Его собственность (СИ) - Карат Татьяна. Страница 30

Ближе к ночи его сморило и он, развалившись на своем топчане, уснул. Я так и не ложилась на эти грязные подстилки, сидела в уголку, облокотившись на самое чистое, что здесь было - на железные решетки. Попа давно заныла на твердом стульчике, ноги занемели, но подниматься и расхаживаться и тем самым привлекать внимание бомжа я не хотела. Странно, а я уже даже смирилась с этой вонью, и почти не тошнит. Вот так люди ко всему привыкают. От этой мысли мне стало не по себе.

Ночью привезли трех проституток. И это был мой шанс, попросится в туалет, так как дежурный подошел достаточно близко, и мне не пришлось орать об этом на весь коридор. Я видела в глазах дежурного, не насмешку или похотливость, а сочувствие. Это был мужчина лет пятидесяти. Я его раньше не видела, скорее всего, пришел на ночное дежурство. Я бы никогда раньше так не поступила, но находясь в безвыходной ситуации, решила воспользоваться его добротой. Я шла впереди, как и положено под присмотром охраны, дежурный - на несколько шагов позади. Он не одел на меня наручники, и уже за это была ему благодарна. Я остановилась посреди коридора и обвернулась, решив задать давно мучавший меня вопрос:

- Вы не знаете, почему меня задержали? - Он, идя сзади размеренным шагом и не ожидая от меня подобного, чуть не сбил меня, в последнюю минуту схватив за предплечья обеими руками, и остановился. И вместо злости я увидел в его глазах понимание и сочувствие.

- Девочка, ты так больше не останавливайся, а то упадем оба. - В его глазах зажглись искорки веселья. Он показался мне каким-то домашним, родным. Не имея с детства отца, точнее не зная его настоящего, я в каждом мужчине, проявившем хоть какую-то доброту ко мне, искала его черты. Думала, что давно переросла это, как видно нет.

Я сама не осознавала, как смотрела на него, но он почувствовал себя еще больше неловко. Это было видно по его глазам. Мужчина пытался не смотреть на меня - куда-то вверх, вниз, в сторону, но только не в мои глаза. Я уже думала, что не ответит, но он все же решился:

- Догадываюсь, но это не официальная версия. По официальной версии, ты подозреваемая в хищении крупной суммы денег, в фирме в которой на сегодняшний день еще числишься сотрудником. - Он примолк, давая мне время переварить информацию, а потом взглянул все же в мои глаза и продолжил: - Но я-то понимаю это не правда, да? - Я ничего не ответила, слезы навернулись на глаза, а я просто мотала головой из стороны в сторону, говоря жестами, что я этого не делала, так как горло сдавили спазмы рыдания. Совершенно посторонний человек, почему он мне верит?

- Меня посадят?- Ели смогла выдавить я.

- Ты здесь задержана на трое суток. Скорее всего, твой так сказать, бос, просто хочет попугать, чтобы ты была более послушной.

- И что мне делать?

- Пока успокоится и выжидать. С такими людьми напрямую не воюют. И если надумаешь в следующий раз убегать, то учитывай его возможности, и делай это более продумано.

- Откуда вы знаете?- Я была в шоке, неужели все здесь знают, что я домашняя зверушка, убежавшая от папика. Даже не знаю, что хуже - быть в глазах окружающих воровкой, или чье-то персональной шлюхой.

- Слухами земля полнится. Пойдем.

Спустя пять минут, когда я вернулась в камеру, там стоял невыносимый галдеж. Их крики разносились на все отделение, и чем ближе я подходила, тем больше закладывало мои уши. Проститутки устроили разборки, ругались между собой - делили территорию. Потом сцепились с бомжем. И в этой схватке я даже не знала кто кого. Они знали такие лексические закувыки, что даже бомж был в ступоре.

Я толком не спала уже двое суток. В голове каша, не лучше той, которую нам давали кушать, а тело зудит и чешется во всех метах, от невозможности помыться. Проституток выпустили на следующее утро, за них договорился какой-то Владлен, они всю ночь пугали им дежурного. Бомж, как оказалось, загремел сюда на 15 суток, так что лицезреть и нюхать мне его еще долго, да и после такого количества времени, мое немытое тело пахло наверное тоже, не очень приятно. С каждой минутой находясь здесь я все больше и больше ненавидела мое персональное «чмо». Хотя, после двух суток лекций по нецензурной лексике, у меня на языке крутилось намного красочней выражение в его адрес.

Через два дня, ближе к обеду, меня выпустили, так и не объяснив, по какому поводу была задержана. Я сама по себе не конфликтный человек, но после всего, что со мной незаслуженно произошло орала как резаная, что буду жаловаться. Мне уже не было страшно, что меня опять закроют, об этом просто не думала. Я хотела вылить свою боль, свой гнев, накопившийся во мне за все это время.

После моих криков и истерик, дежурный, что сопровождал меня к выходу, резко поменял свой путь и повел меня к тому самому кабинету, куда меня сразу же привезли. Он постучал в дверь и после басистого «можно» втолкнул меня в кабинет. За столом сидел тот самый «беременный» мужчина с двумя большими звездочками на пагонах. Он посмотрел вопросительно за мою спину и ему тут же ответил дежурный, объясняя наш не плановый визит.

- Гражданка Кривенко возмущена своим задержанием, угрожает, что будет жаловаться. - А когда вообще вошел дежурный? Я думала, что он меня втолкнул, как в клетку со львом на растерзание, а нет же, и сам зашел. Но не на долго, после легкого кивка начальства, он тут же скрылся за дверью.

-Маргарита, если я не ошибаюсь? - Я кивнула головой. Этот мужчина почему-то у меня вызывал страх.

- Так вот, уважаемая Маргарита, вы знаете, сколько на нашем отделе висит глухарей, то есть не раскрытых дел? - Я молчала, а он всматривался в мои глаза, как хищник, пытаясь загипнотизировать и съесть. Ну, съесть это смешно звучит, а вот страх перед ним у меня был самый настоящий и уж не как не смешной. Чей-то взгляд он мне напоминал. Этот взгляд уверенности в себе и вседозволенности, я видела еще в одних глазах. Черных как ночь. Из двух бед лучше выбирать знакомую. И после этого понимания, весь мой пыл ушел в никуда.

А мужчина все же мне объяснил, что состряпать под меня какой-то глухарь - нечего делать. Но поскольку я приглянулась многоуважаемому Николаю Петровичу он готов меня выпустить. И очень настоятельно рекомендует не злить этого хорошего человека. О том, что меня задержали, вообще безосновательно не было речи. Была просьба задержать, и если бы не дали отбой, чтобы оправдать свои неправомерные действия, мне бы просто пришили «левое» дело. От возмущения хотелось орать, выть, и на хрен перевернуть весь этот кабинет верх дном, но я сдержала себя и спокойно вышла из этого, напрочь корумпированого помещения.

А на улице меня уже ждал знакомый БМВ. И почему он постоянно сам за рулем? Так любит водить, Или не любит лишних свидетелей? Скорее второе, чем первое, как мне подсказывает не малый опыт общения с ним.

Несколько месяцев назад, он мне казался обычным мужчиной, наемным работником, хоть и на высокой должности. Кто же тогда знал, настолько длинные у него руки, и насколько огромное эго?

Я не стала возмущаться и убегать, не было никакого смысла, просто села в машину, но это не означало, что я смирилась со своей участью. Нет. Просто в определенных ситуациях нужно немножко затаиться и выжидать.

Он не сказал ни слова, не злорадствовал. Даже обычного приветствия не было, мы просто поехали от этого злосчастного места.

Я много передумала за эти два дня. Первое время хотела убить, уничтожить, сделать больно хоть бы словами, раз никак по-другому не могу. А остыв, поняла, что месть блюдо холодное, и стоит все же подождать.

Он отвез меня к себе. Я не возмущалась, мне все равно где мыться. Лишь бы смыть с себя всю эту гадость. Так бы и с души, как с тела, соскрести весь этот слой грязи, что я там получила. Я стояла под душем полная противоречивых мыслей.

Чего он от меня хочет? Зачем я ему, просто не понимала. У меня ничего нет. Внешне я не уродина, но и не сногсшибательная красавица. Чем я могла его зацепить? Тем, что не дала там у озера? Так я уже и сама не раз об этом пожалела. И не по тому, что жалела о потерянном удовольствии, просто быть чьей-то мишенью очень больно и жуть как неприятно. Его же интерес ко мне не вечный. Может, стоит потерпеть и он перегорит. С его-то привычным образом жизни он не сможет увлекаться одной мной долгое время. Скоро я ему просто надоем.