Венок Альянса (СИ) - "Allmark". Страница 168

– Мне плевать! Джин, я не собираюсь тебя бросать! Я не могу потерять тебя!

– У тебя нет выбора!

Кэролин рыдала, но остатки здравого смысла не давали ей броситься на летающую между ними дверь, заблокировать её своим телом, чтобы дочь могла спастись. Надолго ли хватит её слабого тела, если узла с книгами и сильного, тренированного мужчины хватило лишь на миг? Разве она из стали? Разве она хочет, чтобы эта дверь перебила позвоночник и ей, и дочери, перемолола их обеих, как кофейные зёрна в кофемолке?

– Чем скорее ты улетишь, тем скорее пошлёшь кого-то мне на помощь! Эй, я пока что жива и здорова, такой ты и увидишь меня вновь, обещаю! Я сильная, вся в тебя! Пожалей этого человека, он чуть жизнью ради нас не пожертвовал! Если ты останешься - значит, всё это было бессмысленно! Подумай о Милли и Джо, в конце концов! Ты не должна теперь расплачиваться за причуды юности! Если ты любишь меня - улетай, пожалуйста!

– А если я последний раз вижу тебя, Джин?

– Тогда просто думай о том, что я улетела на эту новую планету… Мама, пожалуйста, корабль не будет ждать вечно! Спаси этого человека, и пришли помощь за всеми нами!

Вечером, когда Шеридан просматривал последние межзвездные новости, в дверь робко постучались. На рассеянное приглашение войти, в кабинет бесшумно проскользнула высокая рыжеволосая фигура, и нерешительно замерла через пару шагов.

– Здравствуйте, - шепотом произнес Андо, поднимая взгляд на Джона и тут же опуская взор обратно, себе на руки, в которых сжимал небольшой рюкзак, - Простите, что вот так врываюсь к вам. Возможно, более неотложные дела занимают ваше внимание.

Шеридан поднял голову. Некоторое время молчал, осознавая, что видит действительно то, что видит.

– Андо? Я не знал, что ты уже вернулся… По правде, я не помню, когда последний раз получал от тебя вести.

Андо почувствовал, как его сердце подпрыгнуло в груди, а пальцы сами сильнее сжали широкие лямки рюкзака. 4 месяца он не слышал этого голоса, не видел этого лица, и не представлял, что соскучится настолько, что в присутствии президента не сможет спокойно мыслить.

– 4 месяца, 13 дней и, - парень посмотрел на наручные часы, - 10 часов назад. Это было последнее сообщение, я улетал на Землю.

– Д-да, верно… Где ты был всё это время? Гарибальди говорил, что ты остался на Земле, но ничего не сказал о твоих целях, сколько я ни допытывался. Всё хорошо?

Андо улыбнулся, все так же не смея еще раз поднять на президента глаза. Осторожно поставил рюкзак под ноги, попутно вытаскивая из бокового кармана информкристалл и зажимая его между длинными пальцами.

- Мистер Гарибальди был очень любезен, с его помощью я обрел многое, чего, как я думал, не смогу обрести никогда. Все хорошо. И даже лучше. Одна встреча в моей жизни… перевернула всё во мне, изменила градус того зеркала, в котором отражается мир. Мистер Гарибальди помог мне найти… одного человека, женщину. Когда я искал её, я ещё не знал, зачем мне это, просто знал, что мне необходимо её увидеть. И, как бы странно это ни звучало, теперь Офелия Бестер - моя жена.

Шеридан поперхнулся воздухом.

– Очень… рад за тебя, Андо. Серьёзно, рад. Женитьба - важный, ответственный шаг, надеюсь, это решение не было продиктовано… романтическим юношеским порывом…

Рыжие волосы, собранные в широкую, длинную косу и перекинутые через плечо, отливали золотом в теплом свете потолочной люстры. Андо теребил кончик косы, в груди все заходилось каким-то непонятным и глупым счастьем. Видеть его, слышать его, понимать, что, пусть и в малой мере, но он думал об Андо, думал о том, что с ним, и думает сейчас.

– О, нет, господин президент. Совсем нет. Конечно, романтические порывы, как вы выражаетесь, имели место быть, но Офелия… Она смогла понять меня, и я смог понять её. И через неё - себя. Она очень хорошая, и её с самого детства… отягощало многое. В этом мы похожи, и различны одновременно.

Андо взглянул на Джона, второй раз за время разговора, поднял с пола рюкзак, а потом неуверенно сделал несколько шагов к его столу, молясь, чтобы дрожащие колени не подкосились, и протянул покоящийся на ладони информкристалл.

– Это - вам. От мистера Гаррибальди, он просил передать, что тоже скучает по вашей компании. И еще вот это, - звякнула молния, и из рюкзака показалась фигурная бутыль, внутри которой плескалась янтарная жидкость, - Я знаю, что на Минбаре не употребляют алкоголь, но мистер Гарибальди настоял передать это вам в руки.

– Мистер Гарибальди… умеет удивить, - присвистнул Шеридан, разглядывая этикетку, - хотя, впрочем, нет, чего-то подобного от него ожидать стоило давно. Одно интересно - с кем, как он полагает, мне здесь дегустировать подобные сокровища? Диус, допускаю, мог бы оценить, но он далеко, а зная Гарибальди - он не стерпит, чтоб я тянул с этим долее трёх дней. Да, вы с ним сработались в способности ставить меня в неловкое положение. Всё-таки предлагать тебе алкоголь мне неловко, ты ещё ребёнок… Но раз уж ты предоставил такой неоспоримый повод - что мне делать-то? Заодно расскажешь мне всю историю своих четырёхмесячных странствий, хотя бы кратко…

Андо улыбнулся снова, осторожно присаживаясь на стул напротив президентского кресла. Пока Шеридан искал подходящую по случаю тару, Александер жадно, до рези в глазах впитывал его образ в себя. Эти еще сильнее поседевшие волосы, эти руки с широкими ладонями, сильные, уверенно ступающие ноги, величавая, не изменившаяся под немыслимым грузом, осанка. Андо всеми силами отгонял от себя образ - даже не образ, а смутное воспоминание, еще не ставшее его прошлым, и он надеялся - не посмеющее стать его будущим. Огонь не может забрать и его, огонь не сможет подобраться и близко к Шеридану. Он не сможет причинить ему вред, потому что Шеридан.. Неуязвим перед тем, что обугливает до черноты. Потому что он сам - согревает, сам - сияет, исцеляет. Андо всего несколько минут в этой комнате, а многомесячная тоска уже разжимает его спазмами сжатую грудную клетку. И так приятно и тепло быть здесь, смотреть на него, касаться - совсем слегка - его мыслей, этих маленьких, мечущихся комочков света внутри его сознания.

– Я прилетел на Марс по просьбе мистера Гарибальди, чтобы долг, который был у него перед Ли.. Мамой был наконец выплачен им. Оказавшаяся на моем счету сумма была мною отправлена на Нарн, мой родной мир всё ещё нуждается в средствах, которые позволят восстановить его былое величие. Мы много разговаривали с мистером Гарибальди. Кажется, за время этих разговоров я успел побывать почти во всех крупных городах Марса. В одну из таких бесед-путешествий я узнал об Офелии. Конечно, мой интерес был немного странным для мистера Гарибальди, но он все же доверил мне её местоположение, а я уверил его в том, что никакой опасности ей не грозит. Не с моей стороны. Но, прилетев на Землю, увидев её, поговорив с ней… Сперва я хотел ограничиться только вот этим - разговором. Узнать, каково было его детям, какими они стали.. Может, стоило на этом и остановиться, не вмешиваться в её семью, к тому моменту она уже была Офелия Готье. Но, как это бывает у нормальных людей, некоторое не совсем подвластно нам. Я не хотел что-то рушить в её жизни, но она сказала, что рушить, в общем-то, нечего. Всё, что она имела - это старенькую квартирку, нелюбимого и не любящего её мужа, подлых соседок и работу, с которой её грозились уволить из-за её родства с преступником и телепатического уровня. Я предложил ей переехать со мной на Марс, спросил разрешения у мистера Гарибальди, а он предложил нам обоим, уже прибывшим к его порогу, связать себя узами более прочными, чем те, на которые я мог надеяться. Вот, в общем-то, и всё.

– Велика, говорят, вселенная, но если странная встреча должна произойти - она произойдёт, - пробормотал Шеридан, оценивая уровень в обоих наполненных стаканах, - что ж, за ваше будущее. Счастливое будущее, я верю.

Андо взял стакан, что стоял ближе к нему, вдохнул чуть сладковатый запах виски и сделал небольшой глоток. Да, почти таким же мистер Гарибальди угощал его на Марсе, хотя лично он по-прежнему не особо разбирался в алкоголе в принципе, и в земном в частности. Практики, данной мистером Гарибальди, истинное второе рождение получившим после исцеления своего организма от пагубной зависимости и это второе рождение ценившим по достоинству, определённо было недостаточно. Кровь прилила к щекам, а голова немного поплыла. Отставив стакан на стол, Александер снова стал перебирать пальцами косу.