Последний Рубеж - Диллард Майкл Дж.. Страница 7

Замечание Спока было настолько точным, что тут же подтвердилось. Со своего безопасного места наблюдения Маккой видел, что произошло с Кирком, и чуть не задохнулся от удушливого страха, перехватившего ему горло. Убедившись, что все окончилось благополучно, и переведя дыхание, Маккой, не отрываясь от бинокля, громко выругался:

– Проклятие! Какая безответственность… так играть своей жизнью…

И – неисправимый глупец – он надеялся, что только по счастливой случайности не кончившаяся трагедией оплошность научит чему-нибудь Кирка и он, повиснув на Споке, благополучно спустится вместе с ним вниз. Не тут-то было! Как ни в чем не бывало, Кирк упрямо карабкался вверх.

И доктор не мог прогнать от себя предчувствие, что вот-вот должно произойти что-то ужасное. Впадая в ярость от собственного бессилия, он, как загипнотизированный, не мог оторваться от бинокля и вопреки здравому смыслу едва ли не желал исполнения своего ожидания…

Зависнув рядом с капитаном, Спок наконец-то сообщил действительно нечто интересное:

– Я должен признаться, что появился здесь по его настоянию.

Кирк хмуро переспросил:

– Маккой подтолкнул вас к этому?

Но Спока не тронуло негодование Джима:

– Доктор озадачен вашим поведением: попытка покорить Эль Кэп без страховки – безрассудство.

– Один капитан пытается дотянуться до величия другого, – парировал Джим. – Неужели эта попытка кого-то смущает?

Приняв эти слова за чистую монету, Спок глубокомысленно продекламировал:

– Все зависит от вашей собранности. Прежде всего необходимо слиться в единое целое со скалой…

– Это звучит очень философски, Спок, – голос Джима раздраженно задрожал, – и как бы высоко я ни ценил вашу заботу обо мне, я предпочитаю… – Он обратил свое лицо к Эль Кэпу, с которым он должен слиться в единое целое, отыскал глазами подходящую щель чуть выше головы, просунул в нее левую руку, энергичным движением проверил надежность новой опоры и обратился к Споку:

– Если вы не перестанете отвлекать меня, я обязательно…

Узкий выступ под его ногой начал крошиться и обваливаться. Джим попытался найти зацепку для правой руки и не нашел, а пальцы левой медленно скользили по камню. Испытывая тошноту от сознания того, что сейчас должно произойти, Джим отделился от скалы и полетел вниз…

Это был захватывающий дух полет!

Двести метров, отвоеванные им у скалы часами кропотливого подъема, проносились мимо со скоростью света. Джим летел с вытянутой вперед левой рукой, пытаясь зацепиться хоть за шероховатость выступающего из скалы камня, хоть за какой-нибудь выступ, хоть за что угодно. Но, как назло, стена была идеально гладкой, отутюженной ветрами без единой складки. И все-таки ему удалось встретить какой-то выступ, раскровянить о него руку и перевернуться.

Теперь он летел вниз головой и мог разглядеть место, где должен приземлиться: сплошной зеленый массив coceн и кедров, пониже – заросли можжевельника, а уж потом сама земля с мягкой подстилкой из хвойных иголок. Сколько придется вытерпеть – два? три удара? – прежде, чем все для него кончится?

Размышляя об этом, Кирк не чувствовал страха. Их База была рядом, и доктор ждал его внизу, с ужасом наблюдая его полет, а где-то над ним – невозмутимый, всегда готовый прийти на помощь Спок.

Его размышления прервал громкий рокот работающего на форсаже двигателя, потом что-то сильно сжало его правую ногу в лодыжке и не очень деликатно дернуло вверх.

Это был Спок.

Джим с усилием поднял голову, рассматривая своего спасителя. Продолжая держать его за ногу, как ощипанную курицу, Спок сухо сказал:

– Как видите, существование горы – недостаточно веская причина для того, чтобы взбираться на нее.

Резкий переход от свободного падения в унизительное подвешенное состояние вызвал у Кирка головокружение, в висках застучало от мощного прилива крови. Спасение спасением, но падение было бодрящим наслаждением. И все-таки он слабо улыбнулся, благодаря Спока за его вмешательство: хоть он и был «отвлекающим моментом» на скале, но камни из-под ног Джима посыпались сами по себе. Затем ответил:

– Я в таком положении, что мне трудно не соглашаться, мистер Спок.

Снизу послышался громкий топот, треск ломаемых веток, словно испуганный зверь уходил от смертельной погони. Джим глянул вниз и увидел Маккоя, продиравшегося сквозь низкие ветви и кустарник. Висящий на шее доктора бинокль болтался туда-сюда со скоростью испорченного маятника.

Кирку вдруг захотелось рассмеяться. Может быть потому, что он смотрел сверху вниз, доктор показался похожим на сошедшего с ума горного человека, впервые увидевшего над собой свое подобие. Чтобы как-то успокоить его, Джим весело произнес:

– Хеллоу, дружище, не сходить ли нам пообедать?

Но доктор впал в такую ярость, что его трудно было успокоить. Он ожесточенно сбрасывал с себя ветки и сосновые иголки и сердито смотрел на Кирка, выговаривая его:

– Правильно, так и держись дальше! Обрати все в большую или маленькую шутку. Ты хоть понимаешь, черт тебя побери, что могло случиться, не окажись рядом Спок?

Его голос дрожал от обиды.

– Ради Бога, не принимай все так близко к сердцу. Со мной все в порядке.

– Ты понимаешь, что могло случиться? – снова спросил Маккой так, словно от этого вопроса зависела жизнь Джима, и трясущейся рукой указал на скалу.

Джим не хотел лишать себя внезапно улучшившегося настроения. И покорно поднял – вернее, опустил – руки и плечи. Обе его ладони и все пальцы были исцарапаны во время утомительного подъема, а костяшки пальцев левой руки окровавлены ударом во время падения. Доктор, ощупывая, сгибая и разгибая его руки, все свирепее глядел на него, и Кирк не выдержал:

– Ну, хорошо, я тебе отвечу – я мог бы разбиться. Это тебя удовлетворяет? Но я не разбился. Рядом со мной был Спок.

А Спок между тем мягко опустил Кирка на землю. Джим, отряхнувшись от каменной пыли и сосновых иголок, сел, стараясь не слишком демонстративно массировать ногу, онемевшую от мертвой хватки руки Спока. Все его тело ныло и нуждалось в помощи не меньше разбитых о камень костяшек руки. И он чертовски устал.

– Проклятие, Джим, что с тобой? Вчера ты пытался убить нас обоих на крутых водоворотах… не отрицай этого!.. А сегодня ты бросаешься головой вниз со скалы. Ты что, действительно очень спешишь на встречу со своим Творцом?

Маккой резко развернулся на каблуке своего туристического ботинка, гневно глянул на Кирка и исчез в лесу. Спок с усмешкой на губах молча смотрел ему вслед.

А Джим задумался над тем, есть или нет у него ответ на вопрос доктора.

Достигнув вершины дюны, Дж'Онн с трудом перевел дыхание, навсегда, казалось, настроенное на изнурительный подъем вверх по зыбучему, обволакивающему ноги, песку. А отдышавшись, почувствовал себя бодрым и помолодевшим, словно не было за спиной тяжелого, долгого перехода через пустыню, в самое пекло солнечного дня.

Отсюда, с вершины дюны, пустыня выглядела мрачной и безжизненной, какой она была и на самом деле, но Дж'Онн смотрел на нее глазами покорителя – почти влюбленными глазами, – и нашел в ней невыразимую словами красоту. Почти побежденный пустыней, измученный ею до отчаяния, он, оказывается, чего-нибудь да стоит, – недаром же все мрачные силы и Регула, и пустыни Нимбуса-3 ополчились на него. И благодаря вулканцу Дж'Онн вышел победителем, – во всяком случае, не побежденным. Он с благодарностью и с почтительным обожанием посмотрел на Сибока.

Так вулканец ответил на вопрос о его имени. Все другие вопросы: правда ли, что он – не преступник? неужели он и в самом деле добровольно переселился на Нимбус-3? почему он выбрал именно эту, а не другую, планету? – остались без ответа.

Дж'Онн и не настаивал. По своему горькому опыту он знал, что у каждого найдется немало причин не отвечать на вопросы первого встречного. С него вполне хватало и того, что он был счастлив быть рядом с Сибоком, следовать за ним, куда угодно. В конце концов, если и надо было спасать какую-то планету, то такой планетой была именно Нимбус-3. А если кто-то и мог спасти ее, так только Сибок.