Вернуться в сказку (СИ) - "Hioshidzuka". Страница 374

Мир до сих пор не может забыть их кровавых танцев на пепелище, их весёлых песен на костях поверженных ими.

Интересно, что стало с ними после их смерти? Как наказали их за те преступления, что они совершили на пути к своей свободе? Аресе было чем-то жаль их — прежде всего, они были обыкновенными людьми со своими характерами, жизненными трудностями… Людьми, что смогли пойти против всех ради того, чтобы остаться собой — теми, кто не захотел подстраиваться под остальной мир. И теми, кто спас мир от гибели, пусть и изрядно покалечив…

Они — доказательство того, что Вирджилис тоже может пасть. Всё зависит только от силы противника. А маги были достаточно сильны, чтобы смести целые вампирские королевства, когда решили выбраться из льдов Фальрании. Вампиры не устояли, дрогнули. А разве эльфы смогут выстоять? Разве они воевали больше закалённых в ледяных пустынях Фальрании магов? Аресе не слишком верит в то, что Вирджилису удастся выстоять. Ей кажется, это маловероятно, что в цитадель не войдут враги…

И девушка оказывается права.

В ту ночь она просыпается от нестерпимой боли в спине. Вскрикивает. Как только к боли удаётся хоть немного привыкнуть — вскакивает с постели, сбрасывает с себя ночную рубашку и бросается одеваться. Скорее. Скорее — лишь бы успеть. Что-то заставляет её торопиться. Она выскакивает из своей спальни. Вокруг тишина. Звенящая тишина. А у неё ужасно болит спина. Будто какой-то из позвонков раздроблен… Девушка не понимает — как она умудрилась пройти эти несколько шагов… Она оглядывается вокруг — никого. Совершенно никого…

Пусто.

Аресе никогда не задумывалась раньше над тем, что когда-нибудь ей понадобится помощь, но никого рядом не окажется… Она подбирает юбки своего платья, делает несколько шагов, хватается руками за колонну и тихонько всхлипывает. Больно. Спина горит, словно в огне. И ни телохранителей, ни родителей, ни сестёр, ни братьев — никого поблизости. Эльфийка делает глубокий — насколько это только возможно в её положении — вдох и, отпустив мраморную колонну, делает несколько шагов — ровно для того, чтобы ухватиться тонкими пальцами за вторую. Страх и боль душат её, но она старается как-то справляться — не время сейчас просто упасть и зарыдать где-то здесь. Кто знает — что такого могло случиться, что рядом не оказалось никого. Рядом с ней всегда кто-то был… Эльфийская княжна осторожно делает ещё несколько шагов, доходит практически до выхода из своих покоев — и тут её накрывает новая волна боли. Девушка вскрикивает от неожиданности, вцепляется пальцами за ручку двери, а потом толкает ту со всех оставшихся сил.

У самой двери стоит бледный взъерошенный Гаспар — один из её телохранителей. Не слишком умный и сообразительный молодой мужчина, который жутко раздражал Аресе — безответный, тихий, покорный… Но то, что он стоит здесь, безмерно радует её сейчас. Она рада увидеть хоть кого-нибудь… Ещё одна вспышка боли. Аресе ещё крепче вцепляется своими тонкими пальцами в дверную ручку, снова вскрикивает, зажмуривается от боли. Гаспар смотрит на неё с каким-то ужасом… Тянет к ней свои руки, но словно боится прикоснуться к эльфийской княжне. Впрочем, он действительно боится. Смотрит своими широко распахнутыми серыми глазами прямо на неё. Дурак. Это, пожалуй, всё, что княжна может сказать про него.

— У вас кровь… — испуганно выдыхает её телохранитель спустя несколько минут, после ещё одного вскрика девушки. — Княжна, у вас…

Эльфийская княжна тянет руку к лицу, касается своей щеки, чувствует, как по пальцам течёт что-то влажное. Прикасаться к лицу больно. Очень больно. Всё саднит и щиплет. Кто мог её так ранить? Не слишком важно. Что с отцом, что с матерью, что с сёстрами, что с братьями, что с крепостью — это волнует её сейчас куда больше. Ещё одна вспышка боли. Аресе уже не кричит — лишь бесшумно открывает рот, потом закрывает и тихонько всхлипывает… Ей больно. Больно и страшно. Когда уже это всё закончится? Что происходит?

В какой-то странной догадке девушка запускает руку за ворот платья, касается чего-то жутко саднящего на своей спине. И когда она достаёт руку — на пальцах её кровь. Словно кто-то ударил её… Странно. Если бы в крепость забрался кто-то, кто мог бы отхлестать её чем-то по спине… Платье бы тоже порвалось, раз это нечто оставляло на её спине такие следы… Быть может, магия? Гаспар смотрит на неё с каким-то, свойственным, пожалуй, ему одному, ужасом…

— У меня — кровь! — шипит раздражённо Аресе. — Я не глухая! Мне не нужно это повторять!

Она спрашивает телохранителя о том, что произошло. Её отец никогда не отослал бы от неё остальных телохранителей, если бы не случилось что-то совершенно ужасное. Мать никогда бы не позволила этому случиться. Её-то мать — считавшая её совершенно неспособной быть леди — не позволила бы дочери надолго оставаться наедине с самой собой…

Аресе стоит босиком на холодном полу, но это её нисколько не беспокоит. Напротив — ей так даже как-то легче терпеть ту боль, что пронзила её этой ночью. Она смотрит в бледное лицо Гаспара. Этого недотёпы, который оказался во дворце только благодаря ходатайству своего дядюшки. Она смотрит в его испуганные серые глаза. Полные какой-то странной для него решимости. А потом мужчина хватает её за руку и утаскивает обратно в её покои.

Княжна пугается этого, отталкивает его со всех сил, что только остались в ней. Это помогает. Гаспар почти падает, не удержав равновесия, а Аресе отскакивает от него и бежит в другой конец зала, что входил в её покои. Она жутко боится его. Этого странного человека. Этого слуги, который всегда был молчалив и тих, а сейчас словно взбесился — схватил её за руку, позволил себе куда-то оттащить… Эльфийка хватает первую вещь, что попадается ей под руку — какой-то старенький, не слишком большой подсвечник, вероятно, входивший в маменькино приданное. Она старается не отрывать взгляда от Гаспара. Он слишком сильно пугает её… А Гаспар встаёт, делает несколько шагов по направлению к ней и… говорит эльфийской княжне о том, что осада началась с новой силой, что магам удалось проделать несколько брешей в внешней стене, что её — Аресе — отец приказал большинству телохранителей своих детей подняться на башни, чтобы обстреливать слишком настырных магов… А потом вдруг говорит, что княжне не стоит бояться — он, Гаспар, может честно выполнить свою работу в случае опасности.

Аресе усмехается как-то слишком… слишком неправильно для себя. Вдруг просит телохранителя почти ласково, чтобы тот повторил свои последние слова… А тот имеет глупость повторить это… Аресе презрительно фыркает и кидает подсвечник в его сторону — телохранитель едва успевает отшатнуться. Подсвечник разбивает одно из зеркал в этом зале. Осколки со звоном обрушиваются на пол. Гаспар вздрагивает и смотрит непонимающе на княжну. А та смеётся. Пожалуй, теперь-то она точно имеет это право — смеяться… Возможно, осталось всего несколько часов — и крепость падёт… Когда у неё ещё будет время?

А Гаспар молчит — терпит. Как и всегда. Просто молчит. Смотрит как-то виновато и слушает, что говорит ему княжна. А говорит она довольно много — ей хочется высказаться сейчас. Впрочем, она никогда не была достаточно вежливой и обходительной для того, чтобы её матери нравилось её поведение. Наверное, её сегодняшнее поведение ничем не отличалось от того, как она вела себя обычно.

— Думаешь, этого достаточно?! — вдруг срывается на крик девушка. — Думаешь, можешь просто прийти, встать за спиной — и это поможет?!