Псы войны. Гексалогия (СИ) - Пауллер Олег. Страница 150
- Вы - винду? - задал вопрос Кауна.
- Да! Мы одного рода с Кимбой, - он поколебался. - Его брат был моим другом. Он сказал, что, если все пойдет хорошо, мы будем жить, как короли.
- Что происходило дальше?
- Меня назначили начальником гаража жандармерии и присвоили звание лейтенанта.
- Вы участвовали в расстреле жандармов? - задал вопрос Морисон.
- Нет. Только организовал транспортировку. Это были люди полковника Бобби. Кимба тогда очень злился. Бобби оправдывал свои действия тем, что уничтожил потенциальную вооружённую оппозицию, а на самом деле боялся конкуренции.
- Поясните?
- Бобби был сержантом, а среди жандармов было три или четыре заслуженных офицера, закончивших какие-то курсы. Они были лучше подготовлены и готовы служить...
- Значит их уничтожили целенаправленно, - уточнил Морисон.
- Кимба этого не хотел, да и я тоже. Это их Шинру его надоумил. Он был в Китае и рассказывал всем о революции калч, кьюл..., культ....
- Вы имеете ввиду "культурную революцию"?
- Да, точно!
- Но Вы присутствовали при расстреле.
- Да.
- За что Вы получили звание капитана?
- Полгода назад председатель революционного комитета в Стране Винду натолкнулся на ожесточенное сопротивление бывшего деревенского старшины из Дуду. Он пользовался репутацией опасного колдуна и охотно обращался к магическим силам. Чтобы подорвать авторитет председателя, запугать членов комитета, староста призвал в свою деревню двух знахарей-пигмеев. Он хотел, чтобы колдуны бросили заговор на руководителя и работников, ответственных за укрупнение деревень, и помешали переселению жителей Дуду в Майейе. Пигмеи получили хорошую плату и охотно взялись за это дело. Магическими обрядами они сумели полностью парализовать влияние ревкома и его перестали бояться. Слава о них распространилась по всей Стране Винду. Меня с отрядом послали в местечке Майейе, чтобы арестовать колдунов. На дороге в Муйондзи мы их встретили и задержали. Потом отправились в Дуду и арестовали старосту. Его привезли в Кларенс.
- Что с ними стало потом?
- Не знаю. Наверное, убили, - пожал плечами Сани Верд. - Помощником коменданта я был назначен после бегства полковника Бобби.
- У меня последний вопрос. Вы участвовали в нападениях на сензалы?
- Нет. Можете спросить у других. Все, кто там был, убиты. Это делалось по приказу Кимбы или Шинру. Нужны были рабочие для плантаций какао...
- Хочу сообщить уважаемому суду, что на плантации какао было перемещено свыше десяти тысяч бакайя. Из них выжило шесть тысяч семьсот семдесят восемь человек, в том числе две тысячи шестьсот пятдесят две женщины. Многие из них находятся на грани физического и нервного истощения.
- Хорошо! Увести! Следующий!
Следующим был молоденький офицер, который выкинул белый флаг при сдаче аэропорта.
- Ваше имя, возраст, профессия?
- Бельте Ранри. Двадцать семь лет. Магистр физики, выпусник Политехнической школы в Дакаре. Занимаюсь аэродинамикой.
- А Вы, что делали в Зангаро. Как оказались на службе у Кимбы?
- Я знал Шарля Шинру ещё по учёбе в Дакаре. Однажды мы играли в карты, и я проиграл за вечер все свои деньги. А он заплатил мой долг. Потом он уехал в Россию, а поступил в Университет. Как-то раз я получил письмо от Шарля: он пригласил меня в Зангаро и уже тут предложил хорошую должность в аэропорту. Я не одобрял политику правительства, особенно репрессии, но отказать Шарлю не мог...
- У меня последний вопрос. Вы участвовали в казнях патриотов?
- Нет.
- Но присутствовали на них!
- Я же не стрелял ни разу!
- Хорошо, проверим! Следующий!
- Простите. Мне хотелось еще сказать... Ида Шинру... Она сделала все, что могла, чтобы спасти многих...
- Мы это знаем и непременно учтем это.
Допрос обвиняемых продолжался. Здесь были люди почти всех профессий и занятий. По окончании первого дня заседаний Лоримар случайно столкнулся с Шенноном в фойе отеля.
- Ну как там идут дела? - поинтересовался полковник.
- Если честно, то я в затруднении.
- Это почему же?
- Сегодня мы допросили двадцать восемь человек. Большая часть из них искренне считает, что африканский социализм - это режим тоталитарного толка. Некоторые производят впечатление просто обманутых, другие раскаиваются.
- Понятное дело. С начала сами нашкодят, потом винятся.
- Не скажите, верность ажутана Ранри своему другу юности вызвала у меня даже симпатию. Никто не сказал о нем ничего плохого. Наоборот, большинство из обвиняемых подтверждает, что в репрессиях он не участвовал.
- Он вроде лётчик?
- Что-то вроде этого...
- Пришлите его ко мне после того, как закончите свой балаган...
- Вы полковник оказывается не верите в беспристрастное правосудие, - ехидно заметил бывший адвокат.
- Не верю, впрочем, как и Вы!
Второй день заседаний начался с допроса единственного министра Кимбы, уцелевшего в июльской резне. Он три недели прятался на окраине Кларенса в доме своего шурина и попал в руки Хораса почти после перевербовки городского портного. Поскольку министр информации и пропоганды оказался самым крупным уловом полиции, пленника по личному распоряжению доктора Окойе держали в бараках под усиленной охраной. Даже Хорас и его подручные приезжали к пленнику, чтобы снимать показания. Ценность этого обвиняемого была столь велика, что его дело решили рассматривать на отдельном заседании. Когда в зал ввели подсудимого, Фернандес открыл заседание, изменив его процедуру:
- Обвиняемый назовите себя.
- Жюль Верлен, - гордо произнёс этот маленький худой мулат с костлявым лицом. Его мятый костюм и несвежая рубашка контрастировали с властной манерой держаться.
- Ваш возраст, образование, профессия?
- Сорок семь лет, закончил Сиенсес По, журналист.
- Вы являетесь потомком великого французского поэта? - задал неуместный вопрос Кауна.
- Отнюдь. Хотя фамилия помогла мне обустроится в Париже.
- Ваша последняя должность?
- Министр пропоганды и информации Республики Зангаро!
- Вы обвиняетесь в политических убийствах, вооруженном насилии и в государственной измене! Признаете себя виновным?
- Нет!
- Свидетели показали, что вы были главным идеологом режима Кимбы, а некоторые думают, что вы были закулисным правителем Зангаро.
- Это ложь! Кто эти свидетели? Я ни в чем не участвовал.
- Так вы учились в Институте изучения политки? - уточнил вопрос Адам Пир.
- Да.
- Кто вам больше всего там запомнился?
- Конечно Сартр! Он тогда был нашим кумиром!
- Вы придерживались левых взглядов?
- Естественно.
- Скажите, Верлен, с кем Вы там, в основном, дружили?
- Там были два моих ровесника из Камбоджи Ким Чанг и Салот Сар. Я их очень хорошо помню, поскольку у нас были одинаковые идеи.
- Какие?
- Вы слышали термин "политика возможного"? Нет? И это мы придумали ещё в пятьдесят втором году.
- Вы с ними поддерживали контакты позже?
Верлен задумался на минуту:
- Пожалуй, что нет. Правда, я встречался с Салотом в Пекине больше года назад. Он стал вождём красных кхмеров, а его партийный псевдоним - Пол Пот.
- Что Вы делали в Китае?
- Я посещал КНР с дипломатической миссией и участвовал в подписании договора о дружбе и сотрудничестве. Китай обязался открыть здесь свою миссию и прислать советников для развития сельского хозяйства. Их правительство хотело закупать в Зангаро какао в обмен на свою продукцию гражданского назначения...
- Врет! - раздался выкрик из зала. - Китай должен нам был прислать стрелковое оружие, боеприпасы и обмундирование на две тысячи человек, а также сформировать бронетанковое подразделение. Я видел это соглашение. Под ним стояла подпись господина Верлена.