Чужое счастье. Мой чужой монстр - Савенко Валентина. Страница 43

Иллир

— Теперь я буду плавать с тобой в дозор, — сонно зевая, объявила мне Марина, целуя.

— Зачем? — Я помог ей, устало покачивающейся, дойти до кровати.

— На случай нового приступа. В следующий раз Ар может не успеть меня привести.

— Посмотрим. Спи.

Погасив бабочку, я вышел из комнаты Марины. Уже у себя, глядя на ночной океан за куполом, решил, что в ее словах есть смысл.

Случившееся сегодня может повториться. И Ар действительно в следующий раз может не успеть или попадет под действие чар вместе со всеми.

«На случай приступа». Марина подобрала точное сравнение. В происходящем со мной наблюдалась определенная закономерность. Ярость, злость, голод усиливались. Отключали разум. Но если раньше я с трудом, но мог вернуть контроль над телом, понимал, что со мной происходит. Сейчас совершенно не сознавал себя. Казалось, кто-то выключил мое сознание, оставив инстинкты. Не все, а лишь те, что отвечают за агрессию.

Я почти ничего не помнил. Обрывки ощущений, образов… далеких звуков? Кажется, отправив пробудившихся к их создателю, не сразу прервал связь, некоторое время слышал происходящее за барьером и в его глубине. Было сложно понять, что происходило там. Пришлось напрячь память, вспомнить, что рассказывали в детстве родители о слухе и о том, как им пользоваться, как разбираться в новых ощущениях.

Вскоре мне удалось понять, что я услышал ушами пробудившихся. Драку снаружи — видимо, товарищи пытались оттащить меня от барьера. А в это время внутри кто-то тихо зарычал, словно его не устраивало происходящее по ту сторону барьера. Моару снился кошмар?

В совпадения я не верил. Нужно немедленно сообщить об этом Совету.

Глава Совета встретил меня на пороге своего дома. Он сам собирался меня навестить. Ему уже подробно доложили о происшествии у Туманных Вод.

— Моар не может проснуться, чары барьера не дадут, — сказал он в ответ на мое предупреждение.

— Сознание дельфинов никогда не спит полностью, — напомнил я известную всем истину. — А Моар сейчас — зверь, сохранивший разум, не совсем живой, привязанный к узлу чар, но зверь.

В комнату заглянула жена главы. Пышнотелая островитянка подслушала разговор и сейчас обеспокоенно поглядывала на мужа, покачивая на руках спящего младенца.

Я почувствовал укол зависти. У меня никогда не будет ребенка. Зато есть Марина. Смуглянку не смущает мое бесплодие, и, зная ее деятельную натуру, дети у нас будут. Не нами рожденные, но будут.

— В случае опасности мы эвакуируем вас в один из дальних городов, — успокоил супругу Трай. И мне: — Звери могут рычать во сне. Это нормально. Им тоже иногда снятся сны.

Пришлось согласиться с его доводами. Предчувствия и догадки вряд ли стоит брать в расчет — у разлома мною двигала животная ярость и голод. Об этом и хотел поговорить со мной глава.

Я рассказал все. От этого зависела безопасность окружающих. Поделился подозрениями, возможно, меня спасла и превратила в спрута не Лайтана.

Трай помрачнел и согласился, что за мной нужен дополнительный надзор.

Марина

Едва я проснулась, как первой мыслью было: «Где Лир?» Почему-то мне показалось, что он уплыл к Туманным Водам сражаться с монстрами и опять потерял контроль. Поспешно надев первое попавшееся платье, я побежала искать своего «спрута».

Иераклионец нашелся на кухне.

— Как самочувствие? — Поставив в луковицу-микроволновку миску, он повернулся ко мне. Выглядел потрясающе. Светлая рубашка, небрежно расстегнутая на груди, свободные брюки, босой. Домашний.

— Нормально, — выдохнула я, обнимая его за талию.

— Я готовлю нам завтрак, — хмыкнул Лир.

— А я соскучилась! — Игриво коснулась его губ легким поцелуем, запустила пальчики под рубашку, пробежалась по прохладной гладкой коже от ключиц до живота, второй рукой расстегивала мешающие мне круглые липучки, которыми тут заменяли пуговицы.

Я слишком испугалась вчера за Лира, чтобы медлить еще.

— Марина, ты уверена? — сипло выдохнул сквозь сжатые зубы Лир, когда моя ладонь соскользнула ниже, за ремень его брюк. — Вчера я…

— Совсем омонстрился? — с хриплым смешком перебила я, оценив твердость намерений «спрута». — Не беспокойся, я это переживу.

Лир тихо рассмеялся. Наклонился и начал меня целовать. Вначале нежно, осторожно, потом все исступленней. Его ладони скользили по моей спине, оглаживали и слегка стискивали ягодицы, заставляя прижиматься все ближе. Его прикосновения чувствовались остро. Словно он ласкал не тело, душу. В какой-то момент Лир приподнял меня за бедра, и я оказалась сидящей на столе. Со звоном улетели на пол тарелки. Туда же отправилась наша одежда.

Лир устроился между моих колен. Его губы изучали, дарили наслаждение, туманили разум. Выгибаясь навстречу ласкам, я таяла от прохладных прикосновений.

— Последний шанс отказаться! — Сипло дыша, Лир остановился, глядя на меня с надеждой и скрытой болью. — Ты уверена? Я никогда не смогу назвать тебя своей женой, у нас не будет детей. Возможно, я изменюсь еще больше. Монстр во мне станет сильнее.

Вместо ответа я обняла его ногами, заставила развернуться и занять мое место на столе. Приникнув к его губам поцелуем, приподнялась и медленно опустилась. И без того сбившееся дыхание перехватило от восторга. Лир, поддерживая меня под ягодицы, задавал ритм. То ускоряя, то замедляя движения, удерживал на краю. Вцепившись пальцами в его плечи, я выкрикивала его имя. Лир больше не сдерживался — несколько яростных толчков, и нас накрыла волна удовольствия.

Некоторое время мы сидели на столе, прижавшись друг к другу. Я слушала, как замедляется непривычно быстрый ритм сердца моего мужчины, и улыбалась. Мне было все равно, что он — монстр, что с ним происходит что-то нехорошее, главное — мы есть друг у друга. С остальным разберемся. Была уверена, что Лир меня не бросит. Никогда. Что бы он там ни говорил о душе и избрании…

Не это ли любовь? Когда я успела? Но не зря говорят, что любовь приходит без объявления войны. Вот и ко мне пришла. И победила. А я и не заметила.

— Я тебя люблю, — тихо прошептала, уткнувшись лицом в ямку над ключицей своего мужчины.

— Марина… — Меня крепко прижали к себе. Я понимала, что Лир хочет сказать. Он не может любить. Чертова жемчужина!

— А я верю в то, что у нас все получится. — Действительно, верю. Может, не так, как у других, но получится. Потому что наши с Лиром отношения с самого начала были чем-то большим, чем взаимная симпатия.

— Время покажет, — нашел компромиссный вариант иераклионец.

Ну и пусть.

— Похоже, мы остались без завтрака! — хмыкнула я, заметив валяющуюся на полу миску и почти убранные домом остатки салата.

— Приготовлю новый.

Не мужчина — золото! Я подняла с пола платье, огляделась в поисках белья. Гм… кажется, белье мы немного порвали. Задумчиво покрутила лоскутки.

— Купим новое, — виновато улыбнулся Лир, натягивая штаны. Хорошо ему, он белье не носит. И мне с таким страстным мужчиной, видимо, тоже придется отказаться от этой части гардероба в целях экономии родового бюджета. — А почему я — золото? У вас мужчины не готовят еду? Как у наших людей и энерийцев?

— Типа того. — Я вывернула платье, собираясь надеть.

— Твоя метка. — Ох, не нравятся мне сердитые нотки в голосе Лира.

— Что с ней? — Попыталась разглядеть ненавистную татушку. И вполне ожидаемо ничего не смогла увидеть. У меня же нормальная шея, а не лебединая!

Прохладные пальцы коснулись кожи в нескольких сантиметрах от плеча.

Не успеет доползти, говорите?!

— Я их сама в постель запихну! — сердито прошипела я, натягивая платье. — Куда они могли поехать?

— Куда угодно — во многих наших городах и городах энерийцев есть питомники, где продают морские цветы. — Лир мрачно усмехнулся и развел руками.

Ладно, живите пока, братцы-кролики!