Юная Венера (сборник) - Тидхар Леви. Страница 41

– Вы все еще ничего не помните?

Форрест прикусил губу и отрицательно покачал головой.

– Абсолютно ничего, увы.

– На этот раз мы сделаем лучше. У нас будет устройство, сканирующее память, мы будем получать изображение прямо из вашей головы, прежде чем они сотрутся.

Форрест вежливо улыбнулся и подумал о Секпул, своей шаманке. Скоро он узнает, ждет ли она его.

Собрались гости. Кто-то говорил речи, воздавали ему хвалу.

Он стоял в воротах терминала.

Все глаза были устремлены на человека возле аппарата. Никто не обратил внимания, что круглый камень исчез со своего места. Держа руки в карманах, он смотрел на запад, где разгорались звезды, которые ему не суждено было больше увидеть.

Мир померк.

Джо Холдеман

Пилот, участвующий в отчаянной спасательной операции после катастрофы на Венере, понимает, что сам нуждается в помощи… и делает открытие, переворачивающее все наши представления о жизни.

Холдеман родился в Оклахома-Сити, получил степень бакалавра по физике и астрономии в Университете штата Мэриленд, работал в аспирантуре в области математики и информатики. Но его карьерные планы были нарушены призывом в армию США, в составе которой он отправился во Вьетнам в 1968 году в качестве военного инженера. Тяжело раненный в бою, Холдеман вернулся домой в 1969 году и начал писать. Свой первый рассказ он опубликовал в Galaxy, в том же 1969 году и в 1976-м получил премии «Небьюла» и «Хьюго» за ставший известным роман «Бесконечная война», одну из знаковых книг семидесятых. Вторую премию «Хьюго» он завоевал в 1977-м за рассказ «Трехсотлетие», в 1984-м получил премию Рислинга за лучшую научно-фантастическую поэму года (хотя Холдеман известен как писатель «чистого научного» жанра, он также и поэт, чьи стихи активно публикуют). В 1991 году Холдеман принял премии «Хьюго» и «Небьюла» за повесть «Тайна Хемингуэя». Очередную премию «Хьюго» взял его рассказ «Слепая любовь» в 1995 году. Среди других произведений – роман «Год войны», фантастические романы «Мост к разуму», «Вспомнятся мои грехи», «Там нет тьмы» (в соавторстве с братом, писателем Джеком Холдеманом II), «Миры обетованные», «Миры запредельные», «Миры неукротимые», «Купленное время», «Тайна Хемингуэя», «Способы торговли», «Грядущее», а также романы «1968, Камуфляж» (выигравший престижную премию Джеймса Типтри-младшего), «В двадцатых годах», «Неуправляемая машина времени», «Пленники Марса» и «Пленники звезд». Его короткие рассказы опубликованы в сборниках «Бесконечные сны», «Дела будущего», «Вьетнам и чужие миры», «Слепая любовь», «Сепаратная война и другие рассказы». Известен также сборник рассказов, в том числе и фантастических, «Военные истории». В качестве редактора он опубликовал сборники «Последний урок войны», «Космический смех», «Небьюла 17» и совместно с Мартином Гринбергом «Оружие будущих войн». В числе новейших его произведений – «Пленники Земли», большой ретроспективный сборник «Джо Холдеман: лучшее» и роман «Работа на заказ». Часть года Холдеман проживает в Бостоне, где преподает в Массачусетском технологическом институте, а оставшееся время – во Флориде, вместе со своей женой Гай.

Джо Холдеман

В аду

Наверно, мне стоило остаться на Марсе.

Эта мысль посещала меня неоднократно после прибытия на Венеру, а вот что я повторял себе неисчислимое количество раз на второй от Солнца планете: «Необходимо читать то, что напечатано в договоре мелким шрифтом». Примерно треть всех людей на Венере – новички с Марса, и, как мне кажется, все мы полагали, что на Венере не так уж и плохо. Разве что дождь всегда идет.

И на Венере действительно был дождь.

Возле полюсов есть сухие области, но нам туда не нужно – там нет растений. А экваториальные ураганы способны содрать мясо с ваших костей. Туда суются только девушки в тяжелых бронированных костюмах. Еще роботы и журналисты.

Роботов можно было использовать и здесь, в так называемой умеренной зоне, но люди в долгосрочной перспективе якобы дешевле обходятся. Пусть это и неквалифицированная рабочая сила, но более-менее способная обучаться. Плюс такое не поддающееся измерению преимущество, как воображение и инициатива, а также синергетический эффект, универсальность и самостоятельность. Вы можете запрограммировать машину на решение тысячи задач, но нельзя быть уверенным, что она будет способна решить тысяча первую. Доля вероятности в том, что решит, имеется, но одной вероятности нам недостаточно.

Люди, конечно, могут ошибаться, и ошибки их менее предсказуемы, чем машинные, но, с другой стороны, они способны предвидеть проблемы и находить неординарные решения.

Все эти плюсы людей сводились на нет, потому что большинство прибывших были новичками. Людьми Второй волны, как их чересчур помпезно называют, поскольку в Первой волне было только восемь человек, пятерых из них похоронили в грязной почве второй от Солнца планеты.

Слово «похоронены» на Венере своего рода эвфемизм, поскольку тела были немедленно вырыты и съедены обитателями планеты и, таким образом, интегрированы в местную экосистему. Однако кремация в этих условиях также не была идеальным вариантом, поскольку в атмосфере, бедной кислородом, вечно мокрые дрова едва тлели. Я говорил, что Венера не цветущий сад? Хотя все же растений там достаточно.

В своем завещании я написал, что если умру тут, то пусть мое тело просто вынесут наружу и положат на землю, перевязав праздничной ленточкой. Ленточку можно взять с моего бакалаврского диплома, будет хоть какая-то польза от него. (В полете к Марсу и обратно у меня накопилось тридцать кредит-часов, в течение которых я написал диссертацию про аномальные явления теплопередачи в экстремальных средах. Одной из таких сред я мог в полной мере насладиться на этой душной и вонючей планете.)

Девушки, работающие ближе к экватору, вынуждены передвигаться в тяжелой пластиковой броне, но воздух в их костюмах прохладный и свежий. Я пытался устроиться работать туда, но, как подозреваю, был автоматически дисквалифицирован, и не только потому, что мужчина, но еще и по той причине, что вешу более ста фунтов.

Моя подруга Глория, работающая там, пожаловалась, что эти костюмы вечно пахнут духами, как женские раздевалки. Я подумал, что это гораздо терпимей, чем тот вонючий парник, в котором находимся мы, но у меня хватило мозгов не говорить об этом.

У меня не было объяснения тому, как я попал сюда. Вы можете спросить, почему человек с докторской по физике собирает биоматериал на другой планете, и это только стало бы доказательством, что вы мало знаете о переплетении науки с бюрократией. Когда-то в прошлой жизни я получил степень бакалавра в области ландшафтного дизайна, потому что эта специальность всегда была востребована, но потом увлекся космосом и полетами. Именно поэтому, наверное, боги судьбы, выбирая мне предназначение и увидев надпись в дипломе «ландшафтный дизайн», напрочь проигнорировали тот факт, что у меня защищена докторская по физике, а из биологии я позабыл даже больше, чем когда-то выучил.

Перелет с Марса на Венеру длился шесть месяцев, и в пути я прослушал два курса биологии. Но я также хотел закончить свою диссертацию, прежде чем забуду все, что знал о термофизике. Так что в ксенобиологию я углубился ровно настолько, чтобы знать, к каким растениям не следует прикасаться, чтобы не погибнуть. А для того чтобы понять, каких следует избегать животных, вовсе не обязательно писать курсовую работу.

Пока мы были на орбите, нам пришло письмо от одного продюсера с просьбой снять на Венере ремейк знаменитого «Юрского периода». Мы шутили, обсуждая этот случай. Кто-то вспомнил анекдот о разнице менеджмента в науке и в Голливуде: руководителю в науке нужно десять лет учиться, не говоря уже о высоком интеллекте и полной самоотдаче, – только тогда он может что-то сделать; продюсеру из Голливуда нужен только телефон. И ведь никто на Венере не был съеден чудовищным монстром, полагали мы.