300 лет российской морской пехоте, том I, книга 1 (170501855) - Кибовский Александр Владимирович. Страница 38
Николай I узнал о потере двух рот лишь 17 мая 1854 г. и с досадой написал на рапорте: «Крайне жаль, тем более что не было в том никакой нужды». Желая исправить эту случайную неудачу, император велел обменять греков на захваченную 30 апреля 1854 г. английскую команду пароходо-фрегата «Тигр», севшего на мель около Одессы. Переговоры прошли удачно, и утром 28 июня две роты Балаклавского батальона доставили в Одессу. Но генерал-адъютант Н.Н. Анненков, исполнявший должность Новороссийского и Бессарабского генерал-губернатора, не спешил отправлять их в Крым, «принимая во внимание дальнее расстояние от Одессы до Балаклавы», а также «во избежание потери времени и совершения обхода в самую знойную пору». Анненков считал, что осенью роты можно будет спокойно переправить в Крым морем. До этого времени они стали нести службу в Одессе вместе с резервными войсками [57].
Отставной унтер-офицер Балаклавского греческого пехотного батальона Георгий Иванович Бамбука. Фотография 1901 г. За храбрость в сражениях Крымской войны награжден Знаками отличия Военного Ордена Св. Георгия 2-й, 3-й и 4-й степени.
Между тем война пришла в саму Балаклаву. После высадки союзников 2–6 сентября 1854 г. под Евпаторией крымские татары подняли мятеж. Ввиду явной угрозы вражеского десанта командир Балаклавского батальона полковник М.А. Манто решил эвакуировать семьи греков в глубь полуострова. В Симферополь и Бахчисарай из Балаклавы отправились свыше 627 человек, для охраны которых пришлось выделить одну из двух находившихся в Крыму рот. В районе Байдарских ворот на греков из засады напали татары. Но солдаты батальона отбили их и довели беженцев до русских пикетов возле Ялты. Впоследствии император пожаловал семьям Балаклавского батальона, потерявшим из-за оккупации все имущество, 15 тысяч рублей.
Отправив семьи, полковник М.А. Манто вместе с другой ротой батальона решил оборонять Балаклаву, заняв развалины старой генуэзской крепости. К 80 солдатам присоединились 30 отставных греков. Утром 14 сентября 1854 г. английский авангард подошел к Балаклаве со стороны деревни Кады-Кой. Внезапно англичане были встречены огнем стрелков и гранатами из 4 медных полупудовых мортирок поручика И.К. Маркова. Удивленный этим неожиданным сопротивлением, командующий британскими войсками лорд Раглан приказал развернуться легкой дивизии. Через час генерал Джордж Браун построил свои батальоны и, выдвинув артиллерию, открыл канонаду по крепости. Одновременно с моря напротив Балаклавы выстроились около 20 британских судов, начавших бомбардировку. Поручик Марков отвечал им, пока не кончились заряды. Несколько часов продолжался этот неравный бой. После того, как русская батарея смолкла, англичане бросились в атаку и водрузили на развалинах крепости свое знамя. Раненый полковник Манто, 6 офицеров и около 60 израненных солдат были взяты в плен. 1 офицер и 2 солдата смогли спастись. Захваченного командира роты капитана С.М. Стамати представили союзным генералам. На их вопрос — неужели он надеялся с горстью своих людей остановить целую армию — Стамати ответил: «Безусловной сдачей я навлек бы на себя и гнев моего начальства, и ваше презрение. Теперь же совесть моя спокойна, потому что я выполнил мой долг до конца». Этот достойный ответ вызвал уважение союзников и стал широко известен. Пленных греков отвезли в Константинополь, а затем в Плимут.
8 ноября 1854 г. генерал-адъютант Н.Н. Анненков отправил две роты майора Васильева из Одессы в Симферополь. 13 ноября в Крым прибыли 6 обер-офицеров и 147 нижних чинов Балаклавского батальона. В связи с этим перемещением Николай I приказал 15 ноября главнокомандующему сухопутными и морскими силами в Крыму светлейшему князю А.С. Меншикову «из 2 рот Балаклавского греческого батальона, направленных из Одессы в Симферополь, и 1 роты того же батальона, вышедшей из Балаклавы при занятии сего города неприятелем, составить батальон и вооружить оный нарезными ружьями, доставшимися нам от неприятеля». 26 ноября 1854 г. по представлению Меншикова император разрешил «в виде временной меры определить для Балаклавского греческого пехотного батальона вместо четырехротного трехротный состав». Однако вооружить греков трофейными штуцерами и нарезными ружьями не удалось, поскольку в наличии таковых не оказалось. В результате им выдали русские ружья, оставшиеся в госпиталях от умерших егерей.
23 декабря 1854 г. князь Меншиков, «имея в виду, что чины Балаклавского греческого батальона известны своей преданностью к Правительству, знают хорошо местность и татарский язык, приказать изволил направить их для охранения южного берега, расположив одну роту помянутого батальона в Ялте и одну роту в Алуште, чтобы таким образам они составляли сильные резервы для пограничной стражи и затрудняли приближение неприятельских судов к берегам, а в случае невозможности долее держаться против неприятеля отступили бы к Симферополю, стараясь портить за собой дороги» [58].
Рядовой и обер-офицер Балаклавского греческого пехотного батальона.1857–1859 гг. Литография фирмы Лемерсье по рисунку K.K. Пиратского. 1861 г. («Перемены в обмундировании и вооружении войск российской императорской армии с восшествия на престол государя императора Александра Николаевича». Лист № 270).
Помимо ротной службы некоторые рядовые и унтер-офицеры Балаклавского батальона участвовали в обороне Севастополя и в неудачном сражении на Черной речке 4 августа 1855 г. [59] В боях особенно прославился унтер-офицер Георгий Иванович Бамбука. 18-летним юношей он находился 14 сентября 1854 г. в гарнизоне Балаклавы и после героической обороны смог спастись. Затем Бамбука участвовал в Балаклавском, Инкерманском и Чернореченском сражениях, получил контузию и за храбрость был награжден Знаками отличия Военного Ордена Св. Георгия (Георгиевскими крестами) 2-й, 3-й и 4-й степени.
С завершением войны капитан С.М. Стамати принял 30 июня 1856 г. Балаклаву от покидающих Крым англичан. Греки стали возвращаться к нормальной жизни. В августе 1856 г. из английского плена вернулись 58 солдат батальона под командованием подпоручика Папахристо. 20 июля 1856 г. по представлению Новороссийского и Бессарабского генерал-губернатора графа А.Г. Строганова Балаклавский батальон снова вернули в мирный четырехротный состав. Одну из его рот выделили в распоряжение жандармского начальства для разбора и высылки нескольких сотен разноплеменных людей, оставшихся после эвакуации союзников в их лагерях в Камыше и Балаклаве. Греки охраняли местное население от бесчинств этих бродяг, но в свою очередь жестоко мстили крымским татарам. Кроме того, Балаклавскому батальону поручили охрану 52 кладбищ, оставленных союзниками на его землях. Летом 1857 г. разгорелся международный скандал из-за разрушения французскими купцами могилы английского капитана Паттена во время раскопок, санкционированных командиром батальона полковником М.А. Манто и проходивших в присутствии прапорщика Ксирихи. Посланный для расследования этого факта флигель-адъютант капитан 1 ранга князь М.П. Голицын предложил отдать под суд Манто, а также майора Маландраки, через которого англичане узнали все подробности происшествия. Но Александр II ограничился строгим выговором прапорщику Ксирихи и замечанием полковнику Манто «за недонесение непосредственному своему начальству о разрытии могилы». Однако этот инцидент не исправил общей ситуации с содержанием многочисленных кладбищ. Батальон не имел ни людей, ни средств, а главное желания для их охраны от местного населения и мародеров. Греки еще не забыли тягот оккупации и были оскорблены разрушением союзниками церкви в деревне Комары. Татары же вообще не испытывали почтения к христианским могилам. В итоге проблему кладбищ так до конца решить и не удалось. Они медленно, но верно разрушались.