Глазами Странника (СИ) - Элдер Алеф. Страница 52

- Нет, - ко всеобщему удивлению ответил заяра. - Не думайте сейчас о нем, - вещь эта сокрыта от взора моего и в Яраиле нет ей места. И не тревожьтесь, ибо даже разыщись рог Вологама, ни человеку, ни тальинду его не поднять, не овладеть им. - Оружие о котором я говорю не должно быть использовано. Цели неважны. Оружие столь могущественное, что само его существование повергает в трепет даже нас - занавъяра. Его называют Несуществующим или Аштагором.

Лица присутствующих смешались в страхе и изумлении. Даже Шадоир помрачнел, и только Белый Охотник сохранил невозмутимость - название меча ему не было известно.

- Но что произошло, почему именно сейчас клинок стал опасен? - продолжал Граниш.

- Ответ от меня сокрыт.

- Что мы должны делать?

- Ни я, никто другой не вправе обязать вас поступить так или иначе. Но если вы разыщите и обезопасите Аштагор, мир будет признателен.

- Мы должны уничтожить меч? - переспросил Белый Охотник.

- Напротив, сохранить.

- Тогда я не понимаю. Для чего нужно беречь некое ужасное оружие, которое никто не должен использовать?

- Аштагор нельзя уничтожить, - пояснил Олинаур. - Аштагор не должен быть уничтожен. Так заведено анияра. Несуществующий, незримый он пронизывает мироздание, но история его под девятью замками сокрыта от взора моего.

- Где нам его искать? - спросила Миридис.

- В храме серого скитальца Нигдарабо.

- Да, - согласился Дъёрхтард, отрываясь от журнала, имея в виду, что знал об этом. - Но ведь Аштагор хранился в древнем храме еще до рождения Рогдевера, почему же даже тогда никто не разыскал его?

- Клинок дремал, а ныне пробуждается. Теперь к нему потянутся и смертные, и бессмертные. Но никто не должен обладать им. И знайте же: взять клинок способна лишь бессмертная сущность.

- Мы можем как-то доставить его вам? Или вы могли бы отправиться с нами, - неуверенно предложила Миридис.

- Все что происходит, происходит по воле анияра. Я больше не вмешиваюсь в судьбы миров. Если Яраилу или даже всему Яргулварду суждено погибнуть - да будет так. Я помогаю вам словом, но если ко мне явится Ераиль, и от нее я не утаю слов.

- Мы можем обратиться к рошъяра, - размышляла Миридис. - Но если один из них завладеет клинком, он сможет перекроить мир по своему усмотрению.

- Может ли полубог овладеть Несуществующим? - спросил Граниш.

- Да.

- Тогда, - продолжил цверг, - нам нужен серебряный всадник Мирадеон.

- Согласится ли защитник Сребимира оставить войну с тальиндами, чтобы отправиться с нами? - усомнился Дъёрхтард.

- Нет, - возразил Граниш. - Мы не попросим Мирадеона оставить войну, но предложим способ ее прекращения.

- Я все равно не понимаю, - признал борут. - Как нам поможет меч?

- Аштагор, - вновь заговорил Олинаур. - содержит силу, которая высвободившись, уравновесит плод. Когда это случится, закроются пространственные разломы.

- Так просто? Всего лишь найти какой-то меч, и мир будет спасен?

- Чтобы заполучить Аштагор, необходимо принести на алтарь Ветхого Плаща три вещи: Счастье Богатея, Кровь Праведника, Опору Хромого.

- Где нам искать эти вещи? - спросила Миридис.

- Счастье Богатея принадлежит купцу из Мёдара, Кровь Праведника хранится в Тауре, Опора Хромого в руках одинокого старца, живущего близ руин Парета.

- Ох, - протянул Граниш. - Пожалуй, нам стоит разделиться.

- Легендарный град Тавелиана я видела лишь с высоты. Всегда мечтала побывать в нем, - сказала Миридис.

- Что ж, я, возможно, найду общий язык с купцом, - выбрал себе дорогу Граниш.

- Тогда я отправляюсь к руинам на поиски старца, - согласился Дъёрхтард.

- А ты, Белый Охотник, с кем из нас пойдешь? - спросила Миридис. Борут призадумался.

- Праздные прогулки меня утомили. И дабы не терять времени, я направлюсь прямиком в Сребимир и постараюсь привести Мирадеона к стенам Ветхого Плаща. Там и встретимся.

- Нужно условиться о времени, - справедливо предложил маг.

- Анияра - высочайшая гора в мире, - вслух размышляла Миридис. - Только на ее преодоление потребуются четыре или пять дней.

- На мой взгляд, - высказался Граниш, - разумней встретиться в Сребимире, ибо если не удастся убедить Мирадеона последовать с нами, многотрудный поход лишится смысла. Без него нам не вынести Аштагора из Ветхого Плаща.

Белый Охотник молчал, защищать его план вызвалась альва.

- Мы должны рискнуть. Если Мирадеон не откажет всем нам, он не откажет и Белому Охотнику, и тогда время, которое мы могли потратить на преодоление Анияра, мы бездарно обменяем на спуск к Сребимиру. Если же Всадник не разделит наших взглядов... так или иначе мы должны попытаться добыть Аштагор, возможно, такой способ найдется в самом храме Нигдарабо.

- Дорога потребует месяца, а может и большего срока - поразмыслив, высказался Граниш. - Невозможно предугадать все обстоятельства, с коими доведется нам столкнуться. Потому временем встречи предлагаю обозначить третью неделю смятения.

Но прежде чем разойтись на четыре стороны путники задали еще несколько вопросов заяра. Олинаур рассказал, что тальинды объединились с великанами. Под их натиском пал Лесгарос и объединенная армия движется в сторону Сребимира. Объяснить их поведение он не мог, заявив, что разумы существ от него сокрыты. Не ответил занавъяра и на вопрос Миридис о происхождении тальиндов и не удовлетворил любознательности Дъёрхтарда, интересующегося местонахождением Синей книги.

Наступило молчание, но далекий дождь не позволял воцариться тишине. Восходило солнце, первые его лучи золотили перья старого бога. Олинаур сказал:

- Я поделился с вами знанием, ответьте же и вы теперь. Что за дивное ожерелье носишь ты, предвозвестница воды, дочь Онуриса, Миридис Волоокая?

- Дар детей снегов, - ответила альва. - Боруты называют его Небесным оберегом.

- О-берег, - задумчиво протянул заяра. - Эта вещь мне кажется знакомой. В ней великая сила и великая скорбь. Храни ее дева снегов, и да хранит она всех вас.

Миридис нежно провела рукой по стеблю, остановилась перед цветком крина, но не прикоснулась к нему. Граниш поклонился и произнес:

- Благодарю вас видящий заяра за те знания, которыми отныне я наполнен.

Остальные повторили за ним. Только Шадоир продолжал разделять тишину со своими мыслями. Когда стали спускаться, он протянул Резец Гранишу, но так, что никто кроме них двоих этого не видел.

- Тебе, цверг, он пригодится больше.

Прежде чем отправляться в дальнейший путь компания решила заночевать или точнее «задневать» на пологом участке Вопрошающей горы. Шадоир сном пренебрег, заявив, что проспал больше, чем лет остальной компании вместе взятой. Уговаривать его никто не стал.

К середине дня он уже подгонял путников.

- Раньше освобожусь от вас, раньше вернусь домой, - объяснил он поспешность.

Лес сменился болотом. Когда заросли рогоза отступили за спины, подлунный альв пропал. Не заметила его исчезновения Миридис, и ни Белый Охотник, ни Граниш, ни Люперо не сумели бы его разыскать.

Глава четырнадцатая. Кадусартан

Треугольная изба возвышалась в шести аршинах над землей. По крайней мере, Вараил так считал. Она имела всего три угла соединенных неровным полом. В рельефных темно-коричневых стенах без окон не виднелись стыки камней или кладка бревен. На ощупь как стены, так и пол казались вырезаны скорее из кости, чем из любого другого материала и более того из цельной кости, поскольку волны и завитки стен логически дополняли друг друга, пересекали все помещение от пола до потолка и в целом узор выглядел завершенным.

Вараил очнулся на полу. Первые минуты он старательно освобождал легкие от воды. На нем была мокрая ночная одежда, в которой он последний раз выходил на палубу «Колченогого», а кроме того шею охватывало тонкое голубое щупальце. Не без грусти король подумал, что еще не успел утонуть, когда морские обитатели уже пытаются поживиться им. Освободившись от щупальца, он осмотрелся и особое внимание уделил двери. Овальная и мягкая, словно из ваты или ткани она пропиталась водой. Юноша погрузил в нее руку, но в нерешительности вернул обратно. Возможно, на улице шел дождь. В пользу догадки говорили влажный воздух и капли воды под дверью. Но вот помещение качнулось, и теперь уже Вараил рассудил, что его комната - каюта какого-то причудливого корабля. Он сел на пол, поскольку больше сесть было не на что, и предательство ночи отчетливо проступило в памяти. Азары нет, больше ничего не имеет значения. Но вдруг она жива, ее выловили и поместили в соседнюю каюту? Он должен узнать. Надавив на дверь, он провалился наружу.