Когда землю укроет снег - Серганова Татьяна. Страница 31

— В каком смысле?

— В прямом, — промурлыкал он, за пару секунд обращаясь в барса, и, мягко ступая, быстро вышел из пещеры.

Я посмотрела ему вслед, затем внимательно оглядела себя и даже чуть-чуть принюхалась, пытаясь определить, пахнет от меня чем или нет? Но от меня пахло лишь потом и грязью. Да, помыться совсем не мешало. Где только воду найти теплую? Согреть, но где? И как? Не хватало, чтобы барс еще подглядывать начал или, что еще веселее, присоединился к купанию. Вспыхнув до корней волос, быстро схватила сумку, обула башмаки и накинула одеяло на плечи. Ему, может, и тепло, а я замерзла. Тем более ночь на дворе.

Вышла из пещеры, вздрагивая от капель воды, что лились сверху, и, сделав только один шаг в сторону тропинки, испуганно замерла, не в силах отвести взгляд от потрясающего зрелища.

Прямо у кромки воды сидели пять ледяных птиц. Их светло-голубые перья из невероятно прочного льда мягко сверкали в свете звезд, отражающемся от тихой водной глади.

Хейды…

Порождения магии, силы и холода, они были большие, гораздо больше обычных птиц. С мощными клювами, хвостом из длинных перьев и пронзительными светлыми глазами, которые, казалось, смотрели внутрь меня. О боги, стоило мне только встретиться с ними взглядом, со всеми пятью одновременно, я потеряла счет времени.

Воспоминания обрушились на меня со страшной силой. Один лишь взгляд глаза в глаза, и открылось то, что казалось забытым навеки. Как замерзала, не в силах убрать руку из ледяных струй водопада. Как уже дошла до той самой черты, чувствуя, как продолжают раз за разом взрываться бомбочки. Но, несмотря на это, решила прекратить и остановиться, чтобы вернуться к сыну. Наверное, я была очень труслива и не способна на великие жертвы. Мне хотелось жить и растить моего мальчика. Но я так и не смогла прекратить подпитку. Удивительная песня без слов, как мелодия дождя, снега и льда. Невероятно чистая и красивая, никогда не слышала такой. Она словно затрагивала душу и манила, не давая возможности прийти в себя и одуматься. Я, как та жалкая мошка, летела на свет, даже не подозревая, что сгорю. Собственно, в тот момент мне было абсолютно все равно.

Запретная магия сырой силы… древние монстры, которых я невольно разбудила спустя столько столетий забвения. Они хотели вырваться на свободу и использовали меня для этого. Думаю, если бы я не выжила, они особо не огорчились бы, вернувшись назад в свои ледяные пещеры. С ними мог справиться только по-настоящему сильный маг, а я, к сожалению, таковым не являлась. И, наверное, уже никто не мог этого сделать. Слишком слабы мы стали. Меня спас Снежный. Не будь его, то быть мне ледяной девой, а хейды, утратив связь с хозяйкой, растворились бы в сырой магии.

Хозяйка… Это ведь я.

Я их выпустила, пусть не специально, а под принуждением и одурманенная зовом, но их вытащила именно я. Значит, и подчиняются они только мне.

Только вот что с этим теперь делать?

— Что стоишь? Кого ждешь? — нетерпеливо произнес барс, спокойно прохаживаясь мимо этих чудовищ и даже, кажется, задев одного из них своим хвостом.

У меня даже сердце в пятки ушло. Как же можно так спокойно расхаживать, совершенно ничего не боясь? Это же какую смелость надо иметь.

— А… а с ними что делать? — я указала взглядом на неподвижных хейдов.

— А ты теперь их мама, — фыркнул тот. — Вот и решай.

— Как мама? Я… я не знаю.

— Ведьма, — тяжело вздохнул Снежный и едва глаза не закатил. — Это ты окончила Высшую Академию чуть ли не с медалью. Вам разве там ничего про хейдов не рассказывали? Ладно, я неуч, и то кое-что помню. Но ты-то… Чего стоишь и глазами хлопаешь? Время идет, скоро рассвет, а нам надо догнать наших.

— Рассказывали, — кивнула я. — Что никому за последние двести-триста лет не удавалось их вызвать. Тем более ведьме. Вспомни, мы же только недавно получили права на колдовство и обучение в Академии. Всегда считалось, что ведьмы слабее магов.

— Поздравляю, ты вошла в историю.

Я бы сказала, что вляпалась.

— Ирбис, — совсем грустно прошептала я, от волнения даже забыв, что собиралась обращаться к нему исключительно на вы. — Я не знаю, что с этим делать.

— Миа, тебе лучше собраться, потому как эта засада была лично на меня и наши сейчас могут напороться на другую.

— В каком смысле? — испуганно ахнула, на мгновение забыв о хейдах, о возможной беременности, о запахе барса на моей коже, вообще обо всем. — Что значит — на тебя?

— То и значит. Это не тот прыщавый маг их навел. Все интересное, вполне возможно, ждет нас дальше.

— И ты молчал? Тогда чего же мы ждем? — от страха за Киана у меня внутри все задрожало.

— Когда ты прикажешь им, — кивок в сторону ледяных птиц, — двигаться за нами!

Вновь повернулась к хейдам, делая первый осторожный шаг, потом второй, третий, и замерла, только когда оказалась от них на расстоянии вытянутой руки. Они продолжали изучать меня своими мертвыми глазами, не делая ни малейшей попытки пошевелиться.

«Так, надо вспомнить, что о них рассказывали в Академии. Надо успокоиться и вспомнить».

Итак, хейды, истинные порождения сырой магии, сами состояли из стихии и магических переплетений. Питались магическими потоками, которые добывали сами. Весьма неприхотливая живность, которой не нужны отдых, еда и сон. Бесчувственные убийцы в моих руках. История и магическая наука выделяли четыре вида этих порождений — водные, огненные, воздушные и создания земли. Ровно по стихиям. Конечно, самыми опасными считались огненные хейды, что стреляли огнем, были жуткого алого цвета и вообще наводили страх только одним своим видом. Самыми безопасными считались создания земли. Хотя в алчных руках мага и они могли насылать ужас на ни в чем не повинных людей. Ведь просто так хейды никогда не призывались.

Сложно сказать, когда наши предки научились призывать их в первый раз. Но со временем сила наша гасла, резерв становился все меньше, и взывать к сырой силе, а тем более к хейдам, было подобно самоубийству. Говорят, что отдельные смельчаки еще пытались пробовать, но их обледенелые тела, что возвращали родным, говорили о безрассудности подобных действий.

А мне вот каким-то немыслимым образом удалось это сделать. Боги, мне действительно это удалось сделать. Конечно, если бы не перевертыш, все бы закончилось не так радужно, но все-таки. Я стала обладательницей пяти созданий древнего мира. Мало того что они будут отличными помощниками в бою, так я теперь еще могу подпитываться за счет них, восстанавливая собственные силы. Полезное во всех смыслах приобретение. Если бы еще не нервничала так сильно, то было бы вообще прекрасно.

Осторожно протянула руку и коснулась дрожащими пальцами оперения одного из них. Холод и магия пульсировали за твердой оболочкой. Я чувствовала ее так отчетливо, словно вновь прикоснулась к сырой магии… Мне теперь не нужны были артефакты, перевертыш и прочее. Вот она моя истинная подпитка в любое время суток.

Закрыла глаза и слегка приоткрылась, собираясь упрочить контакт. Познакомиться поближе, так сказать. Но как оказалось, это было совершенно не обязательно. В моей душе уже было место для них. Холодный кусочек пустоты, что остался после их пробуждения. Стоило лишь мысленно обратиться к нему и отдать приказы.

Они действительно мои.

«Вперед. За нами», — шепнула я и повернулась к Ирбису.

— Мы готовы.

— Садись, — кивнул он.

Не медля ни минуты, забралась на его спину, прижимаясь щекой к мягкому меху, что пах лесом и теплом. Как же я устала. Вторая ночь без сна и отдыха. И только в этот момент я поняла, что тело больше не болит. Те ушибы и ссадины, что остались после борьбы со звероловами, исчезли. Ран больше не было, ребра перестали ныть, мне даже дышать стало легче. И как это объяснить?

Я еще теснее прижалась к барсу и зажмурилась, ветер гудел в ушах. А над нами кружили пять хейдов. Я не видела этого, но чувствовала.

ГЛАВА 11

Тревога

Сложно сказать, сколько времени прошло. Я только могла думать о том, чтобы не уснуть по дороге и не упасть со спины барса. Нервы начали сдавать, два раза накатывала истерика, которую я успешно подавляла. Правда, парочку всхлипов удержать все-таки не удалось. И мне показалось, что барс их услышал, потому как тело подо мной напряглось и стало словно каменным. Но темпа он не сбросил.