Артефакт (СИ) - Стригин Андрей Николаевич. Страница 55
Рассвет наливается силой, словно торопится наверстать упущенное время. С болью смотрю на хаос и запустение. Когда-то величественные здания обвешали, штукатурка осыпалась, в окнах выбиты стёкла. Дикая поросль жутко белёсого цвета, источает яд на суровые, многострадальные стены и тротуары. Пещерная живность пытается спастись от света в щелях и провалах, но люди уже ведут себя осмысленно, они вспоминают свои дома, знакомых, родных, собираются в группы, кто-то берёт руководство в свои руки.
Проносимся мимо «проснувшихся», они бросают на нас настороженные взгляды, но не мешают в продвижении, но я испытал облегчение, когда вагонетка ныряет в тёмный лаз очередного тоннеля.
Грайя напряжена, она как перетянутая струна, её волосы развиваются на ветру, словно хвост породистой лошади, глаза полыхают огнём. Она отрывисто и резко говорит с магами, на лицо налетают волны гнева. Аккуратно спрашиваю Зирда, что за конфликт у них?
«Требует сократить дорогу, но она не права, тот путь плохо знаком, лучше сделать крюк, это безопаснее».
«Сколько потеряем по времени?»
«Всего ничего, дней пять, шесть».
«М-да. Всего ничего. Знаешь, давай всё же рискнём сократить путь».
«Уверен?»
«Не совсем, но шесть дней — очень много».
«Маршрут будет проходить за пределами основных тоннелей, по резервным линиям и по тем, которые строили задолго до первых войн, в них даже химеры боится заходить».
«А мы не химеры» — я улыбаюсь, но жуть царапает сердце, как бы, не поступить опрометчиво. Я смотрю на Грайю, она уверена в своей правоте, безусловно, есть у неё некие знания. Что ж, доверимся судьбе и я подтверждаю своё решение.
Маги смотрят на меня, сложно выдержать их взгляд, вертикальные зрачки пылают огнём, пространство вокруг меня наэлектризовалось, но они кивают, Грайя успокаивается.
— Что это они? — Семён кивает на магов.
— Не у них, у нас. Предлагали безопасный маршрут, но почти неделя. Я предложил опасный, но день.
Друг вздрагивает, обхватывает рукоять боевого топора, вздыхает, я не стал лезть в его мысли, хлопаю его по плечам: — Прорвёмся! — но больше себя убеждаю. В последнее время, всё так навалилось, одно событие следует за другим и каждое краше предыдущего.
Вновь темно, сыро и зябко, перестук колёс раздражает. Сколько же можно носиться по путям затерянных миров? Остро хочу домой, надоели приключения. Как там мой сынок, Лада? Оленинки бы поесть, рыбки копчёной. А вдруг уже и хлеб пекут, я сглатываю слюну.
— Я Грайю на вверх возьму, — неожиданно слышу голос друга.
— Она не выдержит радиации от солнца, — с сочувствием замечаю я.
— Ночью его нет, — резонно утверждает Семён.
— Как Снегурочку будешь держать, — я улыбаюсь, но на душе мерзко. Жалко друга, влюбился по уши.
— Только б не отказалась, — в голосе неприкрытая тоска.
Но я думаю, откажется, она жрица, дел у неё и здесь по горло. Хотя? Кто знает женскую душу. Смотрю на Семёна, он не читает моих мыслей, в чём-то ему легче. Семён смотрит во мрак, туда, где должна находиться его Грайя и не видит её, а я вижу хорошо. Судя по всему, приближаются определённые события, чувства обостряются, шрам на руке знакомо ноет.
Грайя и Зирд рядом с магами, вглядываются в чёрное пространство. Изредка командует куда свернуть. Определённо, она обладает некими знаниями, и они позволяют ей с точностью определять путь в лабиринте бесчисленных ходов.
Стены стремительно мелькают, тугой воздух давно высушил кожу, но вот вагонетка с пронзительным скрипом притормаживает, останавливается. Тоннель перегорожен люком. Маги прыгают вниз, обступают его с разных сторон. Грайя, пылая от гнева, бьёт по нему кулачком.
«Этого мы не предвидели» — Зирд заметно волнуется.
— Что там? — подаёт голос Семён.
— Дорога закрыта. Люк как в бомбоубежище, — я тоже выбираюсь из вагонетки, разминаю затёкшую спину.
— Как вы тут всё различаете? Темно как у негра в… — с завистью говорит друг и добавляет: — Что делать будем, ломать?
Фыркаю, я догадываюсь, даже атомный взрыв не пробьёт этой преграды. Но ведь должны быть засовы?
Семён на ощупь спускается на пути, шарит руками по обводам вагонетки, тащится на наши голоса. Зирд с сожалением смотрит на него и взмахивает рукой. Словно шаровая молния соскальзывает с пальцев и зависает над головами, освещая тоннель призрачным светом.
— Спасибо, — молвит Семён. Он не чему не удивляется. Оказывается, к чудесам можно привыкнуть. Он присоединяется к нам. — Действительно, дверь не выбить, — убеждается он.
«И магия её не может отодвинуть» — замечает Зирд.
«Неужели придётся возвращаться?» — мне эта перспектива не нравится, но если другого пути нет.
Грайя резко оборачивается: «Нас загнали в ловушку. Сзади мы тоже блокированы».
«Откуда знаешь?» — холодея от ужаса, спрашиваю я.
«Моё сознание видит это».
Атмосфера наваливается тягостная, от безысходности хочется выть. На месте, конечно, не стоим, ползаем у двери, ищем скрытые механизмы, но она абсолютно ровная, даже швов нет.
Неприятная вибрация прокатывается по стенам и доносится невнятный гул. Маги насторожились.
«Так ребята, сложа руки сидеть, не стоит» — обращаюсь я ко всем.
«Мы прощупали дверь всеми возможными способами, к механизмам подобраться не в состоянии» — мрачные мысли Зирда не вызывают оптимизма.
«Тогда ищем невозможное» — требую я.
Впору злиться, ударяться в панику, но голова ясная как никогда. «Шарики» в мозгу резво бегают по извилинам, утыкаются в тупики, отскакивают, вновь бегут по извилистым путям, я усиленно думаю, как выбраться из западни. Вначале необходимо понять, с кем столкнулись. Кто это, химеры или местные? С химерами не договоримся, но с местными, очень может быть. Хотя, в любом случае, не успеваем, события надвигаются невероятно быстро, вибрация усиливается, гул заполняет все пространство. Мощь неведомых врагов велика, маги бессильны. Ещё вначале пытались создать некую защитную завесу, но она, дрогнув, острыми иглами падает под ноги. Даже светящийся шар, созданный Зирдом, меркнет и, с шипением гаснет, как спичка, опущенная в воду.
Стены двигаются как живые, образуются трещины, сыпется песок и камень. Воздух спрессовался, словно в газовом баллоне. Грайя повизгивает со страха, вцепилась в мощное плечо Семёна, он прижимает её к себе одной рукой, в другой уверенно держит топор.
К сожалению события, развиваются ну просто стремительно дико быстро. Мысли уткнулись в тупики и прыгают на месте, как резвые лошади в стойле. Но скачут! Шрам на плече ослепительно горит, даже освещает пространство вокруг себя, зловеще блестит лезвие топора, выпучили в бессилии глаза маги, Зирд шепчет и взмахивает руками. Грайя плачет, размазывает слёзы по опухшему лицу, не хочет умирать. Семён как может, её утешает, а сам до судорог сжимает древко чудовищного топора, ещё миг и мой друг кинется в самую гущу врагов.
Наконец я понимаю, с кем имеем дело, в легкие врывается насыщенный аммиачный запах. Он усиливается, мы кашляем, задыхаемся, сознание начинает меркнуть. Неужели всё? Так просто? Задохнёмся на радость изуверам?
В глубине тоннеля проявляется жёлтая клубящаяся масса, гул невыносим и вдруг я вижу в бесформенном облаке десятки тысяч нечеловеческих созданий. Всё же достали! Ярость бурно разносится по артериям потоками крови. Хочу рвать на себе рубашку, но натыкаюсь на серебряный медальон, он горячий. Жадно хватаю его, пальцы скользят по алмазным камушкам. Зло смеюсь, знаю, что делать! Вызываю образ Пекельного мира.
Великое множество радуг вспыхивают над головой. Мой разум несётся сквозь Вселенную, обгоняя свет звёзд. Вот они, Пекельные миры! Сверхмассивные двойные и даже тройные звёздные карлики. Вокруг них вращаются исполинские планеты, превосходящие по размерам даже звёзды. Разворачиваю экран, с любопытством заглядываю сквозь него. Там ползают невероятные твари, они мгновенно бросаются на меня, в ужасе выдергиваюсь из их лап, но теряю ориентацию и падаю в их мир. Удар о поверхность оглушает меня, едва не теряю сознание, в панике вскакиваю, не знаю куда бежать, сверху падает зловонная тень, прыгаю в сторону, с ходу влипаю в паутину, множество глаз вспыхивают в грязной норе. Выныриваю из куртки, надёжно прилипшей к клейким нитям, дикими скачками бегу к слепящему пятну, мне кажется это и есть мой выход. В воздух взмывают тысячи крылатых монстров, хлопанье бесчисленных крыльев напоминают обвал в горах. Из их пастей льётся жгучая пена, невыносимо пахнет серой, лёгкие болезненно сжимаются, я не могу дышать. Из моей глотки вырывается жалобный вопль и призыв о помощи, я тяну руки к золотым лучам, которые струятся из яркого круга, но не могу коснуться их, хотя знаю, это надо сделать немедленно, иначе смерть не только телу, но и для души. Волосы давно стоят дыбом, во рту пересохло, язык разбух и напоминает противную жабу.