Двенадцатая Дверь (СИ) - Кросс Фрейлейн. Страница 16

Руки ее безвольно упали. Больше всего Лина хотела отвести взгляд, но неведомая сила не отпускала ее. Даже смерть не может быть настолько мучительна.

Она ничего не могла. Ни вдохнуть. Ни вскрикнуть. Ни прошептать.

Только слезы катились из ее широко раскрытых глаз. Как ужасно… Как ужасно. Как могло такое случиться.

«Колыбель перевернулась. Колыбель перевернулась».

Лина заплакала, неслышные всхлипы вырывались из ее горла. Ее лица коснулись жесткие пальцы, и она увидела лицо Рэя перед собой. Ее губы дрогнули и раскрылись. Он смотрел на нее безотрывно, и ее сердце вновь билось, и страшные оковы, сжавшие его, разлетелись.

— Он спит, — сказал Рэй, и его слова точно раскололись и обратились в эхо. — Он все еще спит. Его нет в нашем мире. Его имя Забвение.

Лина выдохнула, закрыла глаза и повернула голову. Ее щека легла в его ладонь. Рэй обнял ее и кошмар закончился.

Первым, что Лина почувствовала, было прикосновение морского бриза. Ее лицо все еще было мокрым от слез, и ветер холодил щеки. Но шум прибоя и редкие крики чаек подействовали на нее благотворно. Лина открыла глаза.

Была ночь. Море беспокойно колыхалось, гоняя взад и вперед темные волны. Скалистый берег, где они очутились, был пустынным. Рэй стоял к ней спиной, его силуэт казался почти черным на фоне лунного света. Лина вытерла лицо и встала на ноги, отряхнув мелкую гальку с подола юбки.

— Где мы? — спросила она охрипшим голосом.

Рэй повернулся к ней.

— Как ты себя чувствуешь?

— Очень плохо. Куда ты нас забросил, Рэй?

— Подальше от столицы.

— А твоя тетя нас не будет преследовать?

— Не через Одиннадцать Дверей. Есть лишь один ключ, и он у меня.

Лина кивнула, понемногу приходя в себя.

— Спасибо за то, что защитил меня.

— Не благодари. Теперь мы с тобой оба преступники. Ты перед законом, я перед кланом.

В сухом тоне его голоса Лине почудился упрек. Она вскинула голову и отрывисто произнесла:

— Мне жаль, что так вышло. Но я же не просила тебя сражаться с ней!

Рэй наклонился к ней, и ее сердце дало перебой.

— Разумеется, Лина. Разумеется.

Ее губы задрожали. Рэй не стал дожидаться ответа, развернулся и пошел прочь. Лина села на колючую гальку и обхватила колени руками.

Невероятно. Совсем недавно ее жизнь была такой простой. Какая нелегкая занесла ее в зал светоча. А ведь она не очутилась бы там, если бы стычка с Шарлоттой ее так не расстроила. Она не отправилась бы бродить по коридорам дворца. А если бы не Рэй, то и Шарлотта бы не обратила на нее внимания.

Верно. Рэй во всем виноват.

Вдобавок ко всему, он протащил ее через кошмар. Проклятье, что же она там увидела?! И теперь Рэй ушел не оглядываясь.

А Алия на нее напала. Даже на секунду не поверила в ее невиновность. Гильдия — вторая семья, как же. Интересно, что обо всем этом думает Эрик. Да уж, будь на месте Лины Алия, никто бы не сомневался в ее невиновности.

И никто не просил Рэя ее спасать! Мог бы сдать ее городской страже и катиться к своей невесте. Невеста. Интересно, какая несчастная согласится выйти замуж за такого человека.

Становилось все холоднее. Лина сжалась под очередным порывом ветра. Она решила дождаться рассвета, а уж потом пойти по дороге, которой ушел Рэй.

— Утро еще долго не наступит, — пробормотала Лина.

Она порылась в карманах юбки, в надежде найти какой-нибудь амулет, но ее пальцы наткнулись только на монетки и кольцо, которое она собиралась вернуть Рэю. Конечно, она ведь все свои амулеты оставила в сундучке в «Таверне».

«А мой медальон все еще у него», — подумала она раздраженно.

Лина вскочила на ноги и бросилась вверх по склону. Чем выше она поднималась, тем сильнее становилось ее негодование. Но когда она очутилась на вершине, это чувство сменилось изумлением и восторгом. Перед ней был город. Город, который она с детства знала по картинкам. Это был самый крупный морской порт королевства. И здесь была единственная академия в стране, где обучали волшебству.

Лина глазам своим не верила. Она была в Анкарейле!

Глава шестая. Город торговцев, мореплавателей и магов

Одной из любимых фраз тетушки Вильгельмины была поговорка: «К добру». Если происходило что-то не слишком хорошее — зима наступала рано, разбивалась красивая чашка или шляпки не продавались — тетушка не расстраивалась и произносила эти слова. И теперь Лина понимала их смысл как никогда.

«Ради этого, пожалуй, стоило войти в злосчастный зал светоча».

Анкарейль был воистину удивительным, чудесным городом. Столько ярких красок и света Лина не видела никогда в жизни. Девушка смутно помнила, как непривычна была для нее жизнь в столице, когда родители привезли ее туда в первый раз. Серые мостовые, узкие улицы и туман хмуро приветствовали девочку. Анкарейль был совсем иным. Здесь утренняя прохлада была мгновенно побеждена яркими лучами высокого солнца. И работа закипела с рассветом. Первыми проснулись моряки и рыбаки. Кто-то катил пустые бочки, кто-то тащил сети. Корабли в порт, как помнила Лина, заходили каждый день. Жаль только, что паруса еще ни разу не показались на горизонте. Лина вновь вспомнила родителей, и на ее сердце неожиданно потеплело.

Полностью поглощенная новой обстановкой, она и думать забыла о том, что королевская гвардия ищет ее. Даже стычка с Алией отошла на второй план. Сейчас она наконец-то оказалась в городе, в котором мечтала побывать с детских лет, было бы просто глупо предаваться печали из-за каких-то бессмысленных наветов.

Дома Анкарейля были яркие, точно новенькие игрушки, а улицы широкие и чистые. Торговля действительно процветала здесь. Одна лавка сменяла другую. Лина рассматривала причудливые вывески в восхищении. Не сравнить со сдержанной столицей. Здесь и художники были смелые, не боялись использовать яркие цвета и причудливые узоры. Даже часовни, купающиеся в лучах щедрого смеющегося солнца, не внушали привычного благоговейного трепета перед Высшими Силами, а скорее забавляли своими архитектурными решениями.

Наряды анкарейльцев едва ли напоминали о столичной моде. Совсем немногие горожане отдавали предпочтение белому, серому или коричневому цветам. А вот обилие пурпурного, бирюзового и золотистого радовало глаз. Многие женщины не носили шляпок и позволяли волосам струиться свободно, без шпилек и лент. В Рейале только недавно начали пользоваться популярностью паровые автомобили, в Анкарейле Лина не заметила ни одного. Зато она увидела настоящий роскошный паланкин, который занимал важный чернокожий господин в изумрудном тюрбане.

— Эй, красавица! — услышала Лина восклицание позади себя. От удивления она повернула голову и увидела булочника в белом накрахмаленном переднике и колпаке. В руках бойкий мужичок держал поднос со свежей выпечкой. — Подойдешь на минутку?

Немного растерянная, Лина приблизилась. Булочник протянул к ней поднос, и она ощутила аромат корицы, сливочного крема и ванили.

— Давай же. Попробуй на удачу.

— Простите, я не понимаю, — пробормотала Лина и покраснела.

Булочник удивился.

— Не местная?

— Нет, я из столицы…

— Традиция у нас такая, — объяснил булочник. — Перед тем как открыть лавку, нужно выйти на улицу и угостить первого прохожего, которого встретишь. Чтобы торговля пошла! Так что возьми что-нибудь, угощайся!

Лина послушалась и взяла с подноса маленький кружочек из подрумяненного теста, который напоминал змейку, кусающую себя за хвост.

— Как вкусно! — искренне восхитилась она.

— Банановый хлеб! — с важным видом заметил булочник. — Что ж, удачного дня и тебе!

— Минуточку, — сказала Лина, поспешно проглотив угощение. — А как я могу добраться до магической академии, не подскажете?

Булочник улыбнулся.

— Это же в самом центре города. Захочешь, не потеряешься.

И он указал на высокие белые башни, которые виднелись вдалеке. Лина поспешно поблагодарила его и быстро зашагала в направлении академии. Всего через несколько минут она стояла напротив белоснежного замка, который по величине не уступал даже королевскому дворцу. К немалому удивлению Лины, академию не окружала даже самая скромная изгородь, не говоря уж о заборе. Перед парадным входом в замок была огромная зеленая лужайка с магическими фонтанами. Веселые струи воды не просто стремились вверх и падали, рассекая воздух, они обращались в спирали и кольца, от общего потока отделялись фигурки птиц, а брызги становились бабочками и пчелами.