Я в любовь нашу верю...(СИ) - "Selia Meddocs". Страница 212

— Особенно, если партнер по съемкам такой красавчик, как Эйс, — произнесла Макото, загадочно подмигивая.

— Это точно, — поддакнула Цукино и тоже откинулась назад. В душе ее теплилась надежда: если Айно заведет роман с Эйсом, то наверняка откажется от претензий на Мамору. О да, в любви Усаги была сущей эгоисткой, а наличие такой конкурентки как Минако заставляло ее жутко нервничать.

— Волнуешься? — Рей задала вполне очевидный вопрос, и Айно с готовностью кивнула:

— Естественно! Все это так волнительно… Зато какие перспективы! Я стану популярной, мое лицо увидит не только в Японии, но и за рубежом! — воскликнула девушка, с упоением предвкушая грядущий успех.

— То есть как это — «стану популярной»? — недоумевающе воззрилась на подругу Макото. — Неужели то, что твои песни крутят по радио, не признак популярности?

Но Минако лишь отмахнулась:

— Это не то. Радио — это радио, а телевидение — это телевидение. Только представьте: я стану звездой, у меня будет масса поклонников… Папарацци будут осаждать мой дом в надежде заполучить новый снимок, а журналисты — выстраиваться в очередь за очередным интервью. У меня появятся подражатели, в журналах мод будут публиковать статьи, описывающие стиль моей одежды… — перечисляя все это, Айно вошла в некий экстаз. В ее мечтах все казалось таким реальным, что Минако, широко распахнув глаза, только и оставалось с жаром перечислять все, что подсовывало ей воображение.

— Сто-о-оп! — вдруг мешалась Рей, негромко хлопнув по столу ладонью. — Попридержи коней. Не стоит зазнаваться раньше времени. К тому же, не забывай, что главная звезда все-таки Эйс, а не ты.

Айно, прислушавшись к словам подруги, и впрямь поумерила свой пыл. Выпрямившись на месте, она прочистила горло и уже спокойнее произнесла:

— Что, уже даже помечтать нельзя? — с напускной обидой протянула Минако.

— Почему же? Хотеть не вредно, — менторским тоном заметила Хино, пожав плечами и все сидящие за столом дружно рассмеялись.

Разговор постепенно перетек в другое русло, и девушки не заметили, как прошло время. Правда, в мирной беседе не обошлось без нотки грусти: Мако рассказала подругам об окончательном и бесповоротном разрыве с Мотоки. Там, на теплоходе, она встретила его вместе с Рейкой — эти двое выглядели весьма безмятежно, наслаждаясь обществом друг друга. Правда, в глазах Фурухата явно читалась вина по отношению к девушке, с которой он встречался без малого три месяца. Но Кино не осуждала его: сама она, подобно Мотоки, бросилась в омут любви, стоило Джеду вновь появиться на горизонте.

— Это не любовь, — грустно заключила Макото, и за столиком воцарилось сочувственное молчание. — Просто столкнулись два одиночества. Он любил Рейку, я — Джеда… А в лицах друг друга мы искали замену дорогим сердцу людям…

С удовольствием проведя время за праздными разговорами, Минако не могла не признать, что уже давно соскучилась по подобным посиделкам, а потому всячески тянула время, не желая прерывать сложившуюся идиллию. А когда пришла пора уходить, Айно не без сожаления поднялась вслед за остальными, и девушки, перебрасываясь шуточками, покинули кафе.

Съемки клипа отняли у Минако и Эйса добрую половину дня, и к тому моменту, как режиссер произнес заветные слова «Стоп! Снято!», на улице начало смеркаться. А когда Айно и Кейто, полупьяные от усталости, спустя полчаса оказались на улице, на Токио и вовсе опустился осенний сумрак.

— Я думала, это никогда не кончится, — со вздохом прокомментировала девушка, усаживаясь на пассажирское сиденье рядом с водителем. Эйс вызвался довезти Минако до дома, и она не стала отказываться.

Парень хмыкнул, заводя мотор:

— Ты думала, что съемочный процесс — это развлечение? Увы, это далеко не так.

Айно кивнула:

— Кому сказать — не поверят. Чего только эти ужасные туфли стоили! Наверняка я натерла ими кровавые мозоли…

За обсуждениями прошедшего дня дорога показалась короче, и вот кабриолет притормозил у дома Минако.

— Зайдешь? — спросила девушка, бросив на Эйса взгляд из-под ресниц.

— Конечно, — Кейто как-то странно посмотрел на Айно, но она не придала этому никакого значения.

Квартира встретила их полнейшей тишиной — Артемис, по всей видимости, отправился на прогулку с Луной. С тех пор, как Сейлор сенши вновь стали одной командой, кот стал больше времени проводить со своей давней возлюбленной. Впрочем, Минако была этому только рада.

— Проходи, чувствуй себя как дома, — приветливо махнула рукой Айно, приглашая парня в гостиную. Сама же упала в кресло и со стоном принялась растирать затекшие после целого дня ходьбы на каблуках ноги. — Мне кажется, что после сегодняшнего я буду ходить исключительно в мягких тапках. Знаешь, в таких пушистых — с розовыми помпончиками.

Кейто, отойдя к окну напротив, негромко рассмеялся:

— А кто говорил, что красота требует жертв?

— Ну, я, — призналась Минако, пожав плечами. — И что с того? Я не отказываюсь от своих слов. Но какая дура, будь она трижды избранной, наденет на сражение туфли на шпильке в пятнадцать сантиметров? Тебе хорошо — все съемки в пробегал в удобных мокасинах.

— Согласен, обмен не равен, — ответил Эйс, проведя пятерней по тщательно уложенным волосам. — Зато меня все это время мучило кое-что другое.

— Что же? — вскинула брови Айно, и тут же высказала забавное предположение: — Знаю, тебе было невыносимо тесно в тех штанах! Ума не приложу, как в них вообще можно было что-либо делать!

Кейто покачал головой, и снова посмотрел на Минако, склонив голову набок — так, словно любовался подлинным шедевром искусства.

— Что? Что не так? — девушка удивленно воззрилась на Эйса, но он не ответил, лишь подошел ближе, и навис над вскинувшей голову Айно.

— Теперь, когда мы остались с тобой наедине, я хочу, наконец, сделать то, о чем так давно мечтал, — произнес Кейто и, прежде чем Минако успела что-либо понять, наклонился и прижался к ее губам — мягко, нежно. Девушка опешила, застыв — это было настолько неожиданно, что она не ответила на поцелуй, который, впрочем, продлился всего пару мгновений. Но когда блондин отстранился, сердце ее сделало кульбит. А потом еще один. А потом и вовсе забилось где-то в горле, когда Эйс хрипло проговорил, глядя в глаза Минако:

— Я люблю тебя.

Айно судорожно прижала руку к груди, ошарашено глядя на Кейто. И в голове и в чувствах ее царил полнейший сумбур, но в одном она была уверена точно: таких эмоций и бури чувств она не испытывала с тех пор, как рассталась с Мамору. Это было непередаваемо. Неужели она вновь влюбилась? Разве это возможно? Чиба тогда словно сломал ей крылья, а теперь за ее спиной выросли новые — такие же белые и сверкающие, как и раньше. Но так ли это? Еще совсем недавно она клялась найти Мамору, вырвать его из лап тьмы, а сейчас готова проследовать за Кейто хоть за край света. Что же такое творится с ней? Как же это волнующе противоречиво!

А Эйс, казалось, не ждал ничего взамен. Вместо этого он, загадочно улыбаясь, протянул Айно четыре карты, перевернутые рубашкой вверх.

— Выбери карту, Минако. Я погадаю тебе.

Девушка на автомате, не отрывая взгляда от красивого лица Кейто, вытащила карту и посмотрела на нее, не зная, как трактовать этот символ. Это был не червовый туз, который она подсознательно хотела заполучить, а совсем другой знак. Черный. А этот цвет, как ей казалось, не сулил ничего хорошего.

— Что там? — нетерпеливо спросил парень, протягивая руку за картой.

— Трефовый туз, — сдавленно ответила Минако, пытливо всматриваясь в лицо Эйса. Она ждала вердикта на словах, но прежде пыталась прочесть то же самое по эмоциям парня.

На лбу Кейто пролегла складка, и он бросил на Айно пронизывающий взгляд, от которого девушке стало не по себе.

— Трефовый туз, — медленно проговорил он, — обозначает, что ты стоишь на перепутье. Всегда. На. Чертовом. Перепутье!

Парень вскочил и заметался по комнате под недоумевающий взгляд Минако. Сердце ее от горла скатилось в живот. Айно решительно ничего на понимала.