Fleurs d'orange (СИ) - Пузыренко Оксана. Страница 10

— Нет, любви мне не надо. — Покачала я головой. Стыдно признаваться, но мое окружение (Толпы визжащих на каждый худо-бедно голый мужской торс девчонок.) сыграло со мной злую шутку. Вместо того, чтобы поддаться стадном инстинкту и очароваться, например, Ричардом, или городскими парнями, я превратилась в легкую версию феминистки. Ничего радикального, просто ставить на пьедестал жизненных целей удачное замужество я не собиралась.

Мужчина лишь рассмеялся:

— Всякой вещи свое время. — Его лицо от улыбки покрывалось сеткой мельчайших морщин. Оно становилось таким добрым, что я едва не заурчала от удовольствия, смотря на него. К слову об урчании, мой желудок явно давал о себе знать.

— Полностью с вами согласна, и сейчас самое время подкрепиться и найти моего друга. Спасибо за… За все! — Я махнула рукой и отвернулась, чтобы найти Кацу и перекус, в любой последовательности.

— Элеонор! — Я оглянулась. — Улыбайся всегда. В улыбающееся лицо стрелу не пускают.

Удивленно замерев, я на всякий случай улыбнулась (Кто знает этих японский мудрецов, вдруг после высказывания в меня сразу полетит стрела, для пущей убедительности?!).

— Спасибо, я запомню! — Крикнула я, махнув рукой.

Лишь дойдя до лотка с мороженым и ледяной стружкой, я поняла, что своего имени старичку я не говорила! Ну, ничего себе тут пирожки с ягодками лепятся! И вот куда я попала?.. Стоит ли вернуться и спросить у японца с рыбками об этом? И ради чего, чтобы получить в ответ очередную философскую мысль о любви и стрелах? Да и боязно, как то… Нет, без Кацу я туда не вернусь.

Купив у мороженщика клубничный рожок, я с удовольствием откусила кусочек, едва не застонав, почувствовав кисло-сладкий вкус. Не долго я им наслаждалась!

Из-за угла (В этом местечке слишком много углов!) вышли двое парней, ради справедливости замечу: они вышли действительно неожиданно! И это всего лишь стечение обстоятельств, а не моя вина, что подтаявшее мороженое вписалось чуть ниже груди впереди идущего молодого мужчины, оставляя на черной одежде нежно-розовый след. Очень даже миленько. Хоть какое-то разнообразие в его темном облике. Я всегда была за яркие пятна в серости будней! Жаль, что эта скала моего мнения не разделяла…

— Черт возьми, смотри куда идешь! Слепая что ли? Ты испортила мне кофту!

— А ты мне — мороженое, я же не ору… — Пробубнела я, поднимая глаза от своего оскудевшего рожка, на источник негативной энергии. А он хорош: я едва доставала до его груди, стоит отметить, весьма широкой. Лицо, хоть и раздраженное прямо сейчас, оставалось мужественным. Темно-карие глаза, темные волосы. И даже шрам имеется! Вот она, точная картинка того, от кого нам говорили держаться подальше! Оба парня, одетые в темную одежду, были как на подбор мускулистыми, высокими и статными. Я бы восхитилась такой встречей, если бы у меня было меньше извилин, как, например, у Британи.

— Вот клоунесса рыжая. — Парень нервно сморщив лоб, отлепил ткань от своей груди.

— На себя посмотри. — Обижено проворчала я. — Что, в местном зверинце какую-то клетку с обезьянами закрыть забыли? Какая потеря для гастролирующих артистов! Ну, я обязательно сообщу куда надо, и тебя отыщут. — Сказала я прежде, чем подумала. Вот всегда со мной так, язык выдает информацию прежде, чем согласует ее с мозгом. Нет, чтобы чинно извиниться и ретироваться. К слову о «ретироваться», мысль то дельная.

Темноглазый метнул оценивающий взгляд на мою замершую фигуру, будто прикидывая, удивятся ли прохожие, если он меня оглушит и утащит в свою пещеру. Ведь, судя по его виду, он обитает именно там. Не дожидаясь, пока он взвесит все «за и против», я сделала осторожный шаг назад:

— Ладно, приятно было пообщаться, но… — Я посмотрела на совершено голое запястье. — Ба, сколько времени! Мне давно пора быть… Там, где мне пора быть! До свидания.

Но не успела я обернуться, как мою руку, ту самую, с невидимыми часами (Ну, может они солнечные?!), схватила мужская ладонь:

— Не так быстро. — Парень так резко рванул меня на себя, что я едва не оказалась прижатой к его груди со следами своего же клубничного мороженого. — Хм… Ты выглядишь как…

Лицо парня внимательно всматривалось в мои черты, скользя по ним своими карими глазами. Как кто? Я скажу как кто: как испуганный звереныш я выгляжу!

В разговор встрял второй парень:

— Эй, отпусти ее, сдалась тебе эта кофта… — Что это? Неужели, я слышу как прорезается голос здравомыслия в речах его друга…

— Как здорово, что хоть у одного из вас есть мозг! — Возбужденно воскликнула я, пытаясь вырвать свою руку из лап этого амбала, но тот даже не замешал моих усилий.

— Да ты не бойся его, не съест тебя. Может покусать, но не более того.

— И это должно меня успокоить?! — Я попыталась посмотреть в наглые глаза своего второго собеседника, но отвести взгляд от лица моего основного противника было не так уж и просто. Он всматривался в меня так внимательно и проникновенно, будто одним взглядом может вскрыть мою голову и достать оттуда всю необходимую ему информацию.

— Неужели ты так взъелся из-за кофты? Она что, досталась тебе по наследству от прадеда и дорога как память?

— Вот вы где, я вас везде ищу… А это еще кто? — Ситуация становится все интереснее и интереснее. Например, вполне забавно, что данная реплика относится к брюнетке, подлетевшей к нашей «дружной» компании на всех порах и вцепившейся сначала загребущими ручонками в локоть парня, а потом практически черными глазами в мое лицо, явно желаю убить взглядом. О, у нас тут собрались все оттенки темных волос, может, у них секта? Клуб по интересам? — А это еще кто? Не познакомите с новой подружкой? — Прошипела девушка, явно не тоном, с которым заводят новых друзей, еще сильнее прижимаясь к плечу парня.

Подружкой?! Ну, все, вы меня достали.

— Так, во-первых, у меня действительно нет времени на участие в мыльных операх, во-вторых, если ты думаешь, что кто-то в здравом уме может стать подружкой этого ацтека, то у тебя суп вместо мозгов, и в-третьих, отпусти меня, наконец! — Я рванула на себя руку и все же получила долгожданную свободу. — Парень сделал предупреждающий шаг вперед, я сделала шаг назад, воинственно взмахнув остатком мороженого, как мечом. — Да что тебе надо?!

— Извинись.

— Что?

— Извинись. — Он ткнул себя большим пальцем в грудь на пятно. — И назови свое имя, мелкая ведьма.

— Держи карман шире. Но извинения прими, даже более того, вот тебе, в знак моего искреннего раскаяния, бесплатный десерт!

Мое холодное оружие (Во всех смыслах этого слова.) вписалось в лицо парня. Прежде чем он успел убрать с глаз сладкий десерт, я уже помчалась по импровизированным улочкам. Вынырнув из очередного поворота, я едва не попала в огонь, выдыхаемым каким-то факиром.

— Господи! — Схватилась я за сердце, притормаживая за секунду до «стрижки-вспышки».

— Элли! — Голос, самый потрясающий голос в мире, заставил меня развернуться на каблуках.

— Боже, Кей! Где ты ходишь?! — Я кинулась к другу. — Я думала меня инфаркт хватит! Или убьют! Или и то, и другое!

Кацу отодвинул меня, с явной целью отчитать, чего еще можно ожидать от этого моралиста? Но не успел он открыть рот, чтобы выдать порцию нотаций, как его перебил отчаянный вопль какой-то женщины:

— ЗАЩИТНИКИ!

Это слово подействовало на присутствующих как сигнал «марш» для бегуна. Все превратилось в живое море из тел, стремительно сворачивающих все, что можно было свернуть и убегающих, как крысы с тонущего корабля. Я посмотрела на Мори, он выглядел напряженным. Парень схватил меня за руку и потянул в сторону.

— Второй выход, меньше шансов быть задавленными. — Объявил японец. Отпираться я и не собиралась, лишь еще раз оглянулась в толпу и… Снова этот парень! Нет, не тот гладиатор, а тот, с замашками аристократа, из игрового шатра. В тот момент, когда все бежали, он стоял против течения, позволяя людям обтекать его, что они и делали. Будто его фигура была зачарованной. И его глаза, которые при освещении показались мне очень светлыми, смотрели точно на меня. Он улыбался. Да только от его улыбки мне стало не по себе. Я сильнее сжала руку друга и побежала что есть сил, постоянно натыкаясь на брошенные маски, яблоки в карамели, коробки от еды и… Мы пробежали мимо шатра с золотыми рыбками. Только вот рыбки уже не плавали в бассейне, сверкая своей чешуей, они валялись прямо на дороге, и инстинктивно бились, в надежде снова попасть в воду, но не находя спасения.