Глазами Странника (СИ) - Элдер Алеф. Страница 9

- Вот и хозяин объявился, - без упрека произнес он, изучая Дъерхтарда, и сложил руки на животе. Хозяин башни молчал, потому гость продолжил: - Я Граниш, - и слегка поклонился. Дъёрхтард поздоровался в ответ.

- Чем могу помочь тебе, Граниш?

Цверг тяжело выдохнул, опустил взгляд и, собравшись с мыслями, произнес:

- Ни мне, нет, всему миру. Что ты знаешь о себе?

- Я Дъёрхтард, - гость ожидал продолжения, но его не последовало.

- Нет, - покачал головой Граниш. - Имя, да, но помимо того. Ты волшебник и не простой, а предвозвестник.

- Я читал о предвозвестниках вскользь, но и подумать не мог, что сам из их числа.

Граниш сцепил руки в замок и в ходе дальнейшего разговора размыкал и снова смыкал их.

- Предвозвестник, - повел он мысль, - избранник анияра. Мы должны восхвалять создателей и нести слово о них невеждам.

- Я чту анияра не потому, что должен, а потому что не понимаю, как может быть иначе.

- Да, - согласился Граниш. Он говорил медленно, подолгу подбирал слова и заметно нервничал. - Но у большинства других существ нет твоего прирожденного чувства сопричастности. Мы должны объяснить людям природу вещей.

«Опять должны», - подумал Дъёрхтард.

- Проповедовать? - от этой мысли глаза его сузились.

- Нет, объяснять, - повторил цверг и, видя, что собеседник не понимает, продолжил. - Вот сейчас идет война между мусотами и тальиндами, бессмысленная на мой взгляд. Мы должны прекратить ее, показать, что обе стороны неправы.

- Но как можем мы остановить войну? - наконец заинтересовался Дъёрхтард. Он и сам не понимал ее смысла. Война длилась уже три года, то затухала, то разгоралась с новой силой. Несколько раз мусоты объявляли себя победителями, но битвы возобновлялись вновь.

- Мы втроем соберем силу, которая остановит враждующие стороны. Начать нужно с анияристов, они последуют за нами безоговорочно...

- Втроем? - переспросил Дъёрхтард. - А четвертый еще не появился, или наоборот?..

Граниш грустно вздохнул.

- Ераиль придерживается иной позиции. Она на стороне тальиндов.

- Мне представлялось, предвозвестники действуют заодно, - задумчиво протянул человек.

- Нет, - цверг покачал головой. - Каждый волен жить так, как ему хочется. По замыслу анияра, я так полагаю, мы должны быть вместе. Но для чего - еще не знаю. Рождаются предвозвестники раз в тысячу лет, из ныне живущих смертных разве что старейшие альвы могут помнить столь отдаленные события. Кроме того, рождаются предвозвестники с интервалом в два десятка лет и велик шанс одному не дожить до рождения другого, ведь во многих странах анияристы приравниваются к сектантам, каким-нибудь двомурам, темурами или канафъяристами. В древних текстах мне удалось найти упоминания лишь об одной четверке во главе с Рогдевером Громом Огня.

- Что с ними стало? - спросил Дъёрхтард, хотя не сомневался в ответе.

- Точно не знаю, - Граниш развел руками. - О них говорилось лишь как о крамольниках, чей мятеж удалось подавить.

- Я почти ничего не знаю о предвозвестниках, - признался Дъёрхтард. - Расскажешь мне?

- Да, - серьезно кивнул цверг.

Отправиться в путешествие с незнакомцем, окатившим его невероятными заявлениями, Дъёрхтард согласился без раздумий. В то время как одна половина мага наслаждалась покоем и уединением, вторая жаждала приключений. Он не слишком поверил его словам, но, принимая себя частью этого мира, давно желал отплатить ему благодарностью. Появление же столь необычного гостя на пороге своей жизни он счел совершенно очевидным обращением к нему самого мира.

Когда сборы завершились, Дъёрхтард предстал в совершенно ином облике. Домашние лохмотья сменила темно-синяя мантия с черной каймой, высоким воротом и стоячими плечами, укрытая иссиня-черным плащом. Босые ноги облачились в высокие сапоги, а руки в кожаные перчатки. Спутанные каштановые слегка вьющиеся волосы были аккуратно расчесаны, короткие волосы на лице опрятно окольцовывали губы и разделяли подборок тонкой перегородкой, прежде мечтательный мягкий взгляд серо-голубых глаз теперь был тверд, готовый свергать горы и выжигать моря.

Дъёрхтард запечатал башню колдовским оберегом, так что и муравей отныне не мог переступить ее порога. Граниш первым начал шаг. Окинув на прощание любовным взором родные места, и пообещав лесу вернуться, маг последовал за ним.

[1] Солярный - в религиозно-мифологическом значении - солнечный.

[2] Хтонический - в религиозно-мифологическом значении - земной (подземный).

[3] Янтра - многозначный сакральный символ. Обычно представляет собой закольцованную последовательность геометрических символов, заключенных в графическом отображении храма мироздания.

[4] Мудра - слово ритуального языка жестов.

Глава шестая. Последние советы учителя

Комната практического колдовства находилась за аршинной каменной стеной одной из галерей Алакрея и открывалась словом-паролем, которое из соображений безопасности время от времени менялось. В местонахождении комнаты не было большой тайны, а безопасность предполагала, в первую очередь, упреждение попадания в комнату случайных людей, кое несло для них смертельную угрозу.

- Черный пергамент, - произнесла Азара. Часть стены повернулась, девушка вошла внутрь, произнесла пароль повторно, и дверь затворилась.

Она попала в большую цилиндрическую комнату трех саженей диаметра и тридцати саженей длины. Белый камень стен, несмотря на могучие защитные чары комнаты, почернел, пропитавшись множеством заклинаний. Весь интерьер составляли стоящие по углам и у дальних стен шесть железных видавших виды манекенов. В центре напротив двери руны прочертили белый треугольник на полу.

Азара вошла в него. Древние символы полыхнули, их призрачнее копии закружились и сцепились, образовав вокруг нее голубоватую пирамиду. Она сжималась и по мере сжатия меняла очертания. Верхний угол ее стал невидим, стороны продолжили сужаться в районе пояса, образовав подобие рукавов, углы расправились. Поблескивая, прозрачные письмена робы Ренталана медленно вращались в разных направлениях, то теряя очертания, то отчетливо проявляясь в воздухе. Движениями рук волшебница собрала энергию, после чего выбросила кисти вперед.

- ша-ди-ит-та-ло

Из ладоней вырвался поток огня и с ревом устремился к центральному манекену. Достигнув цели, огонь взорвался шаром и расплескался искрами во все стороны. Манекен даже не покачнулся.

Азаре на нравилось это заклинание: шумное, небрежное, любимое начинающими магами и презираемое могущественными колдунами оно, тем не менее, было самым сильным из известных ей. Орден Аланара в большей степени интересовался безопасностью адептов, его арсенал не располагал могущественными заклинаниями разрушения, но имел большой спектр всех возможных защит, оберегов, целебных чар. Эльмуд слишком ревностно ее опекал. Девушка чувствовала себя сиделкой, лекарем, нянькой, повитухой, кухаркой, - кем угодно, но не настоящим магом. Она умело залечивала раны и мастерски владела бытовой магией, обладала большой теоретической подготовкой и совсем не имела практического применения боевой магии. Даже огненный шар она выучила втайне от наставника, подглядев заклинание в его магической книге. Простой в изучения язык богов он же язык магии божественного происхождения рошъянтис был дарован людям Аланаром. Это слоговый язык, каждый слог которого схематически изображает необходимую постановку языка и положение губ, так что даже ребенок, не понимая смысла, может его читать. Однако на письме рошъянтис имел компоненты, воспроизводимые не только вербально, но также соматически - движениями и жестами, потому даже владея рошъянтисом сызмальства, нельзя сотворить заклинание просто озвучив желаемое действие. Возможности колдовства, разумеется, ограничивались не только знаниями, но и собственными магическими силами заклинателей. Использование языка богов не являлось обязательным условием колдовства. Иные ордена магии, изучающие силы других, не подвластных богам миров, общаются иным образом, порою, вовсе не прибегая к словам. Так, например, Эльмуд рассказывал Азаре об альмандах - исконных жителях Яраила, великих ученых и волшебниках. Изначально не имевшие языка и общавшиеся с помощью мысленных образов они запечатлели увиденную вокруг природу на коре Яргулварда: полуденное солнце и животворящий дождь, величественные облака и упоительный ветер, пахучие травы, и многообразных зверей. Увидевший эти первые письмена странник Нигдарабо восхитился и признал, что узрел в них себя. Альгар есть самый простой в мире язык, но он же и самый сложный. Он фундамент и ступеньки других языков, прародитель и часть их. В альгаре еще нет букв, иероглифов и даже идеограмм, лишь только графемы. И нет у каждой из них определенного смысла и звучания, складываясь вместе, графемы образуют цельные картины, и картины эти - оттиски мира. Это письмо наполняло первые книги - круглые и плоские, высеченные из срубов деревьев, и графемы в них спиралями расходились из центров страниц. Одно заклинание на языке альгара Азаре было известно.