По ту сторону Алой Реки. Потерявшие судьбу (СИ) - Криптонов Василий. Страница 109

- Пошли. - Сардат протянул руку.

Сиера коснулась ее пальцами, позволила повести себя вниз. Через несколько минут подняв голову, гор она не увидела. Все закрыли кроны высоких деревьев.

Стали на ночлег возле ручья - того же самого, выписывающего немыслимые кульбиты. Умываясь, Сиера заметила:

- Холодный еще.

- В смысле? - поинтересовался Сардат.

- Ручей течет с гор, из источника, что в моей деревне. Вода ледяная - зубы ломит. Потом нагревается, конечно. А тут - холодная. Недалеко мы, значит.

Улыбка Сиеры ушла в пустоту, и она поспешила отвернуться. Ну да, Сардат-то понимает, что она сейчас старательно прячет воспоминания. Он не из тех, кто привык отворачиваться от беды.

- Знаю, - вздохнула Сиера, все еще сидя на корточках и позволяя струям ласкать руки. - И все равно - там мой дом. И ручей начинается оттуда. Это - святой источник, и он не иссяк.

Сардат сел рядом, посмотрел на нее. В глазах заклубилась недобрая тьма, которую он старательно подавлял.

- Хочешь зайти в деревню? Я так понял, не совсем по пути...

Сиера задумалась. Вспомнила - впервые без содроганий - как вместе с бароном смотрела с вершины скалы на мертвую долину. Валяющиеся трупы...

"Я предал их тела огню", - долетел с Той Стороны тихий голос Модора.

Закрыв глаза, Сиера кивнула.

- Да. Думаю, да. Я бы хотела побывать там, прежде чем... все закончится.

- Эй! - Сардат толкнул ее в плечо, и глаза потемнели еще больше. - Ничего не закончится, ясно? Мы что-нибудь придумаем. Так, как там, - он махнул рукой назад, туда, где отгремела страшная битва, - не будет. Аммит в этом деле соображает, он вообще хотел сам все решить, так что нечего мне тут сопли размазывать, лады?

- Извини, - легко согласилась Сиера. - Не буду размазывать. А в деревню все равно хочу зайти. Прежде чем Аммит начнет все решать.

Посмотрела ему в глаза, улыбнулась. На этот раз Сардат ответил. Но каких трудов стоила ему эта улыбка?

Первые тревожные намеки Сиера получила уже через несколько минут, когда к ней вальяжной походкой приблизился Рэнт и предложил "сходить на охоту". Сардат, оказавшийся неподалеку, услышал и, прежде чем девушка успела ответить, сказал:

- А может, со мной сходишь?

Рэнт растерянно замигал, явно не ожидая такого.

- Или с Милашкой? Ты подойди, спроси - она, думаю, не против с тобой прогуляться подальше, только копье возьмет поувесистей.

- Командир! - Рэнт поднял руки к груди, будто собираясь в порыве искренности разодрать одежду. - Да я...

- Ушел, - процедил сквозь зубы Сардат. - Быстро.

Рэнт исчез. Сиера, в которой всколыхнулась родовая гордость, заставила себя молчать, хоть и многое рвалось наружу. Уж в чем в чем, а в отношении Рэнта она за себя постоять могла, и помощь ей не требовалась.

Вовремя задумалась - почему же за целые сутки Сардат Рэнту слова не сказал? Быстро поняла, как дорого ему обошлось это молчание. Сейчас же будто нить протянулась от него к баронету. И Рэнт не решался дергать поводок.

Хуже всего - думала Сиера - что во всем этом как-то замешана она сама.

Несмотря на то, что вокруг валялось много веток, Сардат срубил дерево. Пилы, разумеется, не нашлось, и он продолжал кромсать его на щепы топором. Люди, смеясь, подходили, набирали дров и складывали костры - всего два теперь - а Сиера, глядя то на ожесточенное лицо Сардата, то на превращаемую им в кашу древесину, понимала, что видит он отнюдь не дерево, и не щепки алыми брызгами разлетаются по сторонам. "Бревно с ушами", - вспомнилась фраза, брошенная Глардотом на тракте. Сиера поежилась и нашла взглядом Рэнта. Тот как раз вышел из лесу, держа в одной руке за уши нескольких зайцев. Посмотрел и обошел по широкой дуге Сардата. Слава Солнцу и Реке - понимает хоть что-то!

Когда разжигали костер, к Аммиту подошел, хромая, Варт.

- Скоро уж, - заметил ставший теперь еще более печальным и молчаливым командир партизан. - Как там будем-то? План бы какой придумать.

- Тебя порежем малек, чтоб кровь текла, да кинем охране, - вмешался Сардат, нахохлившийся рядом. - Пока они жрать будут - все сделаем. Нормальный план? Вполне как тебе нравится.

- Оно, может, и хорошо бы, - невозмутимо отозвался Варт. - Да только будь вампиры такими тупыми, мы б уже во дворце в Кармаигсе пьяные валялись. По уму б чего придумать...

- Ты меня сейчас тупым назвал? - ни с того ни с сего поднялся Сардат, сжав кулаки.

Варт попятился, но тут подал голос Аммит:

- Нет плана. Смотреть будем, как там и чего. Одно скажу: бойня будет. И другое: делать надо днем. И еще: я по-прежнему не понимаю, чем там можете помочь вы все.

Услышав такое, Сардат отвернулся, а Варт вдруг насупился:

- Там все-таки главный наш. Не сидеть же, сложа руки.

- Это да, - покачал головой, глядя на зародившийся огонь, Аммит. - Знаешь, как мамаша дочери дает картофелину и ножик тупой - на, мол, помогай, раз рвешься. А дите потом дивится: как так - только дочистила, а обед на столе уже?

Варт понурился, а Сардат, сорвавшись с места, исчез где-то в сгустившихся сумерках. Аммит посмотрел на Сиеру, и в его глазах она увидела - впервые, кажется, - боль. Новые и новые нити натягивались кругом, и Сиера путалась в них, как в паутине.

За ужином к вампирам, сидящим особняком, приблизилась Милашка. Сиера заметила, что разговор у людей задался только когда она ушла. Тяжко ей, должно быть, сносить такое, но по лицу не скажешь. Все та же злобная насмешливость, да то и дело прорывающаяся невеселая, но открытая улыбка.

- Вечер добрый, господа кровососы, - поздоровалась она, присаживаясь с миской рядом. - Вот, интересно, как живете. Какие разговоры ведете - дай, думаю, послушаю. О том, может, у кого кровь вкуснее, да откуда пить лучше? Без шуток, правда интересно. Как в партизаны ушла - тоже долго прислушивалась, какие речи ведутся...

- Вот и помолчала бы, послушала, - огрызнулся Сардат, бросив на землю наполовину полную миску. - Чем языком трепать...

- Тебя не переслушаешь, - и не подумала обидеться Милашка. - Как почнешь байки травить - хоть уши затыкай. Да все с прибаутками. Дай, думаю, тоже словечко вставлю, авось папочка не наругает.

Сдавленный смешок Сиеры, кажется, спас Милашку от неприятностей. Сардат, уже собравшийся высказать что-то непоправимо резкое, покосившись на Сиеру, смолчал и отвернулся. Милашка же обратилась к Аммиту:

- Так чего с фургоном-то? Варт грустит. Ему, конечно, грустить-то надо бы, веселого мало, да только дело так не сделается. Как два десятка бойцов одолевать будем?

Аммит пожал плечами:

- Сам теряюсь. Девчонка советовала разобрать мост - наверное, так и поступим. А потом... Куда они денутся? Никуда. Попробуем поговорить. Если они знают, кто я такой, от разговора не откажутся. Быть может, сдадим им кого из ваших на обмен. Варта, например. В Кармаигсе притворятся дураками. Или скажут, что в пути подох.

- Эх, - вздохнула Милашка, в отличие от Сиеры, спокойно выслушавшая предложение, - надо было у тех, вчерашних, голов напилить. Оно, знаешь, хорошо действует, когда на тебя головы друзей сверху швыряют. Мы раз так наслаждались - до сих пор дрожь пробирает.

- Вот - ага! - подал голос до сих пор молчавший Рэнт. - Еще бошки гниющие с собой волочь!

- Вампиры не гниют, дурачина, - хохотнула в ответ Милашка. - Ой, помрешь с вами... Тоже мне - владыки-горемыки. Ладно. Спасибо за добрую беседу, пойду к любимому под крылышко. Не грусти, папаша! - крикнула на прощанье Сардату. - Покромсаем еще врагов ненавистных, отведешь душеньку.

Сиера смотрела на его руки. Пальцы правой подрагивают на колене, а левая сжата в кулак. Рука барона.

С уходом Милашки сделалось и вовсе грустно. Мало-помалу все поели, и Сиера собрала посуду. Пошла к ручью, вдыхая теплый ночной воздух, слушая цикад. Странное было чувство. Как будто вся тьма из души, казавшаяся незыблемой, уходит, и заполняет душу Сардата. Не по себе - будто ношу свою на кого-то переложила. Да только так хорошо, что плакать хочется.