Сага о Хранителях (СИ) - Малышева Анастасия. Страница 34

— Я будто знала вас раньше, — шепнула я, зачарованно рассматривая кинжалы.

И как только я произнесла это вслух — мой мозг будто взорвался. Вскрикнув, я выронила оружие и схватилась за голову.

— Давина! — ко мне подскочили остальные, — Что случилось?

Но я не могла ничего говорить. Лишь кричать и от боли и мечтать, чтобы эта пытка прекратилась. Моя черепная коробка будто плавилась изнутри, перед глазами плясали белые пятна. Еще одна вспышка — и я, обмякнув, упала на землю, чувствуя, как спасительная тьма засасывает меня в свой омут.

глава семнадцатая. "Пыль веков"

Глава 17. «Пыль веков»

Давина.

Странно ощущение — будто я плыву, но при этом я осознаю, что на самом деле мое тело лежит на покрытой ледяной коркой земле. Голова уже не болит — я не чувствую вообще ничего. Ни холода, ни тепла. Не слышу и голосов, которые — я уверена — кричат мое имя. И казалось бы — это должно было напугать меня. Но нет — все мои эмоции будто отделились от меня.

Единственное, что я осознавала — мои руки невольно тянутся к браслетам. После того, как я выронила кинжалы — они снова вернулись в свою безобидную форму блестящих безделушек. И я понимала, что как только коснусь их — мою голову снова пронзит боль. Но пальцы всё равно пытались их нашарить. Это казалось таким важным — будто они ответят на все мои вопросы. Глупость? Может быть. Но после всего, что я увидела и испытала за эти недели, я была готова поверить во что угодно.

Наконец, кончики моих дрожащих пальцев наткнулись на браслеты. От которых исходило легкое тепло. Они по-прежнему казались мне живыми, если постараться — я даже могла различить пульсацию, как будто у моего оружия был пульс.

Чуть сжав руку на них, я выдохнула. И в голову тут же хлынули картинки. Боли не было — видимо, потому что я больше не сопротивлялась их силе. Наоборот — я хотела понять, что мне пытаются сказать. Или показать. Поэтому — я просто с очередным вдохом вобрала в грудь как можно больше кислорода — и позволила течению видений вести меня.

*****

В огромном зале заседаний стоял невообразимый шум. Неудивительно — причина для внепланового Тинга[1] была вопиющей. Гонцы приплыли из столицы Мидгарда и сообщили, что земли на много миль вокруг разорены и сожжены, а люди — убиты. Врага не пугало ни оружие, ни огонь — огромные воины сами были будто сотканы из пламени. Но, несмотря на это, океанские воды не могли остановить Великанов — послы видели, как враг переплывал море, чтобы вскоре прибыть в самые удаленные уголки страны. И деревня Вудшерского леса исключением не была.

— ТИХО! — рявкнул крепко слаженный мужчина, сидевший во главе длинного стола, за которым расположились остальные старейшины.

Роптание людей стихло. Окинув взглядом собравшихся, скандинав сказал:

— Паникой делу не помочь. Мы должны решить, что нам делать.

— Бежать! — крикнул кто-то из толпы.

— Нет! — вперед шагнул худой паренек с белыми, как снег, волосами, — Мы не должны бояться! Нам нужно дать им отпор!

— Если слова послов верны — то к нам идут сыны Муспельхейма, — покачал головой всё тот же мужчина, — Против них бессильно наше оружие.

— Значит, нам нужно найти способ, как бороться с ними, Хотон! — возразил всё тот же парень, — Это наш дом! Мы должны бороться за него!

За блондином наблюдала стоявшая в углу фигура. Накинутый на голову капюшон надежно скрывал лицо, и серые глаза внимательно наблюдали за перепалкой, разыгравшейся между вождём деревни и одним из жителей.

— Ты очень храбр, мальчик, — покачал головой Хотон, — но нам не выстоять. Если к ним присоединится их повелитель — судьба всего Мидгарда будет предрешена.

— И что? Нам нужно сидеть спокойно и ждать, пока нас перебьют по одному? Как скот? Я не согласен! Мы должны призвать старейшин из других селений, объединиться! Вместе мы найдем выход!

Внезапно дверь распахнулась и в зал вошли три высокие фигуры, облаченные в черное. Быстрым шагом они пересекли комнату и, остановившись перед столом, разом скинули капюшоны. На старейшин смотрело три пары голубых глаз, сиявших на смуглых женских лицах, подобно колдовскому огню. Длинные белые волосы колыхались, будто тронутые легкими порывами ветра, хотя ни одна из стен воздух внутрь не пропускала.

Поднявшись со своего места, Хотон окинул женщин внимательным взглядом и чуть склонил голову в приветствии.

— Наши собрания Нонры еще не посещали, — заметил он.

— Времена изменились, — заметила старшая из сестер, Урд, — Раньше мы не вмешивались в ход жизни деревни.

— Но теперь, — добавила средняя, Верданди, — Нашему миру грозит опасность, с которой не справиться обычными способами.

— И если мы вам не поможем, — тонким голосом почти пропела Скульд, — Наш мир прекратит свое существование. Я видела будущее, и мне известно, каким будет итог. Если только вы не прислушаетесь к юному мужу, который единственный рискнул выступить против Совета.

Блондин попятился, когда понял, что все взгляды устремились на него.

— Я?

— Ты, юный Кай, — улыбнулась ему Урд, — Я видела, сколько испытаний выпало на твою пока недолгую жизнь. Ты — боец, и готов защищать свой новый дом до последней капли крови. Ведь так?

Скандинав чуть подумал и кивнул, сверкнув своими льдисто-голубыми глазами. Это вызвало на лицах Норн одинаковые мягкие улыбки.

— Мы можем помочь. Но одного тебя будет мало. В одиночку ты проиграешь. Однако, — добавила Скульд, — Здесь сейчас присутствуют те, кому не положено здесь находиться. Выйдите вперед.

Толпа зароптала, переглядываясь, пытаясь обнаружить шпона. Фигура в углу шевельнулась, стремясь глубже вжаться в стену и слиться с Тенью. Но, оказалось, что искали вовсе не её. Шаг вперед сделала высокая рыжеволосая женщина, в руках она сжимала меч, а взгляд зеленых глаз излучал спокойствие и мудрость.

— Я Авелин, — четко и громко сказала она, глядя на лидера деревни, — Много лет я служила в гвардии короля, но уже не одну зиму я встречаю в Дриммаре.

— Что привело тебя в нашу деревню, Авелин из Дриммара? — в голосе Хотона не было враждебности — лишь любопытство.

— До нас дошли слухи о нападении на столицу. Я узнала, что к вам плывут послы — и захотела лично убедиться, что молва не лжет. Дриммар стал моим домом, я обрела здесь покой, и мне совершенно не хочется его терять.

Вперед вышла еще одна фигура. Простая рубаха, чуть заляпанные грязью штаны, ясные ореховые глаза, чуть вьющиеся волосы цвета пшеницы и терпкий запах лекарств.

— Я — Адриан из Бирмии. Меня пригласила одна из семей этой деревни. Я — лекарь и прихожу на помощь по первому зову. Видимо, поэтому я здесь.

— Скажите честно, перед лицом всей деревни, — произнесла Скульд, не давая Хотону открыть и рта, — Что вы чувствуете, когда понимаете, что напасть, которая по всему Мидгарду уже стала известна как Мор, может уничтожить нас?

— Печаль, — сказал лекарь.

— Ярость, — отозвался Кай.

— Решимость, — твердо сказала женщина-воин.

— Готовы ли вы пойти на всё, чтобы защитить свой дом? — спросила старшая из Норн.

Троица не успела ответить — прямо перед ними, будто из ниоткуда, возникла еще одна фигура. Кажется, она свалилась с неба, но точно никто из присутствующих сказать не мог — она двигалась настолько сремительно, что глазу было за ней не уследить. Откинув капюшон, фигура выпрямилась. Длинная белая коса, серые, озорные глаза и неизменная усмешка.

— Вы забыли пригласить меня, ведьмы, — кинула девушка небрежно, после чего повернулась к блондину и подмигнула ему, — Привет, рыбак.

Опешившй паренек не успел ответить — его прервала Скульд:

— Ошибаешься. Мы ждали тебя, Лета.