Советник (СИ) - Аарон Селия. Страница 4

Он издал сдавленный стон и упал обратно в свое кресло.

— Дилан! — позвала я.

Мой сводный брат появился на пороге через несколько секунд.

— Что происходит? Это долбанутый прокурор прошел только что мимо меня в коридоре?

— Не важно, просто помоги папе дойти до его комнаты. Ему нужно отдохнуть.

— Нет, нет. Я в порядке, — папа снова прижал меня к себе, но его хватка стала слабее. — Я люблю тебя, Стелла. Помни это. Независимо от того, что случится завтра.

Я заставила свое сердце не развалиться на части. Если бы позволила, толку не было бы никакого. Я не могла стать дрожащей кучкой сожаления. Пока нет. До тех пор, пока не выясню, что Синклер Вайнмонт хотел от меня.

ГЛАВА 3

СИНКЛЕР

Я барабанил пальцами по бедру, пока ждал. Ненавижу ждать. Руки чесались сделать что-то, что угодно, лишь бы не дать моей жизни остановиться на время этого ожидания. Не имело значения, хорошее это будет или плохое. Учитывая мое прошлое, скорее последнее.

Мне не пришлось ждать долго. Я знал, что она придет. Послушная дочь, ищущая спасения для своего отца любым способом, каким только сможет. Бедная маленькая идиотка. У спасения есть цена — наивысшая из тех, что можно представить, — и с момента, когда я увидел Стеллу, я знал, что она заплатит ее. Она сидела рядом со своим отцом во время предъявления ему обвинения. Ее рыжие волосы были завязаны сзади в тугой хвост, и на ней был черный костюм, будто она носила траур. Вполне вероятно, скоро так и будет. Краем глаза я увидел ее, пока входил в кабинет судьи Монтанье.

Понадобилось одно мгновение — я захотел именно ее. Более того, я захотел сломить ее, сделать своей и забрать у нее все, пока я не останусь единственным образом в ее голове, всем, о чем она мечтала и чем дышала.

Ее, казалось, легко сломить. Бледная кожа и изящные запястья с красноречивыми шрамами были словно приманка для меня, а ее частично скрытые изгибы будут выглядеть идеально с красным отпечатком от моей руки или ремня. Но мое мгновенное слепое увлечение блекло с каждым шагом, который приближал меня к ее опущенным вниз глазам. Она будет слишком мягкой, слишком напуганной и быстро встанет на колени. Она не была вызовом, и я не стану тратить время.

Но затем она посмотрела на меня. В ее глазах плескался огонь, жар, ненависть. Я хотел схватить это пламя, хотел заставить ее презирать меня с еще более рьяной яростью. Я знал, как довести ее до этого, завлечь во мрак и развратить так, что она не узнает сама себя. И я сделаю это. Вопрос теперь был не в «если», а только «когда». Все двигалось своим чередом и было мне не подвластно. Она была моим Приобретением.

Поерзав на сиденье, я захотел, чтобы она скорее пришла ко мне. Чем быстрее высохнут чернила на нашей сделке, тем быстрее я смогу начать ее обучение. Парадная дверь поместья Руссо отворилась, бросив желтый свет на широкую извилистую лестницу. Ее маленькая фигурка сдвинулась на пару ступенек вниз, и Стелла целенаправленно прошла к моей машине. Темнота скрывала ее лицо, но мне было достаточно движений ее тела. Она закалила себя для этого, одела в броню каждую фибру своего естества. Я разорву эту броню кусок за куском, пока она не останется голой и будет умолять о большем.

Мой водитель, Люк, вышел из машины и открыл для нее заднюю дверь. Девушка скользнула на место рядом со мной, хоть и подумала о том, чтобы оставаться подальше. На ней все еще была светло-синяя блузка и черная юбка. Пальто исчезло, и на ногах были надеты какие-то неподходящие балетки. Я нахмурился.

— Я так и знала, что вы будете поджидать здесь, словно паук.

Я улыбнулся ей. Она пожалеет об этих словах.

— Что я могу сделать для тебя, Стелла?

— Какова была сделка?

Я потянулся к карману своего пальто, и она, подпрыгнув, вжалась спиной в дверь машины. От ее страха мой член ожил, раздражая меня. Цель была не в том, чтобы трахнуть ее. Ее нужно было осквернить. Разрушить. Сделать частью отвратительного зверинца.

— Как я и говорил прежде, Стелла, сделка проста. — Я вытащил документ из кармана и передал ей.

Стелла посмотрела на него, словно это была чрезвычайно ядовитая змея, но протянула руку и взяла документ.

— Люк, — по моей команде водитель включил в салоне свет.

Стелла повертела документ в руке и уставилась на большую восковую печать в форме «V», скрытую под классическим рисунком виноградной лозы, которая украшала герб и поместье Вайнмонтов.

— Что это?

— Контракт.

Ее взгляд метнулся вверх. Под глазами были темные круги, а кожа казалась почти прозрачной на свету. Стелла была истощена, или, по крайней мере, она так выглядела. Это будет ничто по сравнению с последующими месяцами.

Она изучала мою маску. Не найдя никакой подсказки, она разорвала печать и развернула контракт. Прочитала изложенные на первых страницах стороны контракта, даты, срок и остальные скучные детали.

— Один год? — обратилась она больше к себе и перелистнула контракт на вторую страницу.

Ее глаза становились шире с каждой прочитанной строчкой, пока выражение полнейшего ужаса на накрыло всю ее. Это было прекрасно. Листы начали дрожать в ее руках. Стелла закончила читать страницу и перевернула далее. Последняя страница была предназначена только для ее подписи.

Это казалось невозможным, но она вжалась еще дальше, пытаясь срастись с кожаным сидением и рамой двери.

— Вы не можете сделать этого, — в ее глазах стояли слезы страха.

— Я ничего не делаю. Я просто озвучил тебе свои условия. Ты можешь согласиться на них или нет. Решать тебе.

— Что случится, если я не соглашусь?

— Это детский вопрос, Стелла. Но, что хуже, ты уже знаешь ответ.

Ее подбородок задрожал, а из зеленых глаз покатились слезы.

— Вы отправите моего отца в тюрьму.

— Нет, я прослежу, чтобы твой отец умер в тюрьме.

Воздух так быстро вырвался из ее легких, будто я ударил ее в живот. И, отчасти, я это и сделал.

Она взяла себя в руки, хоть ее голос и не был громче шепота.

— Но если я соглашусь…

— Тогда ты будешь принадлежать мне в течение года. Я буду делать с тобой то, что я хочу и когда я этого хочу. Ты будешь жить в моем поместье Вайнмонтов. Делать то, что тебе сказано. Обслуживать меня и всех, кого я тебе скажу. Я буду владеть тобой, твоим телом и душой.

Через дрожь она едва заметно подняла подбородок.

— Никто не сможет завладеть моей душой.

Я уже владею.

— Так что ты решила, Стелла? У предложения ограниченный срок действия. Приговор твоему отцу будет вынесен завтра ровно в восемь часов утра. А сейчас, — я демонстративно проверил время, — пятнадцать минут одиннадцатого вечера. Тик-так.

— Откуда мне знать, что у вас вообще есть власть сделать это? Откуда мне знать, что вы сделаете так, как говорите? Я должна просто поверить слову такого человека, как вы?

Пламенный язык злости лизнул мое сердце.

— Ты сомневаешься в моей честности, Стелла? Я бы на твоем месте этого не делал.

Она рассмеялась, но этот смех был омрачен тенью усталости.

— А что стоит слово такого человека, как вы? Что за человек предоставит другому человеку контракт на продажу в рабство, и скажет «подписывай», иначе твой отец умрет в тюрьме? Это даже не имеет юридической силы. Я, может, и не советник, но даже я знаю это.

Она бросила мне бумаги, прибавив этим строгости к своему наказанию. Она уже приговорила себя для того, чтобы за следующие двенадцать месяцев вынести боли больше, чем вынесла за всю свою обеспеченную жизнь.

Я аккуратно сложил бумаги и вытащил финальный документ из кармана. Этот был скреплен восковой печатью с изображением «М». Я передал его ей. Стелла вырвала его из моей руки и разорвала печать.

Когда краска сошла с ее лица, я почувствовал разочарование. Больше никакой борьбы? Никакого неверия? Никакого веселья от того, что я полностью поймал ее в свою ловушку? Вместо этого она просто выглядела побежденной. Она былапобежденной, конечно же, но разве ей будет больно от того, что она еще немного посокрушается о своем положении?