Тёмная потерна (СИ) - "Луми Йоханнес". Страница 57

— Давай, — протянул руку за карабином Валера, одновременно протягивая мне моё основное оружие, — помчались!

Он рванулся было в сторону леса, но я его удержал за плечо

— Вон туда давай, — показал я пальцем на позицию зенитчиков.

Их агрегат мы вряд ли запустим, я даже не знаю, что это такое, но сама позиция очень грамотно оборудована — зенитная установка стоит в капонире, вокруг бруствер, усиленный мешками с песком, кое-где виднеются остатки маскировочной сетки. Тьма не восстановила её, потому что тут явно ветер поработал, разорвав полотно, когда оно было изношено временем и непогодой.

Валера мой замысел понял и мы, согнувшись в три погибели, кинулись к капониру. Как на зло, ни одного здания, способного прикрыть нас от глаз непрошеных гостей, между нами и ими не было. Но вроде тихо? Не заметили. Я сделал несколько глубоких вдохов, восстанавливая дыхание, затем пополз вдоль бруствера, выискивая, где можно проникнуть на позицию. Плащ-палатка громко шуршала, колени тут же промокли, но это было неважно, нужно было найти более-менее безопасное местоположение и вывести из строя пулемёт. Мотоцикл затарахтел снова, я выглянул аккуратно из-за стенки мешков с землёй — ага, заехали на территорию, опять осматриваются, и третий, тот что сидел сзади, потопал к вышке, совсем как я пять минут назад. За плечами что-то длинное, винтовка скорее всего.

— Достанешь? — спрашиваю у Валеры.

— Хрен его знает, — он с сомнением посмотрел на карабин, — думаешь, надо?

— Валер, не известно, что у них ещё приедет сейчас, пулемёт сила по-любому, и этот на вышку залезет, тогда нам не высунуться.

— А ты из своего?

— У меня один диск всего, — напомнил я.

И так больше всех на себе пёр.

— Давай, твой караульный, я по мотоциклу работаю, — распределил я цели.

Пристроил пулемёт, нормально видно. Ну? Мотоцикл или мужиков этих сначала? А мы вот так…

Карабин треснул выстрелом метрах в трёх от меня, тут же вторым, и я завёл длинную очередь, стремясь достать обоих — пулемётчика и водителя, которые сейчас стояли рядышком, наклонив головы друг к другу. Или шепчутся о чём-то или, что более вероятно, прикуривают от одной зажигалки или спички. На выстрелы они среагировали мгновенно, один метнулся к мотоциклу, на что я и рассчитывал — мне даже показалось, что он качнулся от попавших в него пуль. Пулемётчик упал прямо поперёк сиденья, а водила, ловко выхватив из-за спины автомат, побежал к ближайшему строению, поливая короткими очередями в нашу сторону. Расстояние было слишком критичным для МП, если это он, но и мы, хотя и стреляли оба, не сумели попасть, и бандит через секунду скрылся за углом какого-то сарая. Ну всё, теперь ждём наших, Валера того, что на вышку лез, срезал, я вижу валяющееся без движения тело, а вот мой «клиент» судя по всему ещё жив, заворочался и даже попытался перевалиться в коляску. Не мужик, так не пойдёт, извини. Я пострелял немного, пока не уверился, что человек полностью неподвижен. Мёртв или без сознания, неважно, всё равно умрёт через пару минут от кровопотери. Так, а это что? Вдалеке, еле различимые за мутной кисеёй дождика, показались силуэты грузовых машин. А я вот не понял, а наши где? Мы вот как сейчас против толпы будем воевать? Может, отойдём, от греха? Но тут ухо уловило знакомое подвывание трансмиссии «Скаута» — едут!

Собственно бой был довольно коротким, в котором моё личное участие в нём свелось к минимуму — я дострелял диск и тупо ждал, когда перестанут молотить пулемёты на наших бронетранспортёрах. Что-то взорвалось, видимо бензобак у одного из грузовиков противника, после чего стрельба начала стихать. Мы рискнули добежать до своего транспорта, затем осторожно покатили в сторону горящей машины, а часть наших пошла пешком в обход, по железной дороге. Автоматчика, спрятавшегося за углом склада, снял Дима, после чего прозвучало всего три или четыре коротких очереди — это добивали раненых.

С нашей стороны потерь не было вообще, так, пара лёгких ранений, а вот враг оставил двенадцать трупов, включая тех, кто прикатил на мотоцикле. Мы сожгли один грузовик, ещё один бандиты бросили, но часть группы, предположительно девятнадцать человек, ушла на двух «Блицах» и «Виллисе». Это нам поведали пленные, каковых было шестеро — пять раненых и один сильно напуганный. Он был самым словоохотливым, и смотреть на него без смеха было невозможно.

Не знаю, кто он был по национальности, чукча или якут, представился он Афанасием Петровым. Очень скуластое, широкое лицо, узкие глаза-щёлочки, куцая бородка, невысокий, но кряжистый, словно колода. Одето это чудо было целиком в немецкую форму без знаков различия, правда под серый китель он, для тепла, поддел толстый вязаный свитер. Короткие кривые ноги были обуты в чёрные, очень грязные сапоги, собранные в невероятную гармошку, над которыми, словно украинские шаровары, нависали серые галифе, видимо, размера на три больше, чем нужно. На ремне в ножнах болтался немецкий же штык, а вооружён «фашист» был трофейным МП. Просто беспощадный якутский косплей* какой-то [*Косплей, сокр. от англ. costume play — костюмированная игра]. Афанасий даже картинно разрыдался, валяясь у нас в ногах, и умоляя не убивать его. После экспресс-допроса было решено просьбу пленного удовлетворить, но связать и заткнуть рот кляпом. Как бы там ни было, дни его всё равно сочтены, сегодня же вечером им займётся МГБ, и дорога у него одна — в каменоломни. Это если за ним ничего больше не числится, а так с бандитами тут не церемонятся — обычно уже сам факт пребывания в банде обеспечивает место на эшафоте, и этого, скорее всего, тоже показательно расстреляют. Потому что они именно ОПГ, то есть устойчивая криминальная группировка под руководством некоего Тихомира.

Коля Крысин лишь хмыкнул, услышав это погоняло — известный, оказывается, бандит, просто его на югах ловят, а он здесь прячется. Прятался, потому что больше Тихомир ни от кого прятаться не будет — вон он лежит, глядя в пасмурное небо острым, словно кончик топора, носом. Чья-то пуля оборвала героический путь этого бандита, угодив прямо в горло.

Вот и не верь, после таких вот совпадений, в Рок, Судьбу или Карму. Кто или что, какая сила дважды свела нас на «узкой дорожке» с этой бандой? И ведь оба раза были абсолютно случайными. Хотя, возможно, это тоже некое подтверждение теории старика Дарвина о том, что выживает сильнейший. Я, как выяснилось, был слишком высокого мнения о этих «работниках ножа и топора», предполагая у них наличие хорошо поставленной разведки и тому подобное. Оказывается, дозорный аванпост у зоны услышал звук двигателя нашего «Скаута», и они тупо, всей ватагой, попёрлись выяснять, кто это тут в их владения наведался. Потом, правда, у них действительно хватило ума сменить дислокацию и даже предпринять попытку замести следы, которая, что показательно, сработала.

Уходили они неохотно, потому что в той деревне у них была уже обжитая база, адаптанты к ним не лезли, единственная стычка с ними была, опять же, на территории злополучной зоны. Тихомир хотел подождать буквально пару-тройку дней, чтобы уже не возвращаться сюда никогда, но мы вмешались в его планы. В своих метаниях по району, без карты и без знания местности, бандиты случайно наткнулись на железную дорогу, по которой разведчики дотопали до «объекта». На который банда опять потащилась в полном составе, полагаясь, видимо, в случае чего, на численный перевес. Случай представился, но расклад был слишком уж в нашу пользу. Впрочем, отчасти их слабую активность и безынициативность можно объяснить отсутствием нормальных запасов топлива, всё же банда планировала именно отсидеться на севере. Не вышло.

Ирония судьбы была ещё и в том, что Тихомир притащился в эти края не просто так. Бандиты, при всей их отмороженности и тяге к вольной жизни, отнюдь не были самоубийцами. Южнее им противостояли или плохо организованные отряды самообороны в деревнях, или регулярные части, обладающие известной неповоротливостью. Здесь же грабить было особо некого, зато к рядам противников присоединились умеющие стрелять адаптанты, а так же очень неприятные Твари, причём в огромных, по сравнению с югом, количествах.