Fleurs d'orange (СИ) - Пузыренко Оксана. Страница 67

— Ну, до Господа мне далеко, но можно сказать, что я на него работаю.

Парень улыбнулся такой сияющей улыбкой, что даже полнейший атеист, лицезревший это явление, добровольно пошел бы в церковь петь псалмы.

— Простите. — Снова извинилась я, на этот раз еще и мысленно, перед Богом, за то, что пожираю глазами сына его.

— Ничего страшного, будь осторожна. — Улыбнулся мне парень и ушел в сторону гостиной.

Не успела я перевести дух от неожиданной встречи, как в мой локоть вцепилась мужская рука:

— Куда ты убежала, лисичка? Веселье еще даже не началось. И ты…

— Эйден? — Мужской голос заставил Эйдена прервать монолог.

Парень отпустил мой локоть, а взгляд его, резко потускневший, уперся в мужчину, появившегося рядом с нами. Он был в сопровождении дамы. Очевидно, супруги. В темной одежде. Посмотрев внимательнее я заметила на его камзоле гербовой знак. Знак Батори.

— Привет, папа. Мама.

Папа и мама? Я снова посмотрела на пару. Это действительно родители Эйдена? Никогда бы не подумала. Женщину, которая вырастила такой прекрасный сад роз, я представляла иначе.

— Это та девушка, которую ты купил? — Вместо приветствия бросил мужчина, продолжая рассматривать меня.

Будь у него лорнет ситуация стала бы еще комичнее. Глаза старшего из рода Батори смотрели на меня надменно и даже брезгливо. В жестких чертах лица не было ничего, хоть издали напоминающего его сына, даже странно. Мама — миниатюрная и худенькая женщина со светлыми волосами и тонкими чертами лица. В голове у меня возникли мысли о внебрачных детях, но я быстро отогнала их прочь и поспешно присела в реверансе.

— Милорд, миледи. Рада познакомиться с вами.

Ответа я не дождалась, впрочем не особенно и желала.

— Я слышал о твоей выходке и шуме, который ты поднял. Не надоело еще нас позорить? — Обратился мужчина к сыну не самым отеческим тоном.

Мама Эйдена дотронулась до плеча мужа, будто прося его остановиться, но тот лишь взмахнул рукой, облаченной в белую перчатку, отмахиваясь от нее как от мошки.

— Я считаю, что если обществу больше нечего обсуждать, то это их проблемы. — Тихо произнес Эйден. — Это традиция, в которой я решил принять участие.

— Не замечал в тебе раньше подобного рвения. — Слова мужчины сквозили неприкрытым подозрением.

Эйден развел руками:

— Что сказать? Я полон сюрпризов.

Лорд Батори снова смерил меня взглядом, на этот раз задерживаясь на всех изгибах фигуры. Так и подумывало поинтересоваться, что он потерял в моем декольте. Уж не верность своей супруге? Наконец он хмыкнул и оторвался от меня:

— Надеюсь, ты не настолько глуп, чтобы повторить мои… Ошибки. — Он бросил это слово так многозначительно, будто хотел им ударить.

Судя по виду Эйдена, это действительно была пощечина. Парень, ведь нельзя забыть, что он всего лишь юноша, сглотнул, будто проглатывая горькую обиду. Однако он вскинул подбородок и учтиво улыбнулся своему отцу:

— Как можно, папа? Ведь я вижу живое напоминание о твоих ошибках каждый день. В зеркале.

На этот раз нервно сглотнула я. Неужели мне не показалось? И лорд Батори называет своего сына… Как мерзко.

— Анжелика приедет? — Будничным тоном поинтересовался отец, стягивая с руки перчатку.

Эйден кивнул.

— Отлично. Помни, что это единственное полезное, что ты можешь сделать для нашей семьи.

Лорд прошел мимо меня и воздух вокруг нас будто стал на несколько градусов холоднее. Леди прошелестела юбкой темно-коричневого платья вслед за супругом.

Я повернулась к Эйдену. На парне не было лица. Зеленые глаза выглядели безжизненно и безразлично смотрели вслед удаляющейся фигуре, как будто привыкли видеть спину своего отца. Не зная, что сказать, я молча протянула руку и дотронулась пальцами до его руки. Батори младший будто очнулся от наваждения и посмотрел сверху вниз на меня. Его рука обхватила мои пальцы.

— Элеонора. — Проговорил он как-то надломлено. У меня на душе моментально стало тоскливо. — Я пойму, если ты захочешь уйти к себе, но все же попрошу… Останься на этом вечере со мной, пожалуйста.

Прямо сейчас он был похож на Эйдена, который просил меня не отходить от него на балу. Все-таки мне не кажется, в нем очень много граней, и вот эта, что он показывает мне так редко, возможно, незнакома больше никому. Я сжала его руку в ответ, подарив нежную улыбку:

— Конечно.

Ужин проходил в столовой для гостей. Огромный прямоугольный стол был изящно сервирован, а от количества блюд ножки красного дерева, казалось, треснут. Навскидку в поместье прибыло человек сорок-пятьдесят, и они уже заняли своим места за столом. Все из знатных семей, некоторые лица мне были даже знакомы. Только вот цель их сбора была покрыта для меня завесой тайны.

Несколько стульев остались свободными, очевидно, кто-то задерживался. Я хотела пройти к одному из таковых, в дальнем конце стола, но Эйден, к моему удивлению, придержал меня, взяв за руку своей теплой ладонью. Я обернулась, не пытаясь скрыть изумления.

— Сядешь со мной.

Эйден кивком указал на два стула во главе стола. На противоположном конце их занимали супруги Батори. Мои глаза самопроизвольно распахнулись, рот грозился сделать тоже самое, немым «о», выражая мой шок.

— Ты спятил? — Прошипела я, изображая при этом улыбку. Мы уже стали привлекать внимание.

— А ты что, боишься? Трусливая лисичка. — Прищурился аристократ.

Его усмешка придала мне смелости. Я выпрямила плечи:

— Когда местное высшее общество обсудит то, что наследник клана Батори посадил рядом с собой купленную девчонку, как метко выразился твой отец, а самого лорда Батори хватит приступ инсульта, ты не будешь так улыбаться. — Промурлыкала я парню на ухо и прошла мимо него к своему месту.

Остановившись у стула, я выразительно глянула на него. Раз уж поставил меня на один ранг с присутствующими, пусть играет по правилам. Тот, с прилипшей ухмылкой, отодвинул мне стул и жестом предложил опуститься на него:

— Миледи.

Я чинно села, а когда Эйден опустился по левую руку от меня, позволила себе поднять глаза. Лорд и леди Батори, на противоположном конце, молча сверлили меня глазами. Я неуютно поерзала, но, ощутив, что мой кинжал на месте, чуть успокоилась. Нет, я не собиралась практиковать метание ножей в лорда второго правящего клана, но в последнее время подарок Брендана был для меня единственным оплотом спокойствия.

— Как вы добрались до стола? Без происшествий?

Я поняла, что обращаются ко мне и посмотрела на парня, сидящего по мою правую руку. За всеми этими волнениями я не заметила, кто является моим соседом.

— Это было сложно, но я определенно справилась. Обошлось даже без синяков. — С улыбкой ответила я служителю церкви, тщетно пытаясь определить его сан и положение.

От милой улыбки парня напряжение стало спадать, как по волшебству. Он определенно умел располагать к себе.

Стук по бокалу привлек наше внимание к супругам Батори. Старший лорд сменил свою маску надменного властителя, на радушного отца и хозяина, смерил присутствующих взглядом и остановился на нашем конце стола:

— Спасибо всем, что приехали. К сожалению, некоторые задерживаются, поэтому все новости мы отложим напоследок. Эйден, ты устроил прекрасный вечер, сынок.

Покажите тазик, мне плохо. Какое поразительно двуличие! Кажется, аристократов учат этому еще в детстве, сразу после понимания разговорной речи. Еще пара теплых слов было сказано в адрес тех или иных гостей, и после этого, когда все подняли бокалы вина, нам разрешили приступить к ужину.

Резюмирую сразу: ужин был отвратителен. Нет, блюда были отменны! Но атмосфера была накалена до предела. Если сначала гости чувствовали себя немного зажато, то после нескольких бокалов красного вина, в изобилии предложенного присутствующим, их языки развязались. Они начали передавать сплетни, каждая из которых была отвратительнее другой. Единожды они затронули тему Ворона, заставив меня прислушаться, но ничего путного я все равно не узнала. Лишь то, что газ, использованный на балу, не мог всерьез навредить людям. В худшем случае он затуманивал сознание и вызывал галлюцинации. Естественной реакцией было постепенное развитие обморока: люди медленно оседали, что почти случилось и со мной. Власти сошлись на мнении, что газ был послан больше с целью запугать и спровоцировать панику. И еще одно: теперь у людей не оставалось сомнений в том, что за убийствами стоят мятежники. Вспомнив об этом, я сжала руки в кулаки. У меня не было возможности поговорить с Бренданом и незнание пугало меня больше, чем возможные опасности.