Вечная осень нового мира (СИ) - Тишинский Яромир. Страница 62

Командир их отряда, рослый бритоголовый наемник по имени Рик, с обожженной щекой, решил поставить самых бесполезных солдат на максимально незначительном рубеже, в отдалении от основной группы солдат. Руководствовался ли он чувством гуманизма, что вряд ли, или просто тактическим расчетом, Рассел, конечно, не знал. Но его успокаивал и сам факт того, что кроме вялых перестрелок с соседями, скрывавшимися в руинах домов за квартал отсюда, никаких серьезных боев на его голову не выпадало.

Рассел и старик Вильсон, прячущиеся за широким бетонным бруствером, гордо назывались «четвертой огневой точкой», главную ценность которой представлял изношенный станковый пулемет, ровесник Грегори. Их задачей было держать небольшую мусорную горку, на левом фланге обороны «водозабора» и не допускать прорыва разведывательных групп противника на вверенном им участке.

Куски железобетонных плит, ржавые останки каких-то машин, жестяные бочки и прочий хлам, все нашло у них свое применение в хозяйстве. Весь доступный на округе хлам они собрали для возведения баррикады вокруг своей огневой точки на вершине невысокого холма. Эти двое проводили уже вторую ночь подряд, в центре своего импровизированного укрепления, наспех выстроенного посреди прочих мусорных завалов, в опустевшем квартале Мусорного города.

Врагами Рассела и Вильсона в этой странной никем необъявленной войне были мутанты из воинственной секты Братство Аэрона, которая пользовалась поддержкой примерно половины жителей резервации мутантов. Неплохо вооруженные по здешним меркам боевики, прикрывавшиеся именем Бессмертного Пророка и невнятными связями с руководством Трибунала, завоевывали один квартал резервации за другим. Мелкие банды и кланы наиболее агрессивно настроенных мьютов и гибридов влились в ряды Братства, чтобы избежать кровавой расправы или из желания учинить подобную расправу над другими. Но между тем не меньше половины жителей Мусорного города поддержали в этом конфликте Совет Старейшин, другую столь же сильную фракцию вооруженных мутантов, которая до недавнего времени казалась главной силой и единственной властью в резервации.

Каждая из противоборствующих сторон поочередно пыталась заручиться поддержкой местного гарнизона Гвардейцев, которые обороняли многокилометровые стены, возведенные по восточной и северной границам резервации. Эти попытки втянуть в вооруженный конфликт профессиональных солдат, оказались безуспешными для обеих враждебных фракций.

То ли по личному решению командующего стражей резервации, то ли по приказу, исходившему от самого Патрициата, но гвардейцы не вмешивались во внутренние распри мутантов. Они лишь продолжали выполнять свою главную задачу — охрану границ резервации. А их участие в войне мутантов ограничивалось лишь вялым отстрелом каждого, кто пытался подойти слишком близко к стенам «Крысятника», как они уничижительно называли это место. Под огнем гвардейцев погибал любой мьют или гибрид, независимо от цвета его униформы и занимаемой им стороны.

Ну, а главным ударом по всем мутантам, нанесенным извне властями Свободного города, было прекращение поставок гуманитарной помощи, прежде направляемой ежемесячно. С самого начала этого необъявленного и кровавого конфликта поезд со столь ценным грузом, в котором жизненно нуждались тысячи жителей, раз и навсегда перестал покидать пределы «города людей». Очень быстро в резервации начался голод, который грозил в скором времени превратиться во всеобщее бедствие, затронувшее обе стороны конфликта.

Но о страшных и кровавых событиях творившихся в «Крысятнике», жители Свободного города не знали ровным счетом ничего. Даже сами наемники, что были направлены сюда от имени Патрициата, до самого последнего момента оставались в неведении. Рассел, волею судьбы оказавшийся в их числе, даже прежде довольно туманно представлял себе жизнь мутантов в резервации. Ну, а о том, что здесь идет полномасштабная гражданская война, он и помыслить не мог.

Ему обещали большую награду за участие в гуманитарной миссии, по наведению порядка в небольшом поселении мутантов, где придется усмирить незначительную группу экстремистов, при поддержке основного контингента гвардейцев. Однако его удивлению не было предела, когда Рассел выяснил, что усмирять придется почти половину взбунтовавшегося Мусорного города, который населяло более ста тысяч мьютов и гибридов. И воевать им придется без поддержки гвардейцев, причем против тех мутантов, которые оказались намного лучше вооружены и были самыми агрессивными.

Небольшой отряд наемников, всего восемьдесят шесть человек, был тайно выслан Патрициатом в резервацию с вполне конкретной целью — держать «водозабор». Так на языке гвардейцев, охранявших границы Мусорного города, назывался огромный комплекс зданий и укреплений на грязном берегу реки Лисс, тянувшейся вдоль южных границ резервации.

Самым мощным и внушительным строением всего «водозабора» была дамба гидростанции, расположенной на другом берегу реки. Нерушимый монолит главного оплота цивилизации и источника всей электроэнергии Мусорного города возвышался над горизонтом, за спинами охранявших его войск. Единственной связью между обоими берегами реки была узкая линия бетонной плотины, она же основной источник получаемой энергии.

Отряд наемников, тайно присланный Патрициатом для помощи Совету Старейшин, в котором состоял Рассел, как раз и должен был охранять этот импровизированный мост. Самые сильные укрепления были выстроены вдоль берега реки, для охраны центрального входа в главную цитадель Совета. Почти все остальные районы, ранее контролируемые ими, были утеряны в ходе боев с боевиками Братства.

Когда старик уже начал засыпать, Рассел решил на всякий случай подержать вахту, тем более что страх за собственную жизнь начисто отбивал любой сон. Он каждую минуту ждал, что над тусклыми рядами костров спрятанных за руинами жестяных лачуг, где-то там, в глубинах ночи, загорятся короткие оранжевые всполохи выстрелов.

Он уселся спиной к огню, плотно прижимаясь грудью к бетонному брустверу. На голову, для надежности, Рассел надел стальную каску, также часть списанного обмундирования городских гвардейцев. Все это время старик Вильсон тихонько похрапывал справа от него, вальяжно растянувшись на своей лежанке.

Бывший тайный агент полиции, переживший настоящий крах личности, молча смотрел в окружавшую его темноту сквозь мушку прицела автомата. Рассел сидел на вершине мусорной кучи, вжимаясь в ледяной бетон спасительного бруствера, ожидая каждую секунду самого страшного исхода этого тихого и холодного вечера.

На север от их жиденького укрепления тянулась двухсотметровая асфальтированная площадка, покрытая рытвинами и ямами, а также заваленная железными обломками и прочим мусором. По ту сторону этой испещренной трещинами каменной равнины возвышался ряд полуразрушенных жестяных лачуг, которые были брошены своими бывшими жителями.

Обвалившиеся шиферные крыши, пустые глазницы узких окон, изредка прикрытых брезентов и куски арматуры, торчавшие из останков малочисленных осколков бетонных стен. Неровная линия мрачных и совершенно безлюдных руин, останки убогих строений в которых раньше жили целые семьи мьютов и гибридов, стали теперь главным рубежом обороны врага, за которым засели мутанты из Братства.

Еще в школе Рассел любил читать добытые в Сети статьи и воспоминая участников о войне Великих домов. Этот старый конфликт, уже почти стертый из памяти новых поколений и обросший за тридцать лет немалым количеством легенд, всегда будоражил сознание молодых людей. Но никогда раньше Рассел не мог и подумать о том, что ему однажды придется не только взять в руки оружие, но еще и участвовать в настоящей войне. Однако в понятие «настоящая война» он обычно вкладывал другие, более яркие картинки масштабных и героических боев, что вырисовывались в его детском сознании после прочтения воспоминаний ветеранов.

Однако на поверку оказалось, что его война была лишена всего, о чем писалось в старых хрониках. Здесь не было ни танковых колонн, ни тяжелых цепилинов и боевых дронов бороздивших серое небо. Даже не было самых обыкновенных атак и наступлений, в их привычном понимании.