Fleurs d'orange (СИ) - Пузыренко Оксана. Страница 30

Мое вторичное появление не осталось незамеченным:

— Эленор, мне кажется, мы все обсудили?

— Стой, стой! У меня идея! Выслушайте меня!

— Эленор. — Сквозь зубы проговорил Брендан, теряя терпение.

— Я обещаю, что если присутствующие здесь не поддержат идею, я не покажу свой нос ни на одном вашем суперсекретном собрании! — Я сложила руки перед грудью в молящем жесте и отчаянно захлопала ресницами. Остальные парни лишь потешались над происходящим и, как и я, ждали решения Брендана. Он смотрел на меня очень уже подозрительно. Оно и понятно: если я согласилась на такие условия, грозящие смертью моему природному любопытству, значит, я в себе уверена. А я и была. Очевидно, его любопытство тоже никуда не ушло, потому что он, вдохнув, махнул рукой, давая мне возможность высказаться. Я проглотила комментарии о его «царском» жесте и, захлопав в ладоши, выскочила к камину.

— Парни! Я верно поняла, что Батори — не последняя, если не одна из ключевых фигур? — Юные андабаты, сведущие в этом, закивали утвердительно. Я довольно улыбнулась. — То есть если у нас будет человек, максимально приближенный к нему, человек, за которого он отдал бешеное количество денег и жаждет вернуть, это будет нам на руку, верно?

Толпа возбужденно загалдела, а я, довольная реакцией, уже хотела озвучить свой план, как крепкая мужская рука резко схватила меня за запястье. Брендан грубо развернул меня к себе лицом:

— Ты с ума сошла, дура? Мы не знаем, зачем ты понадобилась Батори и узнавать не собираемся. Ты не будешь рисковать собой и даже носа не покажешь отсюда, ты поняла меня?!

С каждым его словом, голос Брендана становился все громче и злее, а мои глаза сужались.

— Да что ты говоришь? — Фыркнула я. — Ты сколотил эту банду для чего? Для борьбы? Вы все ждете каких-то указаний неизвестного человека, совершаете варварские набеги, но этим вы ничего не меняете! Я предлагаю реальный план! Я смогу с этим справиться! Я ХОЧУ это сделать, Брендан!

Руку Брендана, все еще сжимающую мое запястье, неожиданно накрыла рука Реми. В момент спора я и не заметила, как он появился рядом:

— Слушай, брат, во-первых, ей больно. — Брендан, как будто очнувшись, резко отпустил мою руку. Запястье, незащищенное даже тканью, действительно сильно покраснело. Я не стала его растирать, хотя очень хотелось коснуться горящей кожи. — А во-вторых, она дело говорит. Если она вернется к Батори и вотрется в доверие, мы сможем получить…

Рем не успел договорить, как оказался прижатым к стене. Я вскрикнула, все остальные пришли в движение: кто вскочил, кто сделал шаг по направлению к Брендану, держащему за отвороты черного пиджака своего друга. Взгляд Брендана в эту секунду был действительно жестоким. Я замерла. В тишине, накрывшей зал, отчетливо раздался шепот брюнета, пропитанный яростью:

— Жизнь Эленор не будет подвергаться опасности ни на йоту. Запомнил?

Реми, помедлив, кивнул. Через несколько секунд, который Брендан смотрел в глаза своему другу, он отпустил его и, не говоря ни слова, быстро вышел из зала.

Я шумно выдохнула и, справившись с оцепенением, подскочила к брюнету, все еще стоявшему прислонившись к стене.

— Рем… — Я дотронулась до его плеча, а парень, переведя взгляд с места, где скрылся Брендан на меня, слабо улыбнулся.

— Испугалась? Не надо. С ним… С ним такое бывает… — Он снова посмотрел в сторону выхода обеспокоенным взглядом. — Но слушай, твоя идея, она действительно крутая и смелая. Ты смелая. — Парень снова улыбнулся мне, уже более открыто. Я ответила на его улыбку.

— Спасибо. Я пойду за ним, а вы обсудите мою идею.

Оставив пострадавшего с толпой мятежников, я побежала к выходу из поместья.

Брендан нашелся у реки, которая служила своеобразным порогом между лесом и Серым Кварталом. Он сидел, облокотившись на ствол плакучей ивы, чьи ветки мягко касались воды. Глаза парня были плотно закрыты, а руки прижаты к вискам. Все тело явно было напряжено, как будто он боролся с сильнейшей головной болью.

Я прочистила горло и тихо позвала его:

— Брендан?

Он дернулся и вскинув голову посмотрел на меня, будто не узнавая. Затем, признав, потер лоб и распрямил спину.

— Я даже не хочу знать, как ты нашла меня. — Проворчал он.

Я пожала плечами:

— Ты всегда сбегал к воде, когда ссорился с родителями.

— Опасно иметь друзей детства, они слишком много о тебе знают. — Недовольно проговорил парень, хотя я уверена, что уловила в ворчании скрытое удовольствие. Перешагнув через лежавшее на берегу бревно, я подошла к Брендану и села рядом, облокачиваясь спиной к его боку. Я сразу почувствовала, как он напрягся, но личное пространство ему оставлять не собиралась.

— Ну, — Я сорвала травинку между нами и стала крутить ее в руках. Страх жизни номер один: порезать палец о острый край травы. Ненавижу это. — Раз мы так хорошо друг друга знали, думаю, тебе не стоит говорить, зачем я искала.

Даже не смотря в его лицо, я видела, как на его красивом лбу появляется морщинка раздражения.

— Эленор, — Начал он, а затем, запнувшись, резко, но аккуратно взял мою руку, держащую травинку. — Это я сделал?

На тонком запястье стали появляться отчетливые следы пальцев. На моей коже все всегда появлялась с чудовищно быстрой скоростью. Я мягко взяла его широкую ладонь в свою и посмотрела в лицо:

— Это ничего, не переживай.

Судя по лицу парня, он явно был со мной не согласен, но промолчал, лишь сжал в ответ мою ладонь в своей. Парень отвернулся к воде, а я почувствовала, как мою ладонь нежно гладит его большой палец. Успокаивающими движениями он вырисовывал узоры и линии, а я, поддавшись им, расслабилась. Закрыла глаза и опустила голову на плечо друга.

Мы долго молчали. Я слушала, как изредка рыба с плеском появлялась на поверхности воды, чтобы снова спрятаться в ее глубине. Когда я была в одном шаге от того, чтобы задремать, глубокий и тихий голос Брендана нарушил тишину:

— Когда ты убежала, я сразу побежал за тобой. Этан хотел идти со мной, но я велел ему бежать домой, предупредить родителей, и моих тоже. — Брендан замолчал, его рука перестала ласкать мою, а лишь крепче сжалась, окутывая ее теплом, почти жаром. — В ту ночь я так и не попрощался с родителями. Я думаю, это к лучшему. Наверняка я бы уже не застал их… — Слово «в живых» повисло в воздухе. Я легонько сжала руку парня, крепче прижимаясь к его плечу. — А иногда, я думаю, что мог бы успеть. Я же не знаю правды, не знаю, что там произошло. — Он закрыл глаза и откинул голову на ствол дерева. — Я не помню вкуса крекера, не помню что я пил. Я помню тебя и помню, как уговаривал тебя поспать и, когда ты наконец поддалась, долго гладил по волосам. А когда проснулся, тебя уже забрали. Я тогда взбесился как дикий зверь. Я был в незнакомом месте с парнями, примерно моего возраста, а от тебя осталась только бандана. Я сразу стал махать руками и даже успел разбить пару носов, прежде чем получил это. — Брендан отпустил мою ладонь и немного закатал кофту. Рядом с поясом штанов тянулся длинный шрам с рваными краями. Я не понимала, от чего он мог появиться. Похож на удар плетью, но откуда тогда эти зазубрены? Я только потянула руку, чтобы дотронуться до него, как Брендан одернул кофту. — Не надо. В общем, это первый. Потом было 10 лет учений. И каждый гребаный год остался следом как у меня в памяти, так и на теле.

Теперь я поняла, почему даже в жару Брендан не снимает своих кофт с длинными рукавами и горлом, закрывающими максимальный процент тела. Брендан развернулся всем корпусом ко мне:

— Ни в коем случае не подумай, что мне жаль себя, и уж точно не смей меня жалеть. — Он пристально смотрел мне в глаза, и я видела, что он действительно этого не хочет. Но было сложно справиться с собой. Смотря на Брендана, я все еще видела юного парня, и знать, что с ним сделали что-то ужасное, было очень сложно. Я отвела взгляд от темных глаз, таких знакомых и таких чужих. — Я говорю тебе это для того, чтобы ты поняла… Хотя, я сам ничего не понимаю. Я изменился, Эленор. Мне иногда кажется, что я сошел с ума. Да это и правда так… Я псих. Меня будто двое. И как только тот, второй, зверь во мне почувствует запах крови, гнев сразу застилает мне глаза. И это страшный гнев, расчетливый и спокойный. — Брендан снова вцепился руками в волосы. — Я бы хотел, чтобы ты держалась от меня подальше и уж точно я не хочу, чтобы ты видела, кем я стал, Эленор.