Бесконечность не предел (сборник) - Головачев Василий. Страница 47
– Я не хотел тебя пугать.
– Знаю. – Она вдруг быстро провела ладошкой по его щеке. – Дан пытался внушить мне теорию, какой ты правильный, благородный и ответственный.
– Так это же правда, – хмыкнул Саблин, поворачиваясь к ним спиной. – Михась обедать предлагает, я вас подожду в столовой.
Прохор и Юстина остались вдвоём.
– Я не знал, что блуждания по Безднам вызовут такую реакцию Владык, – пробормотал Прохор, у которого закружилась голова от будоражащего тонкого запаха духов женщины.
Она помолчала, задумчиво изучая его лицо.
– Не понимаю, почему я тебе верю.
– Я давно хотел тебе всё рассказать…
Она остановила его, прижав палец к губам.
– Это надо было сделать.
– Я в самом деле не хотел тебя тревожить.
– Я бы приняла меры. А теперь вынуждена нянчиться с тобой, как с младенцем.
– Не нянчись.
Она подняла брови, медля, и тогда он, отбросив сомнения и страхи, поцеловал её по-настоящему.
Четырёхдневный отдых удался на славу.
Саблин встретил Леру, и четвёрка молодых людей отправилась в поход по Норвегии, выбрав самый модный маршрут – по знаменитым фьордам, включённым ЮНЕСКО в список охраняемых природных объектов Земли.
Сначала переехали в Берген и остановились в четырёхзвёздочном отеле «Фёст Отель Марин», располагавшемся в самом центре города, в минуте ходьбы от знаменитого рыбного рынка.
Потом вездесущий Саблин пообщался с администратором отеля и предложил всем совершить небольшой туристический круиз, после чего они купили тур «Норвегия в миниатюре» и совершили прелестное путешествие, состоящее из поездки по железной дороге Раумабанен до города Олесунн, экскурсии по этому необычному, отстроенному в стиле модерн городку и собственно круиза на лайнере «Хуртирутен» из Тронхейма обратно в Берген.
Поездка запомнилась прежде всего пересечением живописного моста Кюллингбру через реку Гудораннсдален и красивейшими ландшафтами, включающими скальный массив Тролльвеген, с уступов которого недавно прыгала Устинья, ставшая чемпионкой мира.
Город Олесунн с его каналом Брусюнде тоже добавил положительных эмоций, так как среди его зданий было немало совсем экзотических, напоминающих известные средневековые замки и древнерусские кремли, а также невообразимой красоты геометрические конструкции из новых композитных материалов, стекла и алюминия, живо напомнившие Прохору энергоинформационные фрактальные композиции, описываемые теоретиками формологии.
Плавание же по Гейрангер-фьорду вообще потрясло нетронутыми природными пейзажами и тишиной, так что туристы предпочитали не включать громкую музыку и переговаривались больше взглядами да шёпотом.
Купаться в чистейшей воде фьорда, однако, не рискнул никто, хотя лайнер причаливал к берегу и к островку под названием Хёльмсдаль и дважды останавливался напротив знаменитых водопадов «Семь сестёр» и «Фата невесты».
На что Саблин был человеком рационального склада, но даже на него настолько подействовала северная красота норвежского приморья, что он не отходил от Леры и не стеснялся лишний раз сфотографировать её на айком на фоне гор, водопадов и старинных деревянных построек.
Прохор какое-то время чувствовал в груди стеснение, будто обманывал кого-то, прежде всего Устинью, потом расслабился и предался созерцанию величественных природных красот вместе со всеми. Его первый романтический порыв к девушке прошёл, и он забыл о своём обещании «родичу» из одиннадцатого числомира побольше уделять ей внимания.
Впрочем, Устю его поведение не смущало. Если она и ощущала некоторое угасание чувств друга, то не показывала виду.
Двенадцатого июня туристы вернулись в Берген и снова поселились в том же отеле «Фёст Отель Марин». Взяли по сьюту. Как заявил Саблин:
– Гулять так гулять! Когда ещё придётся побывать здесь в такой компании. А обыденная жизнь и так ждёт нас дома.
Вечером прошлись вчетвером по знаменитой ганзейской набережной Брюгген, полюбовались старинным купеческим центром и церковью Святой Марии, зашли в усадьбу Эдварда Грига, чтобы поинтересоваться, как жилось знаменитому музыканту и композитору.
Посидели в ресторанчике «Нэрёй» на набережной, позволив себе пропустить по бокальчику местного вина. Заказали всё рыбное, как бы прощаясь с Норвегией: креветки, маринованные в карри, лосось с соусом из сметаны и щавеля, плюс запечённый мусс из судака.
– Не проспите завтра, – заметил Саблин, когда они расставались у двери номера, в котором остановились Прохор и Устинья. – Самолёт вылетает в десять, в аэропорту надо быть в восемь, и выезд, соответственно, в половине седьмого.
– Не проспим, – пообещал Прохор, на самом деле подуставший, собравшийся искупаться и лечь спать.
Устинья вошла в номер, остановилась посреди комнаты, медля раздеваться.
– Первым пойдёшь в душ?
Прохор понял, что она ждёт от него каких-то действий, но тоже медлил, мечтая больше о компьютере, а не об интиме.
– Ты понимаешь…
«Не жуй опилки! – раздался вдруг в голове сердитый голос. – Опять за своё? Она же чувствует, что ты равнодушен к ней. Ты её не любишь?»
«Ты? – оцепенел Прохор. – Одиннадцатый?!»
«Я, чёрт возьми! Противно видеть тебя таким… слизнем! Неужели даже угроза исчезнуть не оживит в тебе мужика?!»
«Я мужик…»
«В постели? Этого мало!»
«Угроза твоя что-то никак не реализуется».
«Когда реализуется, поздно будет что-либо предпринимать! Я вернусь через час, думай, не обижай её!»
Голос в голове пропал.
– Что с тобой? – услышал он голос обеспокоенной Усти. – Сердце схватило?
Он очнулся.
– Нет… вспомнил кое-что… пойдём посидим в ресторанчике?
– Мы же поужинали.
– Просто так посидим, послушаем музыку, шампанского глотнём.
Устя свела брови к переносице.
– Что с тобой? Ты какой-то… потерянный.
Прохор увидел тревогу в глазах подруги, почувствовал её заботу, тепло, любовь, порывисто притянул к себе и поцеловал.
Она замерла с закрытыми глазами.
– Ты… странный…
– Я знаю. Какой есть. – Он ещё раз поцеловал её, смакуя мятный вкус поцелуя. – Давно хотел тебе сказать…
– Говори.
– Я… – он помолчал, борясь с самим собой, вспомнил злой мысленный голос «родича», закончил: – Люблю… тебя.
Устя изумлённо распахнула засиявшие глаза.
– Что ты сказал?
– Я люблю тебя! – повторил он уже свободней, более уверенно. – Выйдешь за меня замуж? Приедем в Суздаль, свадьбу сыграем.
– С ума сойти! – Она потрясла головой, не веря услышанному. – Сюрприз за сюрпризом! Что на тебя подействовало?
– Красота, – ответил он не раздумывая.
– Я боялась, ты никогда этого не скажешь.
«Знала бы, – подумал он виновато, сам удивляясь своей решимости, – благодаря кому я это сказал».
В ресторане отеля шумно отдыхала компания русских туристов, насчитывающая двенадцать человек – восемь молодых людей в возрасте до тридцати, все как один с животами а-ля Гаргантюа, и четыре девицы, не уступающие им ни по габаритам, ни по развязности. Судя по долетавшим репликам, это были торговцы и торговки из Краснодара, гордо именующие себя бизнесменами.
– Может, не стоит здесь сидеть? – прозорливо спросила Устя. – Они ведут себя… отвратительно.
– Во-первых, мы сядем подальше, – сказал Прохор, беря её за руку. – Во-вторых, будут хулиганить, охрана быстро приведёт их в чувство. Норвежцы не любят шума и хамства.
Однако он ошибся.
Охрана ресторана предпочла не вмешиваться в гульбу россиян, быстро терявших человеческое достоинство.
Уже через полчаса компания выпила столько, что перешла на танцы по всему залу, приставая к посетителям. Дошла очередь и до тихо сидевшей в уголке зала, у окна с видом на горы, пары.
– Эй, красавица, – подошёл к столику потный круглолицый молодой человек с массивным золотым перстнем, в расстёгнутой до пупа рубашке, – пошли потанцуем.
На Прохора он не обратил никакого внимания.