Наступление тьмы (ЛП) - Харди Дженис. Страница 32

Я была почти у Ипстана. Броня Соэка была полна свежей боли. Ипстан бросился в брешь в круге. Солдат двигался быстрее, ударил его раз, два, три, а потом тот упал.

Соэк шагнул в круг, ведя меня за собой. Моя ладонь ударилась о его броню раньше, чем ноги коснулись камня.

вжих

Немного покалывания, меньше, чем должно было. На мои пальцы посыпался песок, в который превратился нагрудник.

«Сэя, нет, я вспыхнула слишком много раз».

— Ниа? — Соэк в ужасе смотрел на меня.

— Беги!

Солдаты смыкались вокруг, нападали рапирами. Я пыталась забрать, что могла, но их было слишком много. Соэк уклонился и закричал. Он пошатнулся, кровь появилась на его губах.

— Соэк!

Солдат выдернул рапиру из его груди, и Соэк упал, потащил меня за собой. Я боролась, упав на живот, рука оказалась под его телом. Я прижала пальцы к его голове, ощутила его.

«Прошу, Сэя, пусть он еще будет жив».

Ничего. Он умер.

«Его сердце. Сердце пронзили».

Слезы ослепляли меня. Я быстро моргала, вытирала глаза свободной рукой. Плакать я буду позже, нужно было двигаться. Я откатилась вправо, вытащила руку из-под него. Я встала и тут же упала на колени. Наши руки все еще были связаны. Мой нож. Мне нужен был мой нож.

Тень упала на меня. Солдат, убивший Соэка, оскалился, его друзья стояли за ним. Я искала на его теле голую кожу, но броня была везде, кроме его лица.

Что-то двинулось рядом, бросилось мимо меня. Звякнула броня металлом о металл, и солдат отшатнулся.

Данэлло!

Появилось больше наших людей, они обходили меня и тех, кто упал. Они ударили по синим, мечи взлетали, люди умирали.

Данэлло схватил меня за плечи.

— Ниа, идем, — он перекрикивал шум боя.

— Соэк!

— Он жив?

Я покачала головой, пытаясь разорвать шелковый шнур, но не могла.

Данэлло выхватил нож и разрезал шнур быстрым движением. Он поднял меня на ноги, оттащил от Соэка, неподвижного и бледного на мосту. Он тащил меня к безопасности наших людей на другой стороне.

Я спотыкалась о тела по пути, Данэлло крепко обвивал рукой мою талию. Я цеплялась за него, дрожала, сердце трепетало, как птичка, в груди. Холодные руки, горячее лицо.

Еще один друг мертв. Слишком много жертв.

Голова кружилась, улица надвигалась на меня. Воздуха не хватало, я упала на Данэлло, хрипя.

— Дыши, — его рука была на моей спине. — Сделай вдох, вот так… нет, медленнее и глубже.

Соэк был мертв. Квенджи был мертв. Мама, папа, бабушка были мертвы.

Дважды прогудели рожки. Наш приказ отступать.

Дождь падал, превращал землю в грязь, улицы — в реки. Я села на пол в доме, недалеко от старого дома Айлин. Данэлло и Айлин были со мной, больше никого с нами не было. Лампа стояла в углу, тускло горя. Данэлло держал меня, а я плакала.

— Тебе нужно снять броню, — мягко сказал Айлин, когда я уже не могла плакать.

Я покачала головой. Я не хотела видеть, что под ней.

— Ниа?

Я смотрела в пустоту. Закрывая глаза, я видела Соэка, смотрела на других и видела страх. Я не могла этого вынести.

— Данэлло, поможешь мне? — Айлин тянула, и вместе они сняли броню через мою голову и убрали ее в сторону.

Айлин охнула и прижала пальцы к губам.

— О, Ниа.

Я не смотрела вниз. Без толку.

— Это крапивница? — она потянулась к моей руке, но остановилась. — Ты вся в шишках.

— Шрамы, — сказала я. — Это шрамы, — кончики мечей, порезы исцелялись быстро, но оставляли следы. Только и всего.

Кионэ прошел в комнату. Он закрыл дверь и стоял там, с него текла вода.

— Ипстан мертв.

Я закрыла глаза. Увидела лицо Соэка. Открыла их.

— Большинство его офицеров тоже. Мы отступили, но там кошмар. В дожде ничего не видно, нам повезло. Сегодня они не нападут. Завтра? Кто знает? — он вздохнул. — Ниа. что случилось? Почему ты не…

— Это не ее вина, — сказал Данэлло.

— Я не говорю, что это так. Но она должна была вспыхнуть броней в солдат.

— Они нас ждали, — сказала я, горло сдавило. — Они знали, что мы придем, что я приду, и они были готовы, — потому мост был открыт, было оружие из пинвиума и внезапная засада солдат. Это была ловушка. И мы в нее попались.

— Скольких мы потеряли? — тихо спросила Айлин.

— Треть, может, чуть больше. Было бы больше, если бы не тела на мосту. Люди не могли пройти в бой.

Я дрогнула. Столько жизней пропало.

— Люди говорят о побеге. Никто не знает, что делать. Я надеялся, что у Нии есть идея.

Они смотрели на меня. Я покачала головой. Побег звучал неплохо.

— Позже, — сказал Данэлло. — Сейчас ей нужно отдохнуть.

— Да, понимаю, — Кионэ замер в дверях, свежий порыв жаркого влажного воздуха ударил мне в лицо. — Отдохни.

Как я могла отдохнуть, если не могла закрыть глаза?

ВОСЕМНАДЦАТЬ

Бледный свет лился в окно, лишал света истоптанный ковер. Я уснула, но кошмары разбудили меня задолго до рассвета. Я часами стояла у окна.

Мужчины и женщины шли мимо с напряженными плечами и челюстями. Я видела такие лица годы назад, когда мы с Тали прятались под кустами и плакали. Людей тогда выбрасывали из домов, это было и с нами. Люди тихо клялись отомстить тем, кто убил их любимых и превратил их в нищих.

Я не клялась мстить. Тогда я была слишком юной. Но я пообещала позже, когда мы с Айлин и Данэлло стояли на ферме и говорили, что сразимся за наш дом.

— Хорошо. Герцог может только присылать солдат, да?

— Остров маленький, — сказала Айлин, Данэлло рассмеялся.

— Да, но это наш остров.

— Нет, это наш дом.

И смотрите на наш дом теперь. Все было серым и мрачным, надежда пропала под грязью. Но кусочки синего неба виднелись среди туч, небо было рассветным. Скоро появится солнце.

Когда оно сядет, мы встретимся с Ондерааном, и…

Что? Убежим?

Может, стоило. Яйца не могли одолеть камни. Надежда и вера были ничем против стали. Соэк умер из-за меня, потому что я решила, что мы победим, поверила в надежду на лицах, подумала, что смогу быть больше, чем я есть.

Преобразователь.

Передавать боль, передавать вину. Я никому не могла помочь. Солдаты придут, как было и пять лет назад, вытащат нас из домов и выбросят на улицу, как мусор.

Ипстан не бросился бы на мост без меня. Соэк не надел бы броню Бессмертного и не погиб бы. Все эти люди пошли в бой из-за веры в меня.

Я убила их всех.

Хуже того. Гевег не был бы в беде без меня. Я убила Светоча, раскрыла эксперименты, которые подняли первые восстания. Из-за меня герцог требовал все больше пинвиума, чтобы восстановить потери, устроенные мной в Басэере. Из-за меня басэери в Гевеге восстали и убили ген-губа.

«Если бы я не пошла за Тали, ничего этого не произошло бы».

— Ты рано, — тихо сказал Данэлло.

— Не могу спать.

Он кивнул, глядя в окно.

— Дождь кончился.

— Довольно давно.

Мы смотрели, как проходят люди, некоторые с полными мешками и корзинками. Люди уходили, убегали.

— Нам не стоило возвращаться, — сказала я. — Почему я подумала, что могу что-то изменить?

— Потому что уже делала так.

Я покачала головой.

— Я сделала все хуже. Людей убили.

— Не ты убила Соэка, — сказал Данэлло.

— Он убит из-за меня, — и Квенджи.

— Он вызвался сражаться.

А Квенджи — нет.

— Я слишком много раз вспыхивала броней. Не считала.

— Это бой. Даже обученные бойцы забываются в пылу сражения.

— Я запаниковала, — прошептала я, закрывая глаза. Снова увидела Соэка, его страх, боль. Его смерть.

— Это понятно.

— Нет. Когда его броня рассыпалась, я должна была защитить его, забрать атаки себе, отдать их врагам, но я запаниковала. Я хотела убежать, и его убили.

— Ниа, нельзя винить себя за это.

— Тогда кого мне винить?

Он не ответил сразу. А потом глубоко вдохнул и повернулся ко мне.