Хрен С Горы (СИ) - Кацман Изяслав. Страница 41

— Семеро — ответил посыльный — А Такумал уже с гостями беседует.

— Хорошо, тогда ищи Вахаку. И вообще, всех, кого из «макаку» встретишь, говори, что я велел идти с оружием получше к Мужскому дому.

Я с сожалением отложил «диктант» и извиняющимся голосом сказал Раминаганиве: «Таких гостей нужно встречать безотлагательно». Солнцеликая и Духами Хранимая обиженно сверкнула глазами и поджала свои негритянские губёнки, но от тирады насчёт отсутствия должного почтения к её титулу и проклятий в адрес не во время заявившихся гостей удержалась.

Собирая оружие и воинское снаряжение, я продолжал давать последние указания: «Паропе, оставайся со своими людьми возле тэми. Будь настороже. Если чего — уходите».

— Куда? — уточнил Длинный.

— Не знаю. Куда получится. В Такуме, Бон-Хо. Куда угодно. Я если останусь живым, вас найду — и, успокаивая Раминаганиву — Тэми, не думаю, что гости пришли с недобрыми намерениями. Но лучше перестраховаться. Мои распоряжения Паропе на крайний случай. Всё будет хорошо — улыбнувшись на прощание, я двинулся к центру лагеря.

По пути меня нагнал Вахаку с десятком воинов: в основном «питарасу» и «тупису». Ещё несколько человек примкнуло к нам уже возле Мужского дома. Так что перед гостями я явился с эскортом, подобающим столь значительной персоне, каковой является «пану олени» воинского братства «пану макаки». Оружие и украшения — как мои лично, так и образовавших мою свиту «макак» также были на уровне — в грязь лицом не ударили.

А вот и гости: развалились на циновках вперемешку с моими людьми, чинно и мирно беседуют. Сидящие под навесом Мужского дома начали поворачиваться на наш топот. Ага, Вараку, один из сыновей Темануя — Кано, да и остальные лица все знакомые. Все радостно скалятся. Значит, убивать никто ни кого не будет: за папуасами местными много чего водится, но мочить человека, дружелюбно ему при этом улыбаясь, даже среди них как-то не принято.

Обязательная процедура приветствия, состоящая из многочисленных взаимных вопросов и ответов по поводу здоровья родственников всех степеней родства, видов на урожай и состояния свиного поголовья. Тут же сама собой начинается подготовка к пиршеству по случаю визита дорогих гостей. А пока немногочисленные в нашем воинском лагере женщины таскают припасы и готовят посуду, гостей нужно развлекать беседой.

С каким удовольствием я бы наплевал не папуасский этикет и сразу перешёл к делу — то есть начал бы расспрашивать своих сонайских сородичей, что же заставило их появиться на нашей базе. Но, увы, за мной водится и так слишком много странностей (с туземной точки зрения), чтобы я мог позволить ещё и такое вот грубейшее нарушение норм приличия.

Так что пришлось устроить гостям небольшую экскурсию по Мака-Купо. Сонаи с детским любопытством разглядывали укрепления: земляная насыпь, укреплённая плетёными из толстых веток щитами. Поверх вала щетинился частокол. Ещё больший интерес у них вызвали сторожевые вышки по углам четырёхугольника, образовывавшего периметр нашего лагеря: в высоту эти неказистые конструкции были всего-то три с небольшим человеческих роста, но для обитателей Пеу, чьи хижины из жердей, травы и пальмовых листьев никогда не строились выше четырёх метров, подобного рода сооружения были диковиной.

Идея сторожевых вышек была моей, а реализация — Сектанта, который, как-никак, более десяти лет проработал не то столяром, не то плотником (если честно, я слабо представлял, чем они отличаются друг от друга). Так что я со спокойной душой позволил вохейцу помучить Атакануя насчёт плотницко-столярного инструмента, в результате чего они наделали кучу каких-то молотков, резаков и прочего, что потом нашло применение в строительстве вышек, и не только их.

На такие мелочи, как планировку нашего поселения, позаимствованную мною из учебника истории за пятый класс школы, и копирующую в уменьшенных масштабах лагерь римских легионеров, или прокопанные вдоль улиц канавы для отвода дождевой воды гости особого внимания не обратили. Водопровод из бамбуковых стволов, протянутый параллельно главной улице, привлёк их внимание не намного сильнее: эка невидаль, такие и в Хау-По с Бон-Хо имеются.

Поле корнеплодов, на котором несколько женщин и подростков пропалывали и рыхлили землю, особого интереса у гостей также не вызвало. Единственное, что Вараку, оценив размеры возделанного участка, полюбопытствовал: «Неужели хватает на всех? Или твоих людей сородичи кормят?» Мой ответ, что кормят в основном рана и сувана, сонаев озадачил. Они тут же принялись расспрашивать, как это так — чтобы злейшие враги кормили?

Я тяжело вздохнул. С туземной точки зрения, конечно, наши действия в отношении восточных соседей не являлись чем-то аморальным. Но мне, как мирному человеку XX века, подобная практика была не очень по душе.

Когда несколько месяцев назад на совете руководителей «пану макаки» было решено обосноваться в этом месте и тренироваться на дикарях, я рассматривал предстоящие военные экспедиции против рана с сувана с чисто технической точки зрения: отряд должен преодолеть несколько десятков километров от нашего лагеря до селений противника по лесам и колючему кустарнику, при этом сохранив в конце марш-броска силы для боя. Для решения данной проблемы я предложил где-нибудь на полпути оборудовать промежуточную базу для хранения продовольствия и части снаряжения. Что и было сделано разведчиками, которые занимались прокладкой маршрутов к намеченным для разграбления вражеским селениям.

В результате первая военная экспедиция прошла как по маслу. В первый день четыре десятка «макак» и полсотни с лишним добровольцев из Такаму, Хау-По и иных мест протопали до устроенной разведчиками стоянки, где нас ждало продовольствие и отдых под навесами, защищающими от возможного дождя. Вообще-то, желающих присоединиться к столь масштабному предприятию было поболее пяти десятков, но Такумал с Вахаку безжалостно отсеяли половину из них.

На второй день, поднявшись в предрассветных сумерках, выступили с первыми лучами и уже к обеду вышли к селению сувана на берегу небольшой речушки. Нам ничто не мешало взять вражеское поселение неожиданным наскоком, но воинам «пану макаки» требовалась тренировка в строевом бою. Поэтому мы с Такумалом (Вахаку с двумя десятками воинов остался в Мака-Купо) позволили обитателям предназначенного для разграбления селения собраться и встретить наш отряд в чистом поле.

С точки зрения местных наше поведение было непонятным: обычно в туземных войнах нападали либо в открытую превосходящими силами с целью полного разгрома врага, либо неожиданно небольшой группой для грабежа. Мы же внаглую заявились всего четырьмя десятками. А о вспомогательном отряде в полсотни рыл, который должен был перерезать тропы, соединяющую деревню с южными соседями, противник не догадывался. Не знаю, за помощью были отправлены гонцы-подростки или просто предупредить соплеменников о чужаках — троих наши союзники прикончили, не вступая в разговоры, а четвёртый успел убежать обратно в селение.

Но об этом я узнал позже. А пока что всё взрослое мужское население суванской деревни собралось возле крайних домов и двинулось не спеша в нашу сторону. Может быть, они хотели предварительно поинтересоваться, кто мы такие, или предложить убраться подобру-поздорову. Но два десятка снарядов из пращей с нашей стороны автоматически сняли все вопросы.

Сколько времени я убил на расспросы Баклана и Сектанта, пытаясь хоть как-нибудь пристроить их знания и умения для использования в военных целях, что было наиболее актуальным на данный момент. А выяснились познания в изготовлении и практическом применении пращей у бывшего вохейского колхозника с замашками гопника совершенно случайно, когда тот принялся с помощью нехитрого метательного устройства сбивать птиц размером с ворону, в немалом количестве повадившихся пастись на только что расчищенном поле.

Как оказалось, вохейские крестьяне частенько используют пращи для охоты на мелкую живность — копья и луки простонародью иметь в хозяйстве запрещено, вплоть до продажи в рабство, а мелкие зверьки и птица были неплохим добавлением к домашнему столу. Среди обитателей Пеу тоже оказалось немало желающих разнообразить меню дичью, и к Баклану быстро подключились многие из обитателей нашего лагеря… Я же приспособил новую забаву моих папуасов к военному употреблению: ну и что с того, что человек не птица, и его камнем с кулак размером гарантированно не убьёшь — хоть какой-нибудь ущерб всё равно нанесёшь.