Воспаление колец (СИ) - Шепельский Евгений Александрович. Страница 51

— Ой, ой, — начал храбриться Гнивли. — Ты в жопу слону не попадешь с двух шагов!

— Посмотрим, — сказал Лепоглаз, натягивая на лук тетиву.

Гнивли схватил руль от самоката:

— Предупреждаю, я буду защищаться!

— Давай-давай, — Лепоглаз зашелестел упаковкой реактивных стрел.

— Элерон! — взмолился гном. — Он хочет меня убить!

Бодяжник равнодушно пожал плечами:

— Что я могу сказать? Молодец!

Среди деревьев послышался сдавленный смешок.

Лепоглаз выбрал стрелу поровней и пристроил ее на тетиве.

— Небось перепугался, пиндос? — справился он у гнома.

— М-м-м... — промычал Гнивли, утративший дар речи за считанные секунды.

В лесу треснул сучок.

Лепоглаз рывком натянул тетиву. От кончика стрелы до гнома было не больше полутора метров.

Гнивли задрожал, как осиновый лист; потом решительно бросился... на колени и молитвенно сложил ладони:

— Не... не... на... до...

— Если не я — то кто? — резонно спросил Лепоглаз, целясь Гнивли в пупок. — Ждать еще пару лет, пока ты загнешься от алкоголизма, я не хочу. Прощай, гном.

Щелкнула тетива. Стрела со звуком «бж-ж-ж!» рассекла воздух и впилась в пупок Гнивли...

Ну пошутил, пошутил! Конечно, ни в какой пупок она не впилась! Гнивли вовремя растянулся на земле, и реактивная стрела лишь слегка задела его патлы. Надсадно гудя и оставляя за кормой след, похожий на полосу из взбитых сливок, стрела умчалась в лес и там рванула:

— БА-Б-БАХ!!!

— Перелет, — констатировал Лепоглаз, готовясь к новому выстрелу.

Из-за деревьев повалили клубы желтого вонючего дыма. Потом из дымовой завесы с ужасным кашлем выскочил некто огромный, белый и бородатый...

— М-мерзавцы! — прохрипел он, вытирая слезящиеся глаза.

— Белый бабай! — ахнул эльф.

— Это Сарукан! — взвыл Бодяжник, судорожным движением прижав Дрын к животу. — Нам крышка, он заговорит нас до смерти! Он это умеет!

— Я не дамся без боя! — чирикнул Лепоглаз. — Я не отдам ему свою невинность!

— Люди, люди, помогите! — заверещал Гнивли, но в рахитанском лагере его не услышали — сыны степей были заняты тем, что истошными воплями и ударами в бубен отгоняли злых духов, которые — рахитанцы верили! — бродили ночью по степи.

Сарукан подбежал к Лепоглазу и врезал ему коленом под дых. Потом схватил лук и переломил его об колено.

— Первое! — прохрипел он сквозь кашель. — Я не Сарукан! Второе! Ты, эльфийский недоносок, чуть меня не убил! За это с тебя двести евро! И третье...

Как следует откашлявшись, он шагнул к огню и сдернул с головы роскошный белый «стетсон»...

— Гнусдальф! — сдавленно вскрикнул Бодяжник.

— Мастурдир! — изумленно прошептал Лепоглаз, назвав Гнусдальфа его эльфийской кличкой, которая означала... впрочем, об этом лучше промолчать.

— Вот именно, — с улыбкой поклонился чародей. Несмотря на копоть, его белый смокинг выглядел роскошно. То же самое относилось к белым спортивным штанам без пузырей на коленях, и к кремовым остроносым туфлям из крокодиловой кожи, на которых алели призрачные, видимые лишь читателям «Воспаления колец» слова: «Украдено с турецкого базара!»

Не веря глазам своим, смотрели бывшие охранители на знаменитого прохиндея, ловчилу и крючкотворца, прихотью судьбы извлеченного из мрака забвения. Черты лица его сделались строже, морщины разгладились, а борода, дотоле напоминавшая дохлого дикобраза, превратилась в белоснежную, отливающую атласом сосульку.

— Да, — просто сказал старый пердун, — это я. Добрый вечер, добрый вечер, мои старые друзья!

— Гнусдальф... — прошептал Элерон, охваченный противоречивыми чувствами. — Но... мы были уверенны, что ты погиб в неравной схватке с Бульрогом...

— Я спасся, — сухо сказал чародей. Бесцеремонно отодвинув Гнивли, он присел к костру на его мешок.

Гнивли был настолько ошеломлен, что даже не закатил своей обычной истерики.

— Ты спасся... — наконец выдавил он. — Но — как?

Гнусдальф усмехнулся:

— Сработал принцип неопределенности.

— Что?

— Распалась связь времен!

— Э...

— Генератор случайных чисел выбросил три семерки.

— Чего? — хором спросила тройка героев.

Маг прищурился:

— Причина поменялась местами со следствием, так вам ясно?

— С каким следствием??? — осторожно уточнил Элерон. — А разве ты еще под...

Гнусдальф погрозил ему пальцем:

— Но-но, в моей биографии больше нет темных пятен! Я спасся, ибо мой земной путь... Ну ладно, ладно, что касается моего спасения... в просторечии это обычно называют Несусветным Поворотом Сюжета! Это же фэнтези, нет? Здесь все можно! Вы хотите знать подробности? Вы хотите знать, зацепился ли я подтяжками за скальный выступ в метре от дна пропасти??? Нет, меня спасли мистические силы, ибо я...

— Но в Умории ты был без подтяжек!!! — вскричал Элерон.

Гнусдальф пожал плечами:

— Тогда, наверное, это была резинка от кальсон. Впрочем, заметь, я этого не утверждаю.

— Но где... где ты был все это время? — спросил Лепоглаз. — Ты выглядишь так, будто с тобой произошло нечто мистическое, таинственное... нечто сакральное, доступное лишь магам...

— Да, — скромно признался Гнусдальф, — я выиграл в «Спортлото». Джек-пот, большие деньги по нынешним временам. — Он провел ладонью по щеке; Элерон учуял запах «Кензо». («Пьет такой дорогой одеколон! — поразился Бодяжник. — Значит, не врет, значит, и вправду разбогател!») — Имея капитал, я смог, наконец-то, пробиться Наверх, о чем давно мечтал. О, там великолепно! Черная икра, персидские ковры, пятисотдолларовые шлюхи... Я сделал подтяжку лица, изменил отпечатки пальцев, сфотографировался с нашим президентом... всего пятьсот долларов за снимок... Но самое главное, исполнилась мечта моей жизни: я наконец-то стал Белым!

— Еще бы! — с неподдельной радостью вскричал Элерон. — Ты наконец-то вымылся и надел чистую одежду!

Гнусдальф скрипнул зубами, бросил на Бодяжника злопамятный взгляд, но, против обыкновения, не полез в драку.

— Стать Белым у нас, у магов, это означает продвижение по службе, — терпеливо пояснил он. — Коротко говоря, я сравнялся в чине с Саруканом. Мне был вручен патент.

Патент на Белого и вправду лежал в кармане Гнусдальфа. К патенту прилагался бесплатный накладной нос на резинке. На Рыжего у Гнусдальфа не хватило денег.

Основательно порывшись в бездонных карманах, чародей вытащил коробку сигар.

— Кубинские, — небрежно бросил он, щелкая крышкой. — Кому?

Герои отказались, а Гнусдальф зловонно задымил, утирая кончиком бороды слезящиеся глаза да временами поглядывая на новенький золотой «Роллекс». Отбросив окурок, маг извлек дорогой освежитель для рта, оросил им бороду, обильно побрызгал за ушами и вдруг спросил:

— А как вам понравится это? — и выудил из кармана складной метр.

— Хороший складной метр, — тоном знатока сказал гном.

— Ох! — Гнусдальф стукнул себя по лбу. — Это — складной волшебный посох, дубина! Специальная портативная модель для странствующих магов. Узрите, сирые, и пусть просветлятся ваши мозги!

Гнусдальф вскочил, и за считанные секунды превратил складной метр в длинную, расписанную кабалистическими знаками палку. Туго закрутив винты на сочленениях посоха, он поднял его над головой и торжествующе дернул бровями.

— Да, — сказал Гнивли, вновь осмотрев посох. — Это действительно очень хороший складной метр. Купил его в магазине «Хозяюшка», а, Гнусдальф?

Глаза чародея покраснели. Его посох на какой-то миг воспарил над чересчур умным гномом, а потом быстро и почти беззвучно опустился на его кудрявую голову. Гнивли молча упал на траву.

— Мне по душе прямые решения! — вскричал Гнусдальф, попирая Гнивли туфлей.

— Мне кажется, между вами пробежала черная кошка, — осторожно предположил Лепоглаз.

— Он был неплохой гном, — сказал Гнусдальф, складывая посох, — однако мне кажется, что между нами пробежала черная кошка. Нет, даже две кошки и одна собака!.. Скажем, французский бульдог... Ах да, я забыл поведать вам одну очень, очень важную новость! Я выучил новое заклятие!