Любовь как преступление. Книга 1 (СИ) - Караюз Алина. Страница 26

Вот он отбросил полотенце и развернулся ко мне.

Определенно, это был даханн, только какой-то странный. Черты лица очень похожи: высокий лоб, прямой нос, резко очерченные скулы и твердый подбородок. Но кожа по цвету чуть темнее, чем у меня, а волосы не белокурые, а золотисто-каштановые и жесткие, как тонкая медная проволока. В нем явно смешалось несколько рас, но как? Разве Рейхо не учил меня, что у них не бывает полукровок от санхейо?

Я вздрогнула под его бесстрастным взглядом, который пополз по мне, равнодушно изучая все подробности. И только теперь я поняла, что лежу в чужой постели, завернутая в теплое одеяло, а моя прежняя одежда валяется мокрой кучей на полу.

Мой испуг отразился в его холодных глазах. Они были странные, серо-стального цвета, с продольным зрачком, что делало их похожими на глаза змеи. И в них не отражалось ни единой эмоции, ни единого чувства. Под этим бездушным взглядом я сжалась, судорожно стискивая одеяло.

Он подошел ко мне так близко, что я ощутила исходящее от него тепло. Сел на корточки рядом с кроватью, протянул руку и растер между пальцев мой закрученный локон. Зачем-то понюхал. Все это молча и абсолютно бесстрастно.

Затем поднялся и неторопливо прошелся через всю каюту к платяному шкафу.

Вернулся, бросил на кровать какую-то одежду и сухо произнес:

— Одевайтесь, маленькая даханни.

Я густо покраснела, а он добавил, заметив предательский румянец:

— И не советую мне врать. Я это очень не люблю.

Я с сомнением покосилась на одежду и спросила:

— Может, вы отвернетесь?

Голос малодушно дрогнул.

— Нет, — спокойно ответил мужчина.

Я вытаращилась на него, открыв рот.

— Как “нет”? Я не могу переодеваться при вас! Это недопустимо! Правила…

Он оборвал меня, сдернув одеяло резким движением. В одно мгновение я взлетела в воздух, подхваченная твердой рукой, а в следующий миг уже лежала поперек кровати на ворохе одежды. И да, абсолютно голая!

— Правила здесь устанавливаю я, — раздался над моей головой равнодушный голос. — Одевайтесь.

От злости на глаза навернулись слезы. Сжав губы в упрямую полоску, я поднялась на негнущихся ногах и молча начала напяливать на себя то, что мне дали. Тело было как деревянное, руки не слушались, а в душе все кипело от унижения.

Что ж, с одеждой мне повезло. Вероятно, прежде ее носил юнга, одного роста со мной: узкие бриджи по колено из коричневой кожи, серая бумазейная рубашка и парусиновая куртка на пяти больших костяных пуговицах. Шерстяные чулки, шарф и кожаные ботинки завершали ансамбль. Все было ношеное, но чистое и сухое, что весьма радовало.

Натянув ботинки и накинув на шею шарф, я подняла голову и настороженно уставилась на мужчину. В его взгляде сквозило удовлетворение.

— Присаживайтесь, — он кивнул в сторону кресла. — Пока у меня есть время, я хотел бы кое-что уточнить. И в ваших интересах выслушать меня молча, не перебивая.

Я села на самый краешек оббитого бархатом сиденья и скромно сложила руки на коленях. Опустила взгляд, не желая, чтобы этот странный тип прочитал мои мысли. Пальцы сжались так, что побелели костяшки, золотистое сияние то ярко вспыхивало, то полностью гасло, будто подмигивало, издеваясь.

Он несколько минут просто стоял, сложив руки на груди, и рассматривал меня. Причем, даже не побеспокоился, чтобы прикрыться. Неужели у него совсем стыда нет?!

Потом взял стул, повернул ко мне спинкой и сел на него верхом. Я покосилась на его босые ноги и снова покраснела. У этого грубияна были наредкость красивые икры. Мускулистые и стройные, покрытые легким бронзовым пушком.

— Можете не стараться, — хмыкнул он, а я замерла, впервые ощутив в его голосе хоть какую-то эмоцию! — На этом корабле полукровки нидангов, на них ваши чары не подействует. Это не даханны и не санхейо. Падать ниц не будут и молить о благосклонности тоже. Назовите ваше имя и ваш рейн. Надеюсь, вы из достаточно богатой семьи и ваши родные смогут заплатить выкуп.

Я смущенно закусила губу и спросила:

— А если нет?

— Что — “нет”?

— Если меня не выкупят?

— Сомневаюсь. Вряд ли даже самый обедневший рейн бросит свою даханни в руках Эйдена Даннахана. В Амидарейне слишком хорошо знают о моем отношении к таким, как вы.

— И какой же выкуп вы потребуете за меня? — чуть помолчав, поинтересовалась я.

— Чем больше, тем лучше, — раздался лаконичный ответ.

Ну что ж, внутри меня уже потирало ручки и злобно хихикало мое мстительное второе “я”.

— К несчастью, — сказала я голосом, полным притворного сожаления, — на этот раз вам придется пересмотреть свои планы. Во-первых, я сирота и выросла в Эролле, а ваш хваленый Амидарейн и в глаза не видела. А во-вторых, никакого рейна у меня нет, меня воспитывали санхейо.

Он выслушал меня с абсолютно невозмутимым видом, лишь напоследок одна из его бронзовых бровей скептично изогнулась.

— Вот как? — усмехнулся он краешком губ. — И как же вы попали на посольский фрегат? Что юная даханни делала среди мужчин?

— Это вас абсолютно не касается! — отрезала я.

— Ну почему же, — он вдруг медленно поднялся, так, что заиграли мускулы под смуглой кожей. В голосе появились глубокие мурлычащие нотки. — Это у моих людей слишком много нидангской крови, а во мне-то лишь четверть. Зато я на две четверти даханн, могу, знаете ли, позволить себе слабость…

Он вдруг оказался так близко, что я невольно вздрогнула! Только что сидел на своем стуле, в трех шагах, сверля меня своими змеиными глазищами, а в следующий миг уже стоял, склоняясь надо мной с пугающим блеском в глазах.

Его смуглое лицо казалось застывшей маской. Он ухватил меня за подбородок и заставил поднять голову. Я опустила ресницы, не желая встречаться с ним взглядом.

— Мне все равно, где вы жили и кто вас воспитывал, — жестко произнес он, — просто, назовите имя и рейн.

— Виель, — сквозь зубы процедила я, — Виель Димантис. А рейна никакого нет! Я же говорю вам, меня воспитывали санхейо!

Он отпустил, быстро отошел на пару шагов и снова сел на тот злополучный стул.

— Считайте, что я вам поверил. Но это ничего не меняет. Рейн у вас есть, просто вы об этом не знаете, но у меня имеются способы исправить это досадное недоразумение. Кем бы ни были ваши родственники, думаю, они с радостью пожертвуют парочку островов в обмен на вашу свободу.

— Да они вообще вряд ли знают о моем существовании! — не выдержала я.

— Узнают, — он холодно усмехнулся. — Вам известно первое правило Амидарейна?

Я мотнула головой.

— “Тело, кровь, душа и честь даханни принадлежат ее рейну. Только рейн вправе распоряжаться ее сутью и сущностью”, — процитировал мужчина, пристально следя за моей реакцией. — У них не останется выбора, когда я предоставлю им доказательства в виде вашей плоти и крови.

Я побледнела. Последняя фраза была слишком пугающей!

— Не переживайте, вам не причинят никакого вреда. Вы гораздо ценнее живой и здоровой.

Ага, вот это меня больше всего и пугает!

— Что вы собираетесь со мной делать? — рискнула задать вопрос.

— Пока ничего. Отдыхайте, набирайтесь сил. Они вам еще понадобятся. Мой кок к вашим услугам, но на “Тамрисе” нет особых изысков, к которым вы привыкли на имперском судне. Сухпаек, галеты, солонина. Через четыре дня мы прибудем в нидангские воды. Это все, что вам нужно знать.

Капитан поднялся и подошел к диванчику, на котором была разложена его одежда. Сел, натянул чулки и раскатал штанины. Затем всунул ноги в высокие ботфорты и накинул на плечи батистовую рубашку с пижонскими кружевами на манишке и обшлагах. Длинные волосы небрежно зачесал назад и скрепил в низкий хвост бархатной ленточкой.

Я искоса наблюдала за ним и меня поражало, с какой нечеловеческой грацией он двигался. Это была грация хищника, вышедшего на охоту, изящество смертоносной змеи, скользящей в воде.

На миг мой взгляд затуманился. Мне показалось, будто капитан исчез, а вместо него на меня бесстрастно смотрит огромный морской змей с блестящей бронзовой чешуей, покрывающей его тело. Под его холодным взглядом по моей спине побежали мурашки, а сияние совсем притихло, будто испугавшись.