Троекон. Третий путь (СИ) - Слимпер Николай Николаевич. Страница 49

Лидер группы Убийц, носящий имя Темноглаз, обходил лагерь противника с запада, бесшумно ступая по низкой траве и подбираясь к лесу. Десять человек шли как один, не издавая ни звука. Хотя Темноглазу очень хотелось грязно чертыхнуться.

Убийцы из Манона -- название говорит само за себя. Но королю Морросу на это плевать. Он держит их в качестве личной охраны, охраны замка, посыльных, лазутчиков и диверсантов. Будь это любой другой, его части тела пришлось бы искать по всему Манону, но это Моррос. Каждый раз натыкаясь взглядом на перстень короля, Темноглаза бросало в дрожь, словно вокруг вдруг становилось по-зимнему холодно.

Лидер Убийц поджал губы, но быстро взял себя в руки, резко остановившись и припав к земле, словно пытаясь с ней слиться. Девять человек за ним тенями повторили его движения. Как одно целое! Впереди стоял часовой, рассеянно обводя взглядом опушку леса.

Как только караульный развернулся спиной, Темноглаз сорвался с места и неслышимой рысью за пять секунд преодолел расстояние до солдата, зажал ему рот и точно выверенным движением перерезал глотку, после чего медленно опустил тело на землю. В кустах что-то зашевелилось, и спустя мгновенье оттуда вышел второй часовой. Он даже не успел открыть рот, когда и его глотка оказалась перерезана. Зато умер, облегчившись, усмехнулся про себя Темноглаз.

Часовых расставили явно умелой рукой, но от этого они не стали внимательнее. На пути Убийц попалось еще два поста, пока они не добрались до цели.

В пятидесяти шагах от кромки леса стоял онагр, рядом с которым вокруг костра сидело десять солдат. Теперь начиналось самое трудное.

Темноглаз замер за самым ближним деревом, почти слившись с ним воедино, а остальные отправились вперед, выискивая свои цели и дожидаясь сигнала. Через десять минут в нескольких сотнях метрах от первого орудия огненным цветком вспыхнуло пламя, затем следующее. Огненные всполохи приближались с каждой секундой вместе с воплями протелийцев, и когда расцвел девятый цветок, Темноглаз стремглав выбежал из-под сени деревьев, заходя стыла, и бросил в костер начинающим соображать солдатам магическую бомбу.

Спустя несколько секунд из бездонных недр небольшого, размером с крупное яблоко, шара, во все стороны фонтаном брызнуло горящее черное масло. Липкая субстанция мгновенно покрыла онагр, который немедленно занялся ярким огнем. Люди падали на землю, истошно вопя и пытаясь сорвать с себя раскаляющиеся доспехи.

Темноглаз ненавидел работать шумно, а тем более использовать магию. Эти черномасленные бомбы создал придворный колдун, которого редко кто видел при свете дня. Каким-то образом ему удалось запихнуть целое ведро горючей густой жидкости в небольшие шары, при этом их вес едва ли превышал вес обычного северного граната.

Носить подобное с собой в кармане настоящее безумие, но Темноглаза уверили, что бомбы взрываются лишь при прямом контакте с огнем, и Убийце пришлось применить всю свою меткость, чтобы забросить одну такую в костер с наибольшего для безопасности расстояния.

За спиной уже горели палатки вместе с находящимися внутри солдатами, не успевшими выбраться наружу, пусть это их бы и не спасло. Темноглаз вбежал лес и сбавил скорость, дожидаясь своих людей у мертвых часовых. Когда вернулся первый, кто воспользовался магическим оружием, тем самым подав сигнал остальным, лидер группы Убийц из Манона понял, что сегодня потерял троих братьев.

Их убило магическое оружие, их убил колдун, что его создал, их убил король Моррос. В их организации не принято мстить, но Убийцы работают на тех, кто им платит, и они уже получили задаток за следующее задание.

Свирепое пламя отражалось в холодных глаза правителя Гедорна. Протелийцы решили, что они основательно засели на поляне между двух лесов, но деревья могут скрывать больше, чем диких животных. Когда-то оба леса были единой чащобой. Во времена дружбы двух государств в ней прорубили брешь, шириной в целую версту, дабы на этом месте воздвигнуть торговый город со свободным проездом из королевства в королевство, а затем Киркурд с Амиссой напали на Протелию. Вырубка осталась, но ни о какой совместной стройке речи идти уже не могло.

Армия Протелии превратилась в муравейник, будто подожженный любопытным мальчишкой. Солдаты бегали и катались по земле, пытаясь сбить с себя пламя, остальные же старались держаться от таких подальше, чтобы огонь не перебросился на них. Кто-то пытался затушить их водой из бочек, но горящее липкое масло никак не желало тушиться.

Деревянные орудия пылали вовсю, озаряя красным светом всю округу. Но, несмотря на пожарище, уничтожить все катапульты и всех людей не удастся, и король это осознавал. Но это лишь первый шаг его плана. Завтра к фронту прибудут эйнармы, и тогда от армии противника останется лишь груда бесполезного хлама.

-- Каруст, -- спокойно произнес Моррос.

-- Вам не следует пренебрегать своей дружиной, Ваше Величество, -- спокойно отозвался придворный маг.

-- Если я могу услышать даже твою жучиную поступь, остальным и подавно не подобраться ко мне со спины.

-- Даже Убийцам из Манона?

-- Особенно им, -- усмехнулся король.

Каруст имел средний рост и очень тощую фигуру с острым носом. Черные длинные волосы, всегда словно после дождя, и черный же плащ до пола предавали ему вид мокрого ворона. И лишь чуть прищуренные глаза выдавали в нем кого-то куда более хитрого и смертоносного, и если вороны предпочитают первым делом выклевывать глаза, Каруст оставляет их напоследок, дабы жертва смогла видеть все, что с ней происходит вплоть до самой смерти.

Придворный маг появился в столице после войны, и сразу отправился к королю, прося аудиенции, а затем и место при дворе. Он мотивировал это тем, что большинство магов либо убито, либо изгнано; колдун не желал сидеть взаперти в одной из цитаделей, и еще меньше ему хотелось умирать. Война уничтожила все рамки, а Каруст никогда не стремился их соблюдать.

В знак своей преданности он преподнес королю подарок, от которого отказаться мог лишь глупец или сумасшедший. Но и принять его означало навсегда отринуть здравомыслие. Моррос решил, что судьба королевства важнее собственной гордыни, а благоразумие и так не свойственно правителям.

Корона Гунунга, Архетелос в виде короны с зубцами в форме закругленного Юдвелского хребта, где, по преданию, и живет бог гор. Корона позволяет окружать себя непроницаемой и невидимой стеной, защищающей от любого внешнего воздействия. Даже стоя под градом стрел, можно не бояться смерти.

-- Как много у тебя еще подобных игрушек? -- спросил король.

-- Сколько пожелаете, мой король. Те, что вы только что видели, ручные, но я подготовил множество и более серьезных, специально для эйнармов. Но разумно ли использовать их открыто, пока здесь викаране?

Король оглянулся на палатки за спиной, в одной из которых спали члены Церкви. Хотя, возможно, шум и свет далеких всполохов и пожара их разбудил, однако они не спешили показываться. Теперь Викаранай старается следить за всеми важными событиями в мире, начиная от простых переговоров монархов и заканчивая военными действиями. Острый глаз выискивает любые признаки магии, и даже королю не избежать наказания.

Глупому королю, усмехнулся про себя Моррос, гладя большим пальцем вечно холодный перстень-Архетелос.

-- Они не представляют опасности, -- спокойно ответил король, -- но пока я не доберусь до Сердца Дракона, их лучше не трогать. Постарайся замаскировать бомбы под обычные современные снаряды. Викаранов не подпустят к эйнармам, они не смогут ничего разглядеть.

Морросу наскучила картина уже затухающего пожарища. Новое оружие Каруста работало превосходно, а больше его ничего не интересовало. Убийцы окружали его невидимой защитой почти так же, как Архетелос на его голове. Орудие не может предать, но вот люди...

Никогда не доверяй, как-то раз сказал ему отец. В детстве Моррос долго пытался понять, о ком именно говорит король, но лишь с возрастом пришло осознание, что он имел в виду всех. Каруст, Убийцы из Манона, даже Самуран -- все они потенциальные предатели, готовые вонзить меч в спину. Или в грудь, чтобы видеть страх и отчаяние в глазах жертвы.