Дикие розы (СИ) - "duchesse Durand". Страница 218

— Раз я дала обещание, я сдержу его, — с чувством собственного достоинства произнесла Жозефина, и едва сама не рассмеялась от своего возвышенного слова. — Я не изменю своего решения, поэтому все зависит от вас.

— Тогда пойдемте, Роже нас ждет, — улыбнулся Клод и, взяв Жозефину под руку, направился в сторону города. Совсем скоро их судьба должна была в какой-то степени решиться. Им, и они оба это понимали, предстояло ещё много борьбы за свое счастье, так как маркиза де Лондор непременно должна была бы сделать все возможное и невозможное, чтобы не допустить этого союза. Пожалуй, даже если бы они сбежали и обвенчались бы где-нибудь тайно, она стремилась бы всеми силами расторгнуть их брак, не взирая на все, чем это могло бы обернуться для репутации её дочери и её собственной. Это стало бы для маркизы Лондор делом принципа и личной чести, а когда дело принимает такой, оборот противостояние ведется почти в прямом смысле не на жизнь, а на смерть. А противостояния с маркизой де Лондор еще не выдержал никто, кроме, пожалуй, её собственного сына.

***

Если бы ещё полгода назад Жозефине сказали, что она, в тайне от матери, будет заверять факт собственной помолвки с Клодом Лезьё у нотариуса Роже, она бы только рассмеялась или бы ответила в своей обычной манере. Но теперь, когда Клод учтиво распахнул перед ней дверь конторы Роже, Жозефина, разумеется, и не думала смеяться. Собираясь в город, она сделала все возможное, чтобы издалека её можно было принять за виконтессу Воле, появление которой в Вилье-сен-Дени в обществе Клода никого бы не удивило. Но, не смотря на все предпринятые меры, Жозефина все же боялась быть узнанной и не могла унять это беспокойство, как бы ободряюще не глядел на неё Клод и как бы она сама не сжимала его руку. Никогда ранее ей не приходилось идти против воли матери даже в мелочах, а теперь она сразу, в один момент, шла наперекор её слову в таком серьезном деле, как собственное замужество. Но Жозефина решила во всем положиться на слово, честь и совесть Клода, которым доверяла более всего в этой ситуации. Клоду же оставалось лишь превзойти самого себя во всем, чтобы оправдать оказанное ему доверие.

Роже встретил Клода и Жозефину почти той же фразой, что и Клод свою возлюбленную ранее.

— Я уж думал, что не быть вам моими клиентами, — произнес он, однако, не без обычного своего веселья и, как показалось мадемуазель Лондор, с некоторой фамильярностью. — Проходите. Я уже подготовил текст, вам нужно только ознакомиться с ним и подписать, если вас все в нем устраивает.

Клод лишь молча улыбнулся в ответ и отодвинул стул, предлагая Жозефине сесть. Мельком оглядев кабинет нотариуса, он отметил про себя, что тот, видимо, все же готовился к их приходу, так как одинаковые папки, с которых была вытерта пыль, теперь стояли в каком-то строгом порядке на нижних полках шкафа, в то время как верхние занимали книги по праву. На столе, ранее заваленном бумагами, теперь так же царил почти идеальный порядок и графин с бренди, прежде занимавший в этом хаосе центральное место, теперь был скромно сдвинут к краю и спрятан за подсвечником. Даже сам Роже, одетый куда более аккуратно, чем обычно, ничем не отличался от сотен других провинциальных нотариусов.

Роже тем временем извлек из лежавшей на столе папки документ, написанный изящным, почти каллиграфическим почерком, и протянул его Клоду и Жозефине.

— Он ничем не отличается от прочих, составляющихся в подобных случаях, но все же прочтите, — настоятельным тоном сказал он и замер, опершись обеими руками на свой стол, наблюдая за своими клиентами.

— Я ничего не понимаю в этих делах, поэтому я положусь на вашу компетентность, — ответила Жозефина, все же пробежав текст документа глазами. Роже несколько благодарно улыбнулся, показывая, что подобное доверие весьма ему льстит и делает огромную честь.

— Все верно, — кивнул Клод, который на всякий случай прочитал документ трижды. Кладя бумагу на стол он невольно подумал о том, что Роже, за которым никогда не наблюдалась склонность к аккуратности, должно быть, переписал этот акт с десяток раз.

— В таком случае прошу, — Роже вынул из папки второй экземпляр документа и положил рядом с первым, — подписывайте.

Клод взял лежавшее рядом перо, отметив, что даже оно было новым и только что заточенным и стремительным росчерком подписал оба документа. Жозефина, у которой от волнения дрогнула рука, старательно вывела каждую букву своего имени, и с некоторым облегчением вздохнула, когда закончила и подвинула оба листа бумаги нотариусу.

— Обмен залогами, — тоном крупного дельца провозгласил Роже, хлопая в ладоши и сцепляя руки в жесте таком же деловом, как и его тон. Клод не говоря ни слова вынул из внутреннего кармана небольшой футляр, обтянутый красным бархатом, и открыл его. Внутри лежало кольцо с несколькими драгоценными камнями, расположенными по кругу, сквозь которое была продета золотая цепочка. Внутри кольца виднелись следы тщательно и давно стертой гравировки «М.В». Мари Воле.

— К сожалению, не было времени заниматься поисками кольца, — виновато произнес Клод, — поэтому я взял на себя смелость вручить кольцо моей матери.

— Это большая честь, — прошептала Жозефина, беря цепочку так, словно держала в руках величайшее сокровище, и аккуратно застегивая на своей шее и убирая кольцо под платье. Холодный металл обжог кожу, но в этом было нечто приятное: теперь она, хоть и тайно, но все же является невестой человека, которого любит сама, и который любит её настолько, что без малейшего сомнения отдал ей вещь своей матери.

— Невеста? — Роже, не меняя тона и позы, обратил свой взгляд на Жозефину. Юная маркиза достала из кармана накидки шелковый мешочек и, развязав его, вытряхнула на затянутую в перчатку ладонь, кольцо с темным камнем и в свою очередь виновато улыбнулась:

— Я, к своему сожалению, тоже не смогла придумать ничего лучше, чем отдать вам оставшееся мне кольцо моего брата.

Клод, не говоря ни слова, взял кольцо с ладони Жозефины и надел его на безымянный палец. Не смотря на разницу в росте и сложении между ним и Антуаном, кольцо пришлось по размеру, хоть и сидело несколько свободно.

— Влюбленные должны быть счастливы! — провозгласил Роже, расплываясь в улыбке и ставя свою размашистую, округлую подпись и печать с орлом под текстом. — Кто я такой, чтобы противиться любви и вставать у неё на пути?

— Вы не боитесь моей матери? — наивно спросила Жозефина. Роже рассмеялся, возвращая один из экземпляров Клоду, который осторожно убрал документ от которого теперь зависела его жизнь во внутренний карман, и нежно взял невесту за руки.

— Простите меня, мадемуазель, но ваша матушка у меня уже вот здесь, — произнес нотариус, выразительно беря себя за горло. — Даже если она и добьется того, чтобы меня места лишили, я не пожалею, что сейчас поставил здесь свою подпись. Вас, не в обиду мадемуазель, я не знаю, а господин Лезьё человек хороший и честный. Оказать ему такую услугу — дело чести.

— Благодарю вас за участие, — с улыбкой кивнул Клод, продолжая держать Жозефину за руки. Роже, не поднимая головы от второго экземпляра, сквозь улыбку, но спокойным и ровным голосом ответил:

— Не стоит благодарности, господин Лезьё. В конце концов, вы мне за это заплатили. Да и кроме того, взгляните на это все, — добавил он, обводя рукой свой кабинет. — Если я лишусь всего этого, то я потеряю не много. А вот вы двое, если поженитесь, приобретете многое. Особенно вы, мадемуазель.

Жозефина мягко улыбнулась и кивнула в знак согласия. В достоинствах и вечной преданности своего жениха она ничуть не сомневалась.

— С радостью загляну на вашу свадьбу, если, конечно, будете венчаться здесь, в Вилье-сен-Дени, — произнес Роже, открывая папку, которой на вид пользовались чаще остальных и осторожно убирая туда только что подписанную бумагу, — и если, конечно, все сложится удачно для всех нас.

— Мы должны будем быть самыми неблагодарными вашими клиентами, чтобы не прислать вам приглашение, — улыбнулся Клод.