Серые будни богов (СИ) - Гельфер Дмитрий. Страница 28

Молчун вспрыгнул на телегу. В предрассветном мареве, что укутывало склоны Туманного кряжа, ему показалось, что из-за двери сарая кто-то наблюдает. Прутик? Ну, да. Кто же еще? Он улыбнулся и незаметно для Вереска помахал на прощание притаившемуся «младшему брату». За спиной оставался маленький клочок известного ему мира. Теперь горизонты станут немного шире.

На выезде из деревни им встретилась еще одна местная телега. Она мирно стояла у обочины, а товар на продажу не отличался от их собственного — все те же тюки мытой шерсти знаменитых тонкорунных овец, которыми славился край.

— Здоров, Хруст, — Вереск натянул вожжи и остановил свою телегу рядом. — Много настриг, гляжу, в этом году.

— Не жалуюсь, — Крепкий, как и все жители деревни, мужчина кутался в плащ и периодически дышал на озябшие руки. — Ты тоже вон не мелочишься.

— Зульгарцы далеко ушли, не знаешь?

— Даже не трогались еще.

Вереск удивленно выгнул бровь. Молчун тоже навострил уши. Когда за столом обсуждали детали поездки, то Вереск предупредил, что купцы долго собираться не станут и, скорее всего, засветло покинут деревню. Ехать предполагалось за ними, но в отдалении. В расчете на то, что ежели и объявиться лихой народец, что до чужого добра охоч, то скорее на караван полезут. И то — маловероятно. Сколько лет уж про разбой на тракте не слыхал никто. Барон Айвар «кормильца» берег и его дружина усердно следила за безопасностью тракта аж от перевала и до самой Пируссы.

Местные мужики так и приноровились ездить: вроде и с караваном, но чтоб не нервировать охранников. А то решат, что их защитой задарма пользуются. Зульгарцы — народ горячий. Ну их…

То, что караван еще не тронулся, было очень не похоже на обычное поведение торговцев.

— С ними чернокожий едет, — Пояснил Хруст и звонко щелкнул костяшками пальцев. — Из знатных вроде. К поездкам непривычный, вот и задерживает всех.

— Гардахарец что-ли? Его-то какая нелегкая понесла через наши края?

— Мне почем знать? Хочешь сам спроси, а мне одного вида его зверюги хватило, чтобы и не думать с расспросами лезть.

Ожидание затянулось. Мужчины вяло переговаривались, обсуждая планы на ярмарку. Сроки, за которые удастся сбыть товар. Цены, которые следует запрашивать. Вспоминали предыдущие поездки и незабываемые «развлечения», что может предложить «большой город». Из-за ближайшего горного хребта уже показался алый диск дневного светила и утренний туман стал понемногу рассеиваться, когда зульгарцы наконец-то выдвинулись в путь.

Вереск с Хрустом выждали, чтобы караван ушел вперед, и медленно покатили следом. Единственное свежее впечатление, что досталось Молчуну — это гигантское животное, название которого он так и не вспомнил. Огромная туша проплыла мимо, частично теряясь в тумане. На этот раз гигант был в полном походном облачении с настоящим шатром на спине и в таком виде совсем не походил на бездушный валун. Гардахарца рассмотреть не удалось, а память без внешних подсказок отказывалась отвечать, есть ли в ней место людям с черным цветом кожи.

Мужчины привычно выдерживали дистанцию, не теряя караван из виду. Колеса мерно поскрипывали, а Молчун развалился на мягких тюках и, любуясь почти безоблачным небом, вновь погрузился в мечты. На данном этапе поездка не сильно помогла с «пищей для памяти». Но ведь впереди еще несколько ярмарочных дней.

От идущей впереди телеги Хруста донеслось громкое «Тпр-ррр-уу». Через мгновения встал и Вереск.

— Ты чего это?

— Они на мосту, кажись, застряли. Глянь, ты позорчее меня будешь.

Молчун привстал с удобного лежбища на мягких тюках и посмотрел вперед. Дорога шла под уклон и там, вдалеке, пересекалась с голубой лентой небольшой речушки. А может и вовсе ручья. Часть каравана уже успела перебраться на другой берег. У другой части явно возникли проблемы.

— Ждать будем? — Хруст по привычке задумчиво щелкал пальцами. — А то с выездом задержались. Здесь еще… Как бы до захода успеть обустроиться.

— Мне тоже не охота на тракте торчать, — Хмыкнул Вереск. — Вдруг у них там и правда надолго.

Еще немного посовещавшись, мужики решили, что лучше выяснить, в чем собственно проблема. А там, глядишь, купцы их вперед пропустят. Тем более, что до Уствина уже рукой подать, и засаду просто негде устроить. Прикрытие каравана больше не пригодится.

Телеги снова покатили вперед. По мере приближения к торговцам стала понятна причина их затруднений. Все тот же знатный гардахарец со своим гигантским животным. Зверюга наотрез отказывалась ступать на хлипкий с виду мостик без перил, под которым по весеннему бурно клокотал водный поток.

Верблюды с товаром и половина конной охраны уже перебрались и теперь устроили внеочередной привал. Зульгарцы, похоже, привыкли к постоянным задержкам по вине знатного попутчика за время совместного пути. От группы охранников выдвинулся смуглый воин и жестами попросил остановить телеги.

— Приветствую вас, — Вереск говорил на чистом вальнарском с почтением в голосе и, как умел, помогал жестами донести смысл до зульгарца. — Можем ли мы проехать через мост вперед вас?

— Ждать! — Отрезал воин также на основном языке империи, но с сильным акцентом. — Хозяин слон пробовать еще раз. Вы ехать после.

Слон?! Ну конечно! Слух Молчуна моментально вычленил новое слово из рубленой речи зульгарца, а память услужливо сопоставила его с гигантским ездовым животным. Вот значит, как тебя называют?

В этот самый момент гардахарец по всей видимости предпринимал очередную попытку, только действовал он крайне странно. Слон стоял отдельно от хозяина, спиной к мосту и нервно встряхивал головой, отказываясь даже смотреть в сторону бурной воды. Для удобства животное распрягли, и пестрый шатер с его спины теперь валялся в придорожной грязи бесформенной тряпкой. Там же валялись и внушительные тюки со скарбом. Рядом с одним из вскрытых тюков и суетился невероятно высокий чернокожий мужчина в зимнем меховом тулупе, явно с чужого плеча. Молчун заворожено смотрел за действиями гардахарца и ровным счетом ничего не понимал в происходящем.

Перед чернокожим, прямо на земле лежала фигурка, вырезанная, по всей видимости, из кости и смутно напоминающая по очертаниям слона. Вокруг фигурки, образуя затейливый узор, дымились тонкими струйками пучки неизвестной травы, а сам хозяин животного заунывно тянул какую-то мелодию и раскачивался в такт из стороны в сторону.

— Что он делает? — Шепотом обратился Молчун к попутчикам.

— Не знаю, — Пожал плечами Вереск.

— Надеюсь, что не магичит, — Хруст смачно сплюнул в придорожную пыль.

Тем временем гардахарец завершил свои песнопения и, неестественно покачиваясь, подошел к слону. Длинные и тонкие пальцы коснулись животного между глаз и в этот же момент дернулся Молчун. Он физически ощутил, как установилась связь между человеком и слоном. Если бы его спросили, что именно он почувствовал, то Молчун вряд ли смог бы подобрать слова. Покажите слепому, как выглядит радуга. Расскажите глухому, как завывает ветер во время урагана. Это невозможное чувство, непередаваемое. И в данный момент где-то на задворках памяти формировалось смутное ощущение, что сам Молчун проделывал подобное тысячи раз. Вот только смысл всех предыдущих ритуалов так и остался непонятым.

Гардахарец стал пятиться в сторону моста, а слон, будто завороженный поплелся за ним следом. Окружающие затаили дыхание. Даже зульгарцы, скорее всего видевшие и не раз за время поездки подобные фокусы с интересом следили за происходящим. Шаг, еще шаг… Парочка замедлилась, подойдя вплотную к мосту. Слон все так же безропотно следовал за хозяином.

Ну же, давай! У Молчуна все сжалось внутри и, не отдавая себе отчета, он страстно переживал за успех операции, будто от этого зависела чья-то жизнь.

Но… Не судьба. Стоило слону ступить на мост, как связывающая сознания «нить» лопнула. Молчун так же отчетливо как при ее появления почувствовал, что «нити» не стало. По скривившемуся виду гардахарца было понятно, что незапланированный разрыв связи — процесс болезненный. Вздернув свой длинный нос, гигант недовольно затрубил и стал пятиться, уходя подальше от ненавистной воды.