Клуб 27 (ЛП) - Карр Ким. Страница 36

Всё моё тело вибрирует в напряжении.

— Эй, ты что-то хотела? — спрашивает Нейт, в то время как быстро проскальзывает мимо меня в дверном проеме, по-видимому, не обеспокоенный тем, что я нахожусь в его комнате.

Моя фантазия испаряется, когда действительность берет верх.

Этот человек, стоящий передо мной, не Нейт из моих фантазий. Тот Нейт не мог держать свои руки или губы, или свой язык подальше от меня. Этот же, напротив, предпочитает считать меня своим другом.

Тем не менее, на нем нет футболки, он одет в шорты для бега, его пресс рельефный, но не слишком четко очерченный, и он очень похож на того, кого я себе представляла.

Мои соски начинают покалывать под спортивным бюстгальтером, который я надела под тоненькую майку. Пульсация между ног набирает силу до невыносимого.

Пантера движется, и я не могу оторвать взгляд.

Блестящий пот покрывает его, но мне совсем не противно. На самом деле, я задаюсь вопросом, каков он на вкус, и стал бы он возражать, если бы я просто провела языком по его груди.

Я открываю свой рот, но тут же закрываю его.

Не вздумай.

И на какой-то короткий миг, нечто мелькает на его лице, будто он догадывается о чём я думаю и хочет того же, но до того, как я распознаю это, все исчезает.

Кажется, был вопрос?

Да, он задал мне вопрос.

Мне нужно ответить, но моё предательское тело не может перестать думать о теле Нейта.

— Я искала… — я несусь к комоду и снимаю с него блюдце, — это.

У него вопросительный взгляд.

Моё сердце грохочет в груди, пока я обдумываю, как скажу ему, что я только что делала? Нет, мне нужно выяснить что там. Но в то время, пока он смотрит на меня, я знаю, что в итоге расскажу ему. Должна. Я обязана ему за всю ту помощь, которую он мне предоставил.

— Ладно. Но не забудь это, — говорит он, когда становится рядом со мной и открывает комод.

Страсть вспыхивает в воздухе, когда моё возбуждение распространяется по комнате. Но чувство вины быстро подавляет его. Телефон находится так близко, мне нужно кое-что сказать. Я знаю, что должна. То, что я сделала, неправильно.

Но сначала я должна сама разобраться, чем занимался мой брат. Наконец-то я решаю: я могу позже придумать, как и что сказать Нейту. С чувством вины, написанным у меня на лбу, я тянусь к сумке, хватаю её, и делаю шаг назад. Я так нервничаю, что даже не восхищаюсь его божественным телом вблизи.

Как только поворачиваюсь, он зовет:

— Зои.

Моё сердце стучит в горле.

Он отсоединяет свой телефон. Я сглатываю, зная о том, что я должна, наверное, рассказать ему прямо сейчас до того, как он обнаружит.

Он поднимает взгляд. В зеркале его глаза встречаются с моими.

— Большую часть дня я буду на совещаниях, и я приглашен на ужин сегодня вечером. Но если понадоблюсь тебе, можешь звонить и писать мне.

Вопрос, как добраться до «Особняка», вертится на кончике моего языка, но это может навести его на мысль. Вместо этого я говорю:

— Отличного тебе дня.

— Зои.

Я стараюсь успокоиться.

— Не забудь про список. Я хочу его обсудить позже вечером.

— Да, конечно. Спасибо, что напомнил мне. Жду не дождусь.

В спешке я практически сваливаюсь со ступенек, чтобы избежать ложную паутину, которую только что сплела, не говоря уже о сексуальном неудовлетворении, которое кружится вокруг меня, словно торнадо.

— Ох, Зои, вы как раз во время.

На кухонном столе лежит тарелка с двумя превосходными шоколадными вафлями и стоит кружка с идеально приготовленным латте.

Не могу удержаться от улыбки для Рози.

— Gracias. (пер. с исп. «спасибо»)

Она вся светится от гордости.

— Я сегодня буду попозже, чтобы помочь вам упаковать вещи вашего брата. Я надеюсь, с вами было всё хорошо, когда вы вошли туда. Я не была там с тех пор как... — Она оттягивает свой передник и хлопает глазами.

Я обнимаю её. Очевидно, что она знала моего брата очень хорошо.

— Всё хорошо.

После того как мы разрываем наши объятия, она оставляет меня за завтраком, который я быстро проглатываю, так как не хочу встретиться с Нейтом до того, как он уедет на работу. Не могу поверить собственным мыслям, но сегодня вечером я приду и расскажу ему обо всём.

Лучше просить прощения, чем спрашивать разрешения, верно?

***

Обнаружение чего-то является странным видом просветления.

Снаружи льет сильный дождь, и молния освещает лицо Рози, так как она стоит возле стремянки в комнате, где раньше была спальня Зака.

Мы пакуем все его вещи.

Я снимаю со стены последнюю фотографию и передаю ей.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы люди приходили сюда для портретной сессии?

Рулон грубой оберточной бумаги находится на кровати, и она кладет на неё эскиз в рамке.

— Нет, но Закари находился обычно в галерее в течение дня, пока я была здесь.

Стремянка шатается, когда я спускаюсь вниз.

— Насколько хорошо ты знала моего брата?

Рози заканчивает подписывать бумагу и затем вручает мне упакованное произведение искусства.

— Мне кажется, что очень хорошо. Он завтракал со мной каждое утро на протяжении почти трех лет. Это была привычка, которая началась с момента, когда Майло приехал сюда, чтобы остаться.

Я кладу наброски в коробку вместе с остальными.

— Майло, отец Нейта?

Она посылает мне грустную улыбку.

— Да. Он такой замечательный.

Я тяну коробку в гостиную и ставлю её рядом с другими, выставленными вдоль стены. С помощью маркера, заправленного в карман моих шорт, подписываю «Сохранить». Глядя на ряд коробок, которые отправятся домой, я кричу за дверью:

— Его фотография на самом верху лестницы с Нейтом и Заком, верно?

— Si. (пер. с исп. «да») Майло заботился о нем, как о втором сыне.

Я скрещиваю руки, когда возвращаюсь в комнату и вижу, как Рози вытаскивает одежду из ящиков комода.

— Можешь рассказать мне о них?

С кучей футболок в руке, она смотрит на меня.

— Первый сердечный приступ у Майло случился до того, как ваш брат приехал к нему работать. Они обычно шутили, что Закари превратил галерею в ряд витрин универмага.

Я наблюдаю за ней, как она складывает в коробки одежду Зака. Вещи, которые отправляются в них, — это просто вещи, я понимаю это. Мой брат умер, но память о нем в моем сердце, моих мыслях и в моей душе останется навсегда. Он всегда был со мной, и я надеюсь, что он точно также думал обо мне — вот, что действительно важно.

Рози, возможно, замечает мою печаль.

— Простите, я не позаботилась об этом за вас, но Нейт настоял, что бы я оставила всё как есть. Он не появлялся здесь с тех пор, как ваш брат умер. Он воспринял это очень тяжело. Они с Закари были словно hermanos. (пер. с исп. «братья»)

Переход от английского языка к испанскому не мешает её речи, я понимаю, о чём она говорит.

Я изображаю улыбку на своем лице; это у меня хорошо получается.

— Продолжай, расскажи мне о Майло и Заке, если ты не против. Мы никогда не знали нашего отца, и я знаю, что Зак действительно уважал и ценил всё то, что Майло делал для него. Он рассказывал мне, что Майло спас его от жизни на улице. Он встретил его в тот день, когда был выселен из своего жилья, и он был так благодарен Майло за то, что тот дал ему работу.

Рози закрывает один комод и открывает другой.

— После второго сердечного приступа, Майло переехал жить к Нейту. Закари уже жил в лодочном сарае. Он поселился там, когда Нейт купил это место. У нас всё было под контролем. Я приходила утром незадолго до того, как Нейт уезжал на работу. Закари брал Майло в галерею, до тех пор, пока ему не запретили водить, поэтому, он присоединялся к Майло за завтраком. После того как Майло вернулся домой, я продолжала готовить завтрак для Закари. Мы ели и смотрели «Шеф Повар» или «Шоу Марты Стюарт». Он обожал смотреть кулинарные шоу. Затем я паковала им обеды, и Закари брал их с собой на работу. Эти двое проводили много времени вместе.