здесь должен быть душ. Где он, Джейн? - она указала пальчиком вытянутой руки на конец коридора на одну из дверей.

  - Любовь, моя - произнес ласково ей я снова - Нужны лекарства и бинты. Где здесь, аптечка?

   Джейн положила мне голову на голое плечо. Тяжело дыша, смотрела на мое небритое лицо.

  - Не бритый. И такой, красивый - шептала, она, повторяя, как безумная, в ответ мне. И говорила бес конца одно, и тоже - И только, только мой, и ничей больше.

   За спиной появился Дэниел.

  - Что с ней? - спросил он у меня, следом, спустившийся за нашими спинами в каюты.

  - Заболела Джейн - ответил я ему.

   Думаю, он понял, я о чем - Ладно, я жду тебя на палубе. Он сунул быстро мне медицинскую аптечку. И проскочил мимо нас, чуть дальше. И исчез за дверью еще одной крайней перед самым душем каюты. Слышно было, как он там гремел чем-то. А я, пронес Джейн в душ, и поставил под открытую нагретую горячую воду.

  - Не надо, Володя - произнесла уже, по-другому Джейн - Иди к Дэниелу. Я, как-нибудь сама, приведу себя в порядок.

  - Прости меня, миленькая моя. Я не знал, что ты девственница. Прости - я извинялся, целуя, снова и прямо под водой, свою любимую - Ты не

  сказала мне. Я был бы осторожен. Прости.

  - Не надо извиняться, милый мой - она ответила - Здесь есть и моя вина. Я отдалась тебе любимый, не думая, ни о чем. И сделала, считаю правильно - она произнесла, превозмогая свою боль - Ты, достоин любви любимый. Ты хороший мужчина, я это, чувствую, вижу и знаю.

   Она снова простонала, привалившись спиной к стенке душа под горячей водой.

  - Иди я сама - Джейн мне сказала, снимая с себя мокрый в воде короткий домашний тот телесного цвета промокший уже насквозь халатик. И бросая его на пол душевой.

   - Помоги братишке Дэниелу. Он один там забегался - с этими словами она выпроводила меня наружу, из-под струй горячей в душе воды.

   Боже, что со мной происходило тогда?! Я был на пике любовных страстей и приключений. Я не узнавал, тогда себя. Я был совершено, не такой, по своему складу и характеру. Я никогда не испытывал от женщин еще такого удовольствия. А тут, что-то стало со мной, что-то изменило меня в корне. Джейн своей безумной ко мне жертвенной женской любовью сделала меня другим человеком. Именно, она привязала окончательно этой нитью безудержной безумной любви меня и к себе, и к Дэниелу. Я теперь был другим русским моряком Владимиром Ивашовым, а не тем, что был, тогда. И всю ту безбашенную пустую жизнь. Джейн наполнила мою жизнь своей жизнью. И за это я преданно благодарен ей несмотря на то, что она американка и, не смотря на то, что все закончилось так, как не должно было закончиться.

  - "Что ты со мной сделала, моя красавица Джейн! Что ты сотворила со мной своей жертвенной любовью!" - не переставая о ней думать, думал я - "Моя девочка! Моя любовница Джейн!".

  - Давай за мной - скомандовал Дэниел - Давай за штурвал. Забудь, пока про любовь.

  - "Экий, командир этот Дэниел! Молодец! Для двадцатисемилетнего капитана Арабеллы, очень даже ничего!" - подумал я, не обижаясь, как старший возрастом на его команды. В конце, концов, он хозяин этой яхты. Да и спас меня и я ему был обязан жизнью. Дэниел.

   Я последовал за ним, снова наверх.

   Дениел тащил охапку стволов. Несколько винтовок М-16, и еще амеровская базука. Тащил на верхнюю палубу яхты.

  - Помогай - произнес он мне. И сунул часть оружия, мне в мои мокрые от горячей, от душа воды мужские крепкие русского моряка руки.

  - Прости, что я командую Владимир - он вдруг понимающе произнес, не оборачиваясь ко мне лицом, и подымаясь по трюмному коридорному трапу наверх на палубу яхты.

  - Да, нет. Ничего - произнес ему я - Ты ведь, командир Арабеллы, а мне матросом быть не привыкать. Командуй, что и куда, раз такое дело.

   На просторах Тихого океана

   Дэниел задраил все открытые оконные иллюминаторы. И запустил бортовой компьютерный навигатор. Тот, что находился за баром, открывающимся в специальный отсек дверью за деревянным винным шкафом из красного дерева в главной каюте Арабеллы. Он запустил программу быстрого хода на время. И задал координаты по компьютерной карте, где были указаны глубины и мели в океане, по которым яхта должна будет, после выхода из лагуны, лечь на указанный маршрут к заданной точке. Включив для подзарядки одновременно здесь же, в специальном герметичном отсеке, рядом с компьютером, генератор переменного тока. Для подзарядки от двигателей. И сами аккумуляторы внизу в самом трюме Арабеллы.

   Дэниел сбегал в двигательный трюм, на корме Арабеллы. И осмотрел оба по его бокам в отдельных бортовых отсеках с топливом бака и оба двигателя. Включив их на пульт управления яхтой. На оба вала и пятилопастных пропеллера.

   Он встал на носу у бушприта и раскрывшихся кливеров. Меня же, поставил к штурвалу нашего, теперь совместного и быстроходного мореходного судна.

  - Это теперь, твое, Володя, место - он произнес, на ломаном русском, сокращая мое имя. И далее по-английски - Будешь рулить, а я указывать, куда! Мы тут как в ловушке в этой лагуне!

   Дэниел произнес это по русский. Очень плохо, но, видимо, по случаю случившегося момента. И я первый раз это услышал. Это единственный раз, когда он это произнес.

   На поясе его летних светлых шорт висел в кобуре на ремне пистолет. А, рядом со мной у штурвала на ящике лежали винтовка М-16. И тоже, пистолет "Bereta". Тут же стоял еще один ящик с патронами для этой же винтовки и ящик с пехотными осколочными гранатами. Лежала амеровская базука. Я подумал - "Наш РПГ-7 лучше, как ни крути". И шестиствольный многозарядный автомат гранатомет - "Вот это все же вещь, при обороне" - подумал тоже я, насколько разбирался в оружии, будучи в прошлом военным.

   Похоже, это было еще не все. У Дэниела, оказывается, был в запасе целый боевой арсенал на борту Арабеллы. Так, что мы могли развязать целое сражение прямо на воде.

  - "А, парень, то, не промах! Все предусмотрел в их с сестренкой походе! Молодец парень!" - восхитился я Дэниелом - "По крайней мере, будет, если что, чем защищаться. Если и вправду будет нападение!".

   Одновременно с любовной радостью, как то было мне не по себе. Заговорили нервы. Я подумал опять о Джейн. О ее безопасности. И о Дэниеле. Жизнь моя, теперь приобретала смысл, даже, если предстояло погибнуть, защищая этих ребят. Я здесь становился значимой единицей на борту яхты Арабелла, приобретая авторитет и любовь в глазах Джейн и Дэниела. Я получал то, о чем и не мог даже мечтать раньше. Я приобретал новую жизнь, ради которой стоило, даже и умереть.

  - "За свою любовь стоило биться!" - подумал, снова я, и схватил руками один правый штурвал Арабеллы - "Биться за тех, кто спас меня. И за ту, безумную и жертвенную любовь, которой одарила меня моя ненаглядная красавица американка Джейн!".