Двуявь (СИ) - Прягин Владимир. Страница 5

- Видишь, а ты не хотела.

- Всё, всё, убедил. Веди по кривой дорожке.

- Прошу.

Они двинулись вдоль фасада, который пускал зайчики и дразнился, вывалив красный язык-транспарант: 'Да здравствует 100-я годовщина Великой Октябрьской Социалистической Революции!'

- Я тебя в электричке сегодня видел.

- А, кстати! Я тебя тоже, только ты отвернулся сразу.

- Отвлекли, - он не стал вдаваться в подробности. - Но я заметил, что ты с книжкой сидела. Что читала-то?

- Жуковский, 'Кассандра'.

- И про что там?

- Прорицательница сбежала с царского пира.

- Опять эскапистские мотивы?

- Ой, хоть ты не подкалывай! Я ещё после допроса не отошла.

- Ладно-ладно. А почему с бумаги, а не с планшета?

- Да ну. Стихи с планшета читать - это как, я не знаю, хэви-метал слушать на патефоне. Несоответствие формы и содержания.

- Ты слушаешь хэви-метал?

- Да нет же! Просто пример для наглядности привожу.

- Теперь ясно.

Кафе называлось 'У дяди Коли' и находилось в пяти минутах ходьбы. Даже сейчас, в самый разгар занятий, большинство посетителей составляли студенты - Юра заметил пару знакомых лиц со старшего курса.

- Может, на улице сядем, раз такая теплынь?

- Согласна.

Над пластиковыми столами пестрели зонтики с символикой пепси-колы, в холодильнике зеленел от злости 'Тархун'. Прогульщики, однако, предпочли кофе. Тоня, размешивая сахар, спросила:

- Серьёзно, Юра, зачем мы ему нужны? Неужели потребует, чтобы мы... ну, это...

- Стучали? Вряд ли. Тогда вызывал бы порознь и разговаривал бы с глазу на глаз, без ректора. Но дело даже не в этом. Времена изменились, тут он, пожалуй, прав - хотелось бы верить, во всяком случае.

- Нет, я понимаю, что чёрный воронок не приедет, остался в двадцатом веке. Но всё-таки такие конторы, они...

- Немного консервативны по своей сути, - подсказал Юра.

- Вот-вот. Ты уловил мою мысль.

- Работа у них такая. Но мы им, по-моему, нужны для чего-то совсем другого. Вопрос - для чего? Фиг знает, гадать тут можно до посинения, и всё без толку. Придётся ждать, пока позвонит.

- Почему он сразу не объяснил? Зачем тянет?

- Помариновать, наверно, решил. Понаблюдать за добычей в её, так сказать, естественной среде обитания.

Тоня обеспокоенно огляделась и попросила:

- Хватит меня пугать. Расскажи лучше про 'антиграв', про это твоё эссе, к которому они прицепились. Что ты там написал такого? То есть общую суть-то я поняла, а конкретно? Только мне попроще, без формул.

- Какие формулы? Я из физики только 'е равно эм цэ квадрат' помню. А из химии 'цэ-два-аш-пять-о-аш' и слово 'валентность'.

- Не прибедняйся. Давай рассказывай.

- Ладно, смотри. Попробую в двух словах. 'Антиграв' придумали в конце пятидесятых. Они там в КБ Челомея что-то мудрили с системами приземления и случайно набрели на некий эффект, который сочли курьёзом. Побочный продукт при расчётах, крайне сомнительный. Вникать особо не стали - некогда, основная тема горит. Так и забыли бы, но Хрущёв вцепился, как клещ.

- А он откуда узнал?

- У него там сын работал, как раз в этом отделе. Молодой ещё, недавно из института. Рассказал отцу мимоходом, как анекдот из жизни. Представляешь, мол, гравитацию чуть было не отменили. Но папа юмор не оценил. И объяснений, что такой эффект невозможен, слушать не пожелал - приказал землю носом рыть, пересчитать всё заново. Ну и вот.

- Значит, если бы не Никита Сергеич...

- Да, в том-то и прикол. Хотя многие о нём отзываются, мягко говоря, без всякого пиетета, а то и прямо говорят, что дурной был, упёртый до безобразия. Если что втемяшилось - всё, капец. Ломится, как лось через заросли, и слушать никого не желает. Попробуешь возразить - обложит по-пролетарски.

- Как тех авангардистов в Манеже?

- Ага, примерно. Но с 'антигравом' упрямство его лосиное помогло, иначе никуда бы не полетели, даже на Луну - вряд ли. Копошились бы в песочнице до сих пор, грызлись бы с Америкой потихоньку. Или вообще могли надорваться, экономика бы посыпалась - и привет Карлу с Фридрихом.

- Ты вот так прямо и написал? Про Карла с Фридрихом?

- Нет, конечно. Это я тебе для наглядности. В неофициальном порядке.

- Ценю ваше доверие, товарищ Самохин. Постараюсь оправдать.

- Да уж, приложите усилия.

Высказав это ценное пожелание, Юра отставил чашку и откинулся на спинку сиденья. За соседним столом ухохатывались, вспоминая цитаты из блокбастера 'Отторжение' о несчастной любви землянина к прекрасной пришелице из созвездия Малый Конь. По-весеннему чирикали воробьи. Тоня достала планшет, пробежалась пальцами по экрану и пояснила:

- Смотрю про 'антиграв' в БСЭ. Забавно, тут толком нигде не сказано, кто конкретно его открыл. Ну, то есть коллектив ОКБ-52, комплексное исследование, все дела... Поддержка партии и правительства... Подробно, но как-то очень расплывчато.

- А зачем тебе конкретное имя?

- Да любопытно просто. У меня в голове не укладывается, как такое можно вообще придумать, вывести через формулы - хоть случайно, хоть специально.

- Я даже не пытаюсь понять. Знаешь, есть поговорка: 'Мы стоим на плечах гигантов'. Вот это оно и есть - гиганты и чудеса. А мы спустя полвека глазами хлопаем и тихо офигеваем.

- Ты давно этой темой интересуешься?

- Давно, со школы ещё. Дед - космолётчик, я говорил уже, ну и родители были тоже... Но меня, как ты поняла, не столько само открытие занимает, сколько его последствия, изменения в мире. Я же, типа, историк. Вернее, пока ещё так, личинка будущего историка.

Тоня рассмеялась, и он подумал, что этот смех ей очень идёт. Как и эта пёстрая осень.

- Ой, не могу! 'Личинка'... Это ж надо было додуматься... Да вы у нас, Юрий, просто образец скромности, недосягаемый эталон.

- Этого не отнять.

- Вижу, вижу. Но всё-таки - как ты выдумывал другой мир, который без 'антиграва'? Там же куча деталей, влияющих друг на друга. Транспорт, политика, настроения в массах...

- Даже не знаю, как-то само представилось. Или сон из памяти всплыл - старый, полузабытый. Как, знаешь, старинная фотография - выцвела, полиняла, только силуэты видны, но общий смысл понять ещё можно. Вот. Препод задал эссе, я стал насчёт темы соображать, ну и забрезжила эта картинка смутно. Прикинул - а действительно, могло что-то такое быть. Детали пришлось додумывать, но в целом получилось забавно. Даже эти, вон, оценили.

- Оценили, ага. Теперь бы ещё понять, какой им с этого прок. И к чему была эта фраза, что стране опять нужно чудо.

Юра только развёл руками. Тоня, посмотрев на часы, вздохнула с видимым сожалением. Сказала:

- Скоро звонок уже. Пора возвращаться.

- У меня, если честно, никакого желания. Настроение вообще не учебное.

- У меня тоже. Но что ж теперь?

Она посмотрела с лёгкой хитринкой, будто подначивала - давай, фантазёр-историк, прояви инициативу, предложи достойный выход из тупика. Юра насупился, демонстрируя стратегическое мышление, и изрёк:

- Ну, раз уж мы катимся по наклонной, останавливаться нельзя. Поэтому на занятия я вас, товарищ Меньшова, не отпускаю. Решение принято, возражать не советую, ибо в гневе я зело страшен.

- Да, - согласилась Тоня, - мороз по коже.

- То-то же. Значит, сейчас встаём и идём отсюда подальше.

- Роскошный план. Подкупает, я бы сказала, своей конкретностью.

Они выбрались из-под зонтика и зашагали прочь, оставив университет за спиной. Дойдя до перекрёстка, свернули на поперечную улицу. Навстречу проплыл городской автобус, как его называли по старой памяти: в отличие от аэрокара, он на маршруте не поднимался к небу, а скользил над землёй. Такой транспорт лучше подходил для старых кварталов, где дома стоят тесно, над дорогой нависают деревья, а от остановки до остановки - рукой подать.

Асфальт, давно отвыкший от прикосновений колёс, был, однако, подлатан для пущей декоративности. Пятиэтажки, построенные ещё при Шелепине, всматривались друг в друга близорукими окнами, надменно выпячивая губы-балконы. Блестели витрины в цокольных этажах - булочная, хинкальная, канцтовары, салон беспроводной связи. Жирные голуби бродили по тротуару, нехотя уступая дорогу людям.