Нова - Дилэни Сэмюэль Р.. Страница 9

— Я только что говорил ему, что устрою возвращение домой, в Австралию. Он повернулся и пошел назад, по мосту, к отелю, где я снимал ему комнату. Я оглянулся — на мосту его уже не было, — капитан поглядел на свой экипаж. — Идите на «Рух».

— Я полагаю, вы доложите об этом Патрулю? — сказал Катин.

Фон Рей двинулся к воротам на стартовое поле. Экипаж последовал за ним.

— Здесь рядом, на мосту, видеофон...

Взгляд фон Рея заставил Катина замолчать.

— Я хочу взлететь с этого осколка скалы. Если мы пошлем сообщение отсюда, нас задержат и заставят каждого троекратно повторить рассказ.

— Я полагаю, сообщить можно и с корабля, — согласился Катин. — Уже после старта. — На мгновение Мышонок засомневался в точности своей оценки возраста капитана.

— Мы ничего уже не сможем сделать для этого старого печального дурака.

Мышонок бросил взгляд на расселину и поспешил вслед за Катиным.

Вдали от разлома ночь была прохладной, и туман короной дрожал вокруг индукционно-флюоресцентных ламп, освещающих поле. Катин и Мышонок шли последними.

— Я думаю: что означает иллирион для большинства здешних жителей? — тихо произнес Мышонок.

Катин хмыкнул и засунул руки под ремень. Подумав немного, он спросил:

— Скажи, Мышонок, что ты думаешь об этом старике и его омертвевших чувствах?

— Когда они пытались добраться до Новы в последний раз, — сказал Мышонок, — он слишком долго смотрел на звезду через сенсодатчик, и все его нервные центры были обожжены. Они не мертвы, а повреждены длительным раздражением, — он пожал плечами. — Никакой разницы. Почти что мертвы.

— О! — сказал Катин и опустил взгляд. Кругом стояли грузовые звездолеты. Между ними притулились небольшие, метров по сто высотой, частные корабли.

Некоторое время они молчали, потом Катин опять спросил:

— Мышонок, тебе не приходило в голову, как много ты можешь потерять от этого путешествия?

— Приходило.

— И ты не боишься?

Мышонок дотронулся до руки Катина своими тонкими пальцами.

— Чертовски боюсь, — выдохнул он и откинул волосы, чтобы взглянуть на своего высокорослого товарища. — Ты знаешь, я не люблю таких вещей, какие произошли с Дэном. Я боюсь.

Глава 3

Его предшественник притащил откуда-то уголек и вывел корявыми буквами на панели аналогового компьютера: «Ольга».

— О'кей, — улыбнулся Мышонок, — значит, ты — Ольга?

Три огонька зеленых, четыре — красных. Мышонок начал скучную процедуру проверки величин напряжений и соответствия фаз.

Чтобы заставить корабль двигаться быстрее света от звезды к звезде, вы должны использовать каждый изгиб пространства, каждое нужное вам искривление, создаваемое материей. Говорить о скорости света как о предельной скорости движения объекта равносильно заявлению, что двенадцать-тринадцать километров в час — предел скорости пловца в море. Ведь если пловец будет использовать морские течения и силу ветра, как это делает парусник, ограничение скорости снимается. Звездолет имеет семь регуляторов потоков энергии, аналогичных парусам. Шесть аналоговых преобразователей управляются компьютерами, каждый из которых контролируется киборгом, седьмой же — капитаном. Потоки энергии должны быть настроены соответственно рабочим частотам статических давлений, тогда энергия иллириона разгоняет корабль. Такова работа «Ольги» и ее родных сестер. Но управление формой и положением паруса лучше поручить мозгу человека. Это и есть работа Мышонка (под контролем капитана). Кроме этого, капитан осуществляет контроль над множеством дополнительных парусов.

Стены каюты были покрыты рисунками, оставшимися от предыдущих экипажей. Была там и койка. Мышонок заменил неисправную катушку индуктивности в ряду импульс-конденсаторов на семьдесят микрофарад, задвинул плату в стену и сел.

Он протянул руку к пояснице и нащупал разъем. Этот разъем подсоединили к его спинному мозгу у Купера. Он поднял экранированный кабель, петлей свернувшийся на полу и исчезавший в панели компьютера, и возился с ним до тех пор, пока все шестнадцать штекеров не вошли в гнездо на его пояснице. Он взял меньший, шестиштекерный кабель и вставил его в гнездо на внутренней стороне левого запястья, затем еще один — в гнездо на правом запястье. Теперь его периферийная нервная система была связана с Ольгой. На шее, под затылком, было еще одно гнездо, в которое он воткнул последний штекер — кабель был тяжелым и слегка оттягивал шею — и увидел ослепительные искры. Этот кабель посылал импульсы непосредственно в головной мозг, но мозг при этом сохранял способность к восприятию зрительных и слуховых ощущений. Послышалось слабое гудение. Мышонок дотронулся до верньера на панели Ольги и подкрутил его. Гудение смолкло. Потолок, стены, пол — все было покрыто приборами управления. Каюта была достаточно мала, чтобы киборг до большинства из них мог дотянуться с койки. Но когда корабль стартует, он не сможет даже дотронуться до них и будет управлять двигателями только посредством своих нервных импульсов.

— Я всегда чувствую себя при этом, словно перед Большим Поворотом, — прозвучал в его ушах голос Катина. Киборги, разбросанные по своим каютам, находились в контакте между собой, когда подключались к компьютерам. — Поясница там, где входит кабель, словно омертвела. — Все это больно уж смахивает на театр марионеток. Ты знаешь, как все это работает?

— Если ты до сих пор этого не знаешь, — сказал Мышонок, — то это плохо.

Айдас:

— Спектакль на тему об иллирионе...

— ...иллирионе и Нове. — это Линчес.

— Скажи-ка, что ты сделал со своими зверями, Себастьян?

— Чашку молока они выпили.

— С транквилизаторами, — донесся нежный голос Тай. — Спят они сейчас.

Огни потускнели.

Капитан подключился, к кораблю. Рисунки, царапины на стенах — все исчезло. Остались только красные огни потолка, вспыхивающие один за другим.

— Приглашение поиграть со сверкающими камешками — сказал Катин.

Мышонок пяткой задвинул под койку футляр с сиринксом и лег. Кабель он пристроил за спиной.

— Все в порядке? — услышали все голос фон Рея. — Выдвинуть четыре паруса.

Перед глазами Мышонка разлился мерцающий свет. Космопорт — огни по краям поля. Светящиеся разломы коры превратились в фиолетовое мерцание.

— Боковой парус на семь делений.

Мышонок согнул то, что прежде было его левой рукой. Боковой парус опустился, словно прозрачное крыло.

— Эй, Катин, — прошептал Мышонок. — Это уже кое-что! Посмотри...

— За иллирионом и за Принсом и Руби Ред, — сказал один из близнецов.

— Смотри за парусом! — оборвал его капитан.

— Катин, гляди...

— Лежи и привыкай, Мышонок, — прошептал Катин.

— Я как раз собираюсь этим заняться и подумать о прошлой жизни.

Пустота взревела.

— Чувствуешь, Катин?

— Ты можешь справиться с чем угодно, если постараешься.

— Вы двое, смотрите вперед! — сказал фон Рей.

Они оборвали разговор.

— Включить основные двигатели!

На мгновение перед Мышонком вспыхнули огни «Ольги» и пропали. Крылья распростерлись за ним. И они рванулись прочь от Солнца.

— До свиданья, Луна, — прошептал Катин.

Вот уже и Тритон исчез на фойе Нептуна, а сам Нептун померк в сияния Солнца. И Солнце начало уменьшаться. Ночь обступила их.

Его звали Лох фон Рей, и он жил на Экстол Парк — 12, в большом доме на холме: Нью-Арк (Н. В. 73), Арк. Вот что надо говорить на улице, если потеряешься, и тебе помогут найти твой дом. Улицы Арка были закрыты прозрачными щитами от ветра, и вечерами, с апреля по юмбру, разноцветные клубы расходились в стороны, взмывали вверх и сплетались над городом. Его звали Лок фон Рей, и он жил... Это все детские воспоминания, наиболее прочные, наиболее запомнившиеся. Арк был крупнейшим городом Федерации Плеяд. Отец и мать были важными людьми и часто отсутствовали. А дома они говорили о созвездии Дракона и о его центральной планете — Земле. Они говорили о перестройке, о будущей независимости Окраинных Колоний. Их гостями были сенатор такой-то и представитель имярек. Когда Секретарь Морган женился на тете Циане, они пришли на обед, и Секретарь Морган подарил ему голографическую карту Плеяд, которая была совсем как обычный лист бумаги, но стоило осветить ее лазерным лучом, и начинало казаться, что смотришь ночью из окна на мерцающие звезды.