Хрен С Горы (СИ) - Кацман Изяслав. Страница 37

Наше появление вызвало некоторую перемену в поведении присутствующих: победители как-то затихли, прекратив довольно бурное обсуждение, остатки свиты погибшего таки, наоборот, слегка оживились, увидев среди новоприбывших знакомые лица и даже парочку своих бывших сослуживцев.

В итоге за вторую половину дня исторической битвы я успел кооптировать в ряды «ипану макаки» пятерых регоев, оставшихся без начальства, и получить информацию об ещё троих раненых, которых новички обещали привести, как только те оправятся от ран; поучаствовать в обсуждении кандидатуры нового таки (об этом как раз и спорили вожаки, замолкнув при нашем появлении) и похоронного пиршества по таки старому. Кроме этого, я заглянул в брошенную мною мастерскую и навестил парочку своих столичных знакомых, чтобы удостовериться — всё ли у них в порядке на фоне небольшой гражданской войнушки.

Состоявшийся вечером пир, в котором удачно совместили тризну по погибшему таки и обмывание победы, прошёл, в общем-то, мирно: даже споры о кандидатуре нового правителя Бонко не перешли во всеобщую драку, как того опасались многие. Наверное, не в последнюю очередь, благодаря тому, что «ипану олени», то есть ваш покорный слуга, как я уже говорил, брезговал пить местное пойло в силу технологии его приготовления, а глядя на меня, к хмельному не стали прикладываться и остальные «макаки». А трёх десятков трезвых мужиков вполне хватало для растаскивания в разные стороны пьяных забияк.

В итоге все согласились со мной обсудить вопрос о власти в стране на трезвую голову, и окончательно переключились на обсуждение сегодняшнего сражения. Здесь я с удивлением узнал о решающем вкладе нашего отряда в победу: оказывается, непобедимость строя моих «макак» вызвала панику среди тех, кто противостоял нашему правому флангу, и они обратились в бегство, попутно увлекая за собой центр своего построения, а бьющихся с нашим левым крылом уже задавили массой.

На место ночлега в пустующую медеплавильную мастерскую «ипану макаки» под моим руководством прошествовали строем — лишний раз произвести впечатление никогда не помешает.

И уже в нашем лагере я выслушал от Такумала и Вахаку много чего в свой адрес. Оказывается, я упустил прекрасную возможность кардинально изменить расстановку сил в Бонко. Надо для этого было всего-навсего позволить подвыпившим союзничкам выяснять отношения вплоть до применения оружия, а потом вмешаться на нужной стороне. Сперва я хотел признать, было, правоту своих заместителей. Но из опасений за свой авторитет принялся закидывать их вопросами насчёт того, как повернулось бы всё, в случае предложенного Такумалом варианта. И очень быстро оказалось, что моё чистоплюйство, слабое знакомство с подробностями политических раскладов в нашей части Острова и незнание принятых у опытных вояк-регоев потайных сигналов сыграли сугубо положительную роль.

В конце концов, бонкиец согласился со мной, что если бы наш отряд в союзе с Панхи и береговыми сонаями перебил регоев из нижнего и верхнего Бонко, поддерживающих двух «ненаших» претендентов на должность таки, то в итоге мы бы оказались в одиночку перед вождём Такаму. И дальнейшая наша судьба укладывается в весьма ограниченный набор вариантов: либо нас всех оптом вместе с юной тэми сдают Кивамую, либо верхушку только что возникшего братства «ипану макаки» вырезают при первом удобном случае, а рядовых бойцов кооптируют в личную дружину Панхи. Кроме этого выяснилось, что участие в резне на чьей-либо стороне из числа победителей неизбежно раскололо бы наш отряд: ибо публика в нём подобралась так удачно, что присутствовали выходцы из всех концов Бонко, чьё население поддерживалось разных претендентов на вакансию Самого Главного Босса. Ну а напоследок выяснилось, что Такумал с Вахаку сами не представляли, кто же из троих баллотирующихся на должность таки «наш».

Так что я в очередной раз продемонстрировал подчинённым величайшую мудрость, которую черпаю напрямую от духов. На сем день, насыщенный всякими разными событиями, завершился, и мои «барану», «тупису», «питарасу» и «олени» быстро заснули, оглашая окрестности дружным, хотя и нестройным храпом. Мне же, увы, не спалось.

Во что я вляпался, до меня начало доходить только сейчас. И в роли помощника гончара в Бон-Хо, и в роли министра металлургии при Ратикуитаки жизнь моя протекала вполне себе спокойно и предсказуемо. Теперь же, в качестве предводителя случайным образом возникшего воинского братства, я оказался в положении щенка, брошенного в бурные речные воды: без понимания всех тонкостей внутренней и внешней политики, без каких-либо планов на будущее, без серьёзных связей среди вождей, старейшин и регоев Бонко. И любое моё неосторожное действие, приведёт меня к гибели. Если же сидеть и ничего не предпринимать, то тоже сожрут.

Хотя с другой стороны, не всё так уж и плохо. Во-первых, мои «макаки» вполне преданы мне лично, а пёстрый состав отряда делает маловероятным его вырезание сторонниками одной из трёх образовавшихся партий, в каждой из которых есть родственники моих бойцов. Во-вторых, наличие под моим началом людей со всей области — прекрасный способ налаживания горизонтальных связей. В-третьих, «ипану макаки» — не просто воинское сообщество, а настоящий рыцарский орден девы Раминаганивы — что прибавляет веса и его руководителю. В-четвёртых, у меня есть родственники в Старом Сонаве, к которым в случае чего можно обратиться за помощью.

Но с третьей стороны, есть ещё Кивамуй, от которого многие не прочь откупиться головой покровительницы нашего славного братства.

Я начал думать дальше. И чем больше думал, тем к более странным выводам приходил. Сейчас, будучи неопытным в местных делах, без опоры внутри области, рассчитывая только на небольшую кучку сторонников, я должен всеми силами противоборствовать появлению в Бонко сильной власти, которой я на один зуб. Но отсутствие сильной власти опасно, поскольку в любой момент следует ожидать появления погони за Раминаганивой с запада. И явись сюда хотя бы пара сотен воинов Кивамуя, все эти местные вожди, между которыми я собираюсь лавировать, разбегутся или вообще принесут ему тэми на блюдечке с голубой каёмочкой (учитывая некоторые проявления ритуального каннибализма у обитателей Пеу — это может случиться и прямом смысле слова).

Следовательно — нужно, ни много, ни мало, как расправиться с нынешним типулу-таки и посадить на его место Солнцеликую и Духами Хранимую. И самому при этом стать её главным советником и держаться за место руками и ногами. Ничего себе, занесло меня.

Ладно, не будем о глобальном. Подумаем лучше, что нужно, чтобы некий Сонаваралинга занял максимально высокое положение в бонкийской иерархии, раз путь обратно в металлурги ему закрыт. На должность таки в ближайшей перспективе меня вряд ли позовут, но стать верной опорой тому, кто станет новым правителем области — это можно и нужно. А для этого нужно две вещи: военная сила и обожание народа.

В общем-то, для любого папуасского вождя совмещение наращивания численности свиты из верных ему регоев с сохранением и тем более увеличением любви со стороны подданных задача неординарная: ибо размер личной дружины неизбежно ограничивался количеством прибавочного продукта, который можно присвоить, не нарушая слишком уж нагло устоявшихся обычаев по части делёжки дани с сунийских ганеоев. Старые предания как самого Бонко, так и всего Пеу полны историй про расправы над запускавшими свою руку в общак вождями самого разного уровня. В этих условиях просто удивительно, что на острове появилось что-то, отдалённо напоминающее единое государство — не то сонаи в процессе завоевания немного прочистили всем остальным мозги, не то я по земной привычке преувеличиваю степень централизации и пределы власти типулу-таки.

Но мне пока что ограниченность ресурсов не грозит: во-первых, я твёрдо намеревался приватизировать в свою пользу бонкийскую часть медеперерабатывающего комплекса, во-вторых — точно также я собирался поступить с результатами ирригационных работ, которые сам инициировал недавно. Даже если поделить мои обещания покойному боссу на два, всё равно, человек двадцать-тридцать я точно смогу с этих орошаемых полей прокормить. Причём, это только начало: на высоких местах верхнего Бонко кроме тех деревень, которые уже начали копать канал, имеется с десяток других сунийских поселений, обитателей которых можно облагодетельствовать системой орошения — они ещё благодарить меня будут, отдавая половину того, что получат благодаря дополнительному увлажнению. Следовательно, я вполне могу рассчитывать на увеличение рядов «ипану макаки» до сотни или даже двух — а такой оравы регоев не имел никто из бонкийских таки. Монополия на медное производство же даст преимущество в вооружении над местными вождями.