Девочка №13 (СИ) - Широкова Юлия. Страница 17

Он заметил меня и стал не спеша отступать к кулисам, готовый в любой момент убежать, потом, видимо поняв по моим глазам, что я и сама в полуобморочном состоянии от страха, взял букет из моих рук и произнёс: "Возвращайтесь на форум! Вас очень не хватает!" Далее пауза — он ждал, что я что-нибудь отвечу, поклонницы, ещё не успевшие всучить свои букетики, тоже ждали, но мне нечего было им всем сказать, поэтому я поспешила затеряться в толпе.

Вечером он был он-лайн. Возможно, ждал меня, но я появиться не соизволила, подозревая, что после того, как он ознакомится с моими записками, вряд ли он всё ещё будет желать моего возвращения… И тем не менее, я почему-то надеялась, что он позвонит!

Спустя три месяца, не дождавшись звонка, измаявшись от скуки и недостатка внимания к своей персоне, я вернулась на его форум с неповторимыми по остроте комментариями… Я успела написать их штуки три, прежде чем он не сдержался и отреагировал. За что его потом некоторые упрекали — мол опустился до перебранки с фанаткой, не слишком ли много чести для неё?

В своём ответном довольно многословном комментарии он посчитал нужным сообщить мне, что я несчастна — во-первых, совсем его не знаю и не понимаю — во-вторых, и моё мнение ему не интересно, потому что у него есть настоящие верные поклонники — в третьих. И это только то, что было написано в открытую на форуме. В личном же послании, перейдя на ты (я расценила это, как прогресс в отношениях), упрекал меня во вранье (?!), сокрытии своих комплексов и недостатков (а это то здесь при чём?) и под конец советовал мне обрести Господа (ну вот это он зря — это уже перебор!)

Не смотря на то, что на его официальном форуме я теперь была официально в Чёрном списке, я всё же нашла возможность ответить — у него в блоге. Я признала, что я несчастна, потому что влюблена — влюблена отчаянно и безнадёжно, а он променял меня на лицемерных тварей и завистливых посредственностей, которых считает своими верными поклонницами. А ещё я оговорила саму себя, заявив, что специально написала те комментарии, чтобы достать его (ну не признаваться же всем, что я просто дура, которая даже не понимала, что эти комментарии ему вряд ли понравятся? Уж лучше пусть думают, что я злодейка и стерва!) Если кто-то из его Фан-клуба ещё не ненавидел меня, то после этого сообщения таких не осталось… Короче, внимания я получила, хоть отбавляй.

В тот день, когда разразился этот скандал, я позвонила его новому администратору. Сильнее всего меня задел упрёк во вранье, я не понимала, что он имеет в виду, поэтому рассказала ей, что три месяца назад передала ему свои записки, в которых поведала обо всём, что со мной произошло с того дня, как я впервые увидела его — обо всех своих мыслях и переживаниях.

— Я открыла ему в этих записках всю душу — может быть не самую красивую душу, но он не имел никакого права упрекать меня во лжи! Это единственное, в чём меня нельзя упрекнуть! Я хотела бы знать, прочёл ли он мои записки?

Она очень удивилась. Он рассказывал ей о том, что я приходила в театр и подарила ему цветы, но ни словом не обмолвился ни о каких записках.

— Это потому что я в письме попросила его ничего не говорить тебе об этом, — объяснила я.

— Он всегда и обо всём мне рассказывает, даже если его просят не рассказывать, — ответила она уязвлённо.

— Это было под Новый год, может, мои письмо и флэшка затерялись где-нибудь в той куче подарков, которые он получил в тот день от поклонниц? — предположила я.

— Да, скорее всего, так и было — ему столько всего передают! — в её голосе послышалось облегчение — моя версия развития событий ей явно понравилась, и она пообещала спросить у него про мои записки.

Вечером я получила от неё смс: "Он ответил, что записок не читал — не было возможности и желания".

И всё же я продолжала сомневаться в том, что он не читал моих откровений… Моё непомерное эго не позволило мне поверить, будто ему было не интересно узнать, что я о нём думаю. К тому же, как иначе объяснить его столь резкую и агрессивную реакцию на комментарии, в которых не было ничего криминального? Я всего лишь поделилась неоднозначными впечатлениями от его нового спектакля, похвалила новую песню, попеняла за то, что он слишком сильно фотошопит свои снимки и слишком откровенно привирает в интервью. Его модераторы не удалили и даже не отредактировали мои сообщения! И почти никто на форуме не пожелал оспорить высказанные мною мнения (это очень сильно задело его — в своём ответном комментарии он упрекал поклонниц за это молчание).

Что же так больно ранило его в моих словах? Или слова были лишь поводом, а не причиной? Наверное, этого я так никогда и не узнаю…

Два месяца спустя я снова пришла в театр, чтобы посмотреть его новый спектакль. Накануне того дня, о котором я собираюсь рассказать, мне приснился сон: я и он на сцене, занимаемся любовью, вдруг открывается дверь, заходят зрительницы и мы оказываемся, выставленными на всеобщее обозрение…

Практически так оно всё и произошло на самом деле!

Спектакль шёл в малом зале, в котором отсутствует сцена, билет я купила в первый ряд — ему предстояло играть буквально на расстоянии вытянутой руки от меня. За два часа до спектакля представила, как он случайно замечает в первом ряду — всего в полуметре от себя, женщину, которую два месяца назад публично унижал и, пожалев дурачка, позвонила его администратору:

— Хотя я по-прежнему считаю, что его реакция на мои комментарии была не адекватной, а слова, которые он мне высказал не справедливыми…

— Я не хочу этого слушать, — перебила она меня.

— А я уже почти всё сказала, осталось только добавить, что, не смотря на это, я не собираюсь ему мстить или как-либо вредить — пусть не волнуется.

— Он не будет из-за этого волноваться — у него сейчас есть дела поважнее.

— Вот и хорошо.

Кажется, она не поняла, почему я позвонила.

Ирония судьбы ниспослала мне своего рода сюрприз — моё место в первом ряду оказалось крайним. Все входящие зрительницы сразу же утыкались взглядом в меня… Одни разглядывали мою персону с весёлым любопытством, другие — те, чья совесть была не чиста, торопливо отводили глаза, делая холодное, не заинтересованное лицо. Я забавлялась этим вниманием, чувствуя себя этакой скандальной знаменитостью! Мне даже показалось, что у меня сейчас тоже начнут брать автографы, особенно после того, как какая-то наглая девица стала громко рассказывать кому-то по телефону, что я прямо перед ней сижу… Я оглянулась, рядом сидевшие девчонки, нервно захихикали.

Перед началом спектакля меня неожиданно пересадили на единственное место, которое ещё оставалось свободным — оно предназначалось для специально приглашённых гостей. Итак, около сотни женщин, влюблённых в одного мужчину, собрались в крохотном зале, и в первом ряду — в центре, та из них, чьё имя стало нарицательным… Представляю, как тем, кто когда-то приложил немало усилий, чтобы сломать меня, было неприятно и досадно видеть меня вновь, тем более, что выглядела я прекрасно, держалась спокойно и уверенно, не боялась смотреть им в глаза — моя совесть чиста. А они то надеялись, что избавились от меня навсегда, что я уползла зализывать раны, что после такого удара я уже не поднимусь… Ошиблись, сучки! Я сильнее вас всех!

Начался спектакль. Он прошёл мимо, кутаясь в плед и почти задев меня. С лёгким злорадством (вот — будешь знать, как обижать женщин!) я наблюдала, как он напряжённо ищет моё лицо среди сидящих в первом ряду, пока наши взгляды не скрестились наконец-то трагически в безмолвном поединке… Он смотрел пронзительно и пытливо, будто хотел заглянуть в мою душу, просканировать её насквозь — до самого дна. Наверное, пытался понять, действительно ли я не собираюсь поливать его кислотой? В ответ я усмехнулась. Дурачок. Решил, что я ему враг, лишь потому, что я единственная, у кого хватило глупости быть с ним откровенной.

По жанру спектакль был комедией, но он в тот день играл шекспировскую трагедию — что-то вроде "Макбета"! Играл, будто сражался, кому-то что-то доказывая — весь спектакль перетянул на себя, остальных героев низведя до уровня массовки. Пот ручьями струился по его лицу, хотя в зале было прохладно. На лбу вздулась вена. В глазах злые слёзы — без сентиментальности, без жалости к себе. В какой-то момент, когда его лицо было скрыто под маской, принялся кричать на меня словами из роли — что-то яростное, обвиняющее…