Эльминстер в ярости (ЛП) - Гринвуд Эд. Страница 62

Дракон снова хмыкнул глубоким громом, от которого задрожала пещера — и их задние зубы.

— Я начал свою жизнь не чёрным драконом, - сказал им он. - Сейчас я зову себя Алоргловенемаусом, но на самом деле я человек — волшебник, превращённый своим собственным Искусством. Некогда меня боялись в Братстве и не знали за его пределами.

— Братстве? Зентариме? - спросил Харбранд.

— Да. Я Геспердан из Зентарима. Я превратился в дракона около ста лет назад, чтобы присматривать за магом Вангердагастом, самопровозглашённым стражем Кормира. Однажды он был одновременно королевским магом, придворным волшебником и истинным правителем королевства — и когда посчитал, что настало время, он покинул свой пост и принял драконье обличье. Я подозревал его тогда и подозреваю его сейчас.

— О? - спросил Харбранд, начиная испытывать искренний интерес. Сначала он заговорил лишь затем, чтобы купить ещё несколько мгновений жизни, но…

— В самом деле, о. Несмотря на то, что в Искусстве он был слабее, он незаметно превратился в самого опасного волшебника-тирана из всех нас, его власть превзошла даже власть Мэншуна благодаря боевым магам, которыми он командовал. Я считал, что разрушение его планов — самая важная жизненная цель, которая только может быть у волшебника. Я по-прежнему так считаю.

— И что дальше?

— А дальше пришла Волшебная Чума и изменила всё. Боги посмеялись над нами.

— И как она тебя изменила? Ты заперт в теле дракона?

— Нет, но синий огонь навредил мне. Со мной случаются долгие периоды, когда я Алоргловенемаус — я имею в виду, долгие периоды, когда я вообще не помню, что был Гесперданом.

Харбранд и Хокспайк переглянулись. Им не нужно было что-то говорить, чтобы объяснить друг другу то, что партнёры только что мгновенно осознали. Если дракон — или Геспердан, или кто он там на самом деле — рассказал им об этом, это означало, что он не намерен позволить им прожить достаточно долго, чтобы передать эту информацию ещё кому-либо.

Иногда Иммерская крепость казалась тюрьмой, набитой безумными заключёнными, пытающимися заставить его присоединиться к ним.

Да, королевский лорд Лотан Дурнкаскин поистине был не в духе, признался он себе — и настроение только ухудшалось.

Даже в лучшие времена Иммерфорд был  не самым спокойным городом, учитывая не уменьшающийсяяяяя список его бед, а сейчас на Дурнкаскина свалились не только Харклур, Мраксун и Феррад — ему нужно было разобраться с лордом Торнкреском.

Король Форил был достойным монархом, добрее и мудрее большинства других и намного менее жесток, но проблема с такими людьми была в том, что они восхищались решительными и находчивыми. Что означало, что время от времени они даровали титул решительным и находчивым, но не лучшим людям. Торнкреск пробыл лордом сколько, девять лет? Десять? И со своей бандой хорошо вооружённых наёмников он уже, прикрываясь тем, что якобы «верен тому, каким должен быть Кормир», вмешивается в дела по всему Иммерфорду, провоцируя жителей совершать нападения на слуг и инспекторов Короны и даже патрули пурпурных драконов.

А королевский лорд остался без боевых магов, которое могли связаться для него с Сюзейлом или Арабелем, и отчаянно нуждался в немедленной помощи. Ему требовались подкрепления, чтобы помешать подстрекательствам Торнкреска, но не только пурпурные драконы, готовые размахивать своими мечами, которые станут удобными целями для Торнкреска. Ему требовалось достаточно боевых магов, чтобы приковать всех магией к земле, и несколько царедворцев с хорошо подвешенным языком и умиротворяющим дождём монет — и они нужны были ему прямо сейчас!

Во внешнем кабинете грохнула дверь, и там раздались голоса. Повышенные голоса. Один принадлежал его телохранителю, который не позволял кому-то пройти. Другой был грубым, пыхтящим, и не принимал отказа.

Дурнкаскин положил руку на кинжал, прошептал слово, которое активировало его чары железной стражи, чтобы защитить себя от метательных ножей, арбалетных болтов и всего прочего, и подошёл к дверям. Кто на сей раз захотел поругаться с королевским лордом?

Он на волосок приоткрыл дверь, подперев сапогом, чтобы так и оставалась, и выглянул наружу. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как толстый старый мужчина, чьи морские сапоги хлопали при каждом шаге, отбрасывает телохранителя прочь от двери кабинета, затем поворачивается, чтобы успокоить измученную на вид, растрёпанную женщину. И ведёт её прямиком к двери Дурнкаскина.

Ну что ж, настало время быть решительным и находчивым. Дурнкаскин широко распахнул дверь и встал в проёме.

— Да?

— Это ты здешний лорд Форила? - прорычал старик, окинув Дурнкаскина взглядом сверху донизу, но не прекращая решительно шагать вперёд.

— Я, - Дурнкаскин не отступал. - А вы кто?

— Мирт, лорд Глубоководья. Это Реншарра Айронстейв, госпожа списков. Да, самый высокопоставленный сборщик налогов королевства. Она нуждается в самом безопасном охраняемом убежище, которое вы только можете предоставить. Прямо сейчас.

Дурнкаскин моргнул.

— Что?

Он бросил взгляд на женщину, но та едва стояла на ногах и смотрела в пол. Мирт повернул её так, чтобы она не оказалась между ними, пока он приближается — и продолжил шагать прямо вперёд.

— Ты Дурнкаскин, значит?

— Я… - они столкнулись, грудь к груди, и Мирт продолжил шагать.

Дурнкаскин раздражённо оттолкнул его.

— Назад! И убирайтесь отсюда! Я…

— Ужасно занят, спасая королевство? Легко могу в это поверить, но прямо сейчас мне нужно, чтобы ты понял, что защита этой прекрасной леди самая важная…

— Нет. Вы меня не слышали? Нет.

Дурнкаскин считал себя человеком твёрдым и по-прежнему сильным, несмотря на многочисленные часы, проведённые, сидя за столами или стоя без движения, разговаривая и слушая. Поэтому он был слегка потрясён, когда его сгребли за дублет, оторвали от пола, и оттолкнули спиной вперёд в его собственный кабинет.

Шаркающий и качающийся старик даже втащил за ними женщину, прорычав Дурнкаскину в лицо:

— После моего прибытия в это прекрасное королевство у меня создалось впечатление, что местные лорды надменны, ленивы и бесполезны. Докажи, что я ошибаюсь. Пожалуйста, докажи, что я не прав.

— Мне не нравится, когда на меня давят в собственном кабинете, - прорычал в ответ Дурнкаскин, - и это я решаю, в чём состоит…

— …полнейший сволочизм? Что ж, решай быстрее!

— Почему? Что за спешка?

— Если мне придётся закрыть тебя в твоей собственной темнице и начать опустошать твои сундуки, чтобы нанять головорезов в количестве достаточном, чтобы охранять эту прекрасную леди — главного сборщика налогов, позволь напомнить — уйдёт некоторое время на то, чтобы в окрестностях узнали, что я — новый королевский лорд. Вот что за спешка, верный Лотан.

— А если я соглашусь защищать её?

— Тогда где твои стражники? Она в опасности прямо сейчас — и нуждается в кровати и туалете, не говоря уже о лёгкой горячей трапезе и глотке хорошего вина. И если ты сумеешь воспротивиться искушению запереть её в какой-нибудь камере, то, возможно, это удержит меня от того, чтобы вместо этого снять с плеч и запереть твою голову! Спрашиваю ещё раз: где твои стражники? Такие, как тот бубнящий тупица, которого я отшвырнул по пути сюда, не смогут удержать даже мальчишку с пращей!

— Что касается этого, - сухо ответил Дурнкаскин, поднимая обе руки, чтобы попытаться вырваться из хватки волосатого кулака Мирта, - они прямо за твоей спиной.

Пурпурные драконы ворвались во внешний кабинет с мечами наголо. С ними был разгневанный телохранитель, которого Мирт выкинул из комнаты, указывающий на толстого старого нарушителя и изрыгавший поток проклятий и приказов.

Мирт, похоже, абсолютно не впечатлился.

— Они? Они похожи на толпу необученных тупиц. Где разведчики? Человек с взведённым арбалетом и сонным зельем на острие болта? Прикрывающий лучник на случай, когда первый промажет? А?