Целитель (СИ) - Мишарин Борис Петрович. Страница 22

— Я понял вас, Александр Павлович. Как зовут этого американца?

— Джон Терри.

— Сегодня пятница, если этот Терри сумеет перевести указанную им сумму на мой счет, то я приму его в понедельник. Пусть приезжает, если вопрос из медицинского превратился в политический. Не беспокойтесь, он уедет от меня здоровым, а дальше уже ваше дело, господин министр, как вы западную прессу по носу щелкните.

Ужу в субботу новости запестрели согласием российского доктора Сибирцева прооперировать Джона Терри, который готов, вернее уже перечислил невероятно большую сумму в десять миллионов долларов за лечение. Ряд американских профессоров согласились прокомментировать будущую операцию, заявляя, что положительный результат невозможен. «В настоящее время злокачественная опухоль захватила обе доли печени, по размерам огромна, что не позволит провести резекцию и удалить ее целиком. Перекрыты крупные желчные протоки, что вызывает желтуху, кровеносные сосуды, в результате сдавливания которых нарушается отток крови из брюшной полости, вызвавший асцит, то есть скопление жидкости. Больной отказывается от еды, у него сильные боли и высокая температура тела. Жизнь господина Терри уже измеряется днями, а не неделями. Обещание полного исцеления в данном случае можно с уверенностью назвать кощунством и глумлением над больным и методами современного лечения со стороны российской медицины».

Другой профессор вторил первому: «При данном размере и расположении опухоли пришлось бы удалять печень целиком, что абсолютно невозможно. Заявления доктора Сибирцева о возможном излечении Джона Терри являются абсолютной ложью, что характерно для России. Таких докторов, как Сибирцев, таких шарлатанов от медицины необходимо судить публично и изолировать от общества».

В понедельник американца доставили санавиацией, сам он уже ходить не мог, но еще был в сознании и здравом уме. Каталку с больным сразу же вкатили в операционную, доктор подошел к нему, заговорив на английском. Английский Сибирцева качеством не блистал, но его вполне хватало для понимания.

— Здравствуйте, господин Терри. Я доктор Сибирцев Егор Борисович.

— Здравствуйте, господин доктор.

— Вряд ли вы, господин Терри, смотрите в последнее время телевизор, но ваши американские профессора называют меня шарлатаном. А вас используют как политическую карту для удара по России. Выходит так, что американской медицине крайне невыгодно ваше выздоровление. Американские врачи уверены в вашей смерти, а мы лишим их этой уверенности. Домой поедите абсолютно здоровым человеком. Спать, — приказал Сибирцев.

После асептики Егор произвел разрез мягких тканей вдоль правой реберной дуги, убрал несколько ребер, полностью обнажая печень.

— Смотри, Клавдия Ивановна, американские докторишки не соврали. Терри действительно не операбелен для любого хирурга и жизнь его измерялась не днями, а часами. Если бы я назначил операцию на завтра, то он бы не дожил.

— Но вы же не любой хирург, Егор Борисович, вы хирург от Бога и единственный.

— Единственный — это верно, но только пока. Подрастут ваши внуки, Клавдия Ивановна, и я стану не единственным.

Сибирцев начал процесс «выколупывания» светящейся в его энергетических лучах опухоли, удаляя все до единой молекулы. Печень начала процесс регенерации и восстановилась через минуту. Свободные желчные протоки «задышали», Егор удалил скопившуюся жидкость в брюшной полости, кровеносные сосуды, освободившиеся от сдавления, функционировали в своем обычном режиме.

Он закончил работать с печенью и перешел к легким, где в его лучах светились метастазы. Удалив их, Егор обработал лимфосистему, уничтожая раковые клетки, которые могли вызвать заболевание в будущем. Сибирцев, закончив операцию, разбудил пациента.

— Добрый день, господин Терри. День действительно для вас добрый, ибо вы абсолютно здоровы. У вас лишь осталась небольшая желтизна, которая скоро пройдет.

Американец встал с операционного стола, осмотрел живот, грудь, не находя никаких следов оперативного вмешательства.

— Вы правильно читали обо мне, господин Терри, после моих операций не остается следов, — пояснил Сибирцев, — как вы себя чувствуете?

— Боли исчезли, кушать хочется, — неуверенно произнес он.

— Сейчас вас отведут в палату и покормят. После этого можете ехать домой. И помните, что вы здоровы, а это означает никакого лечения и ограничений в жизни. Если вам посоветуют принимать какие-либо лекарства, то они вам не нужны и более того — вредны. Хотите жить — помните всегда, что любое лечение вам противопоказано. Как и всем здоровым людям. Удачи вам, господин Терри, до свидания.

— Подождите, доктор, вы хотите сказать, что я здоров?

— Я это уже сказал. Раковая опухоль удалена полностью, печень восстановлена. Удалены метастазы в легких и злокачественные клетки в лимфосистеме. Через полчаса исчезнет желтизна кожи. Вам сейчас шестьдесят, лет сорок еще поживете, а дальше уже как Бог решит, это уже не ко мне вопрос.

— Но это невозможно…

— Невозможно что? Что вы чувствуете себя хорошо, что у вас ничего не болит, что вы захотели кушать? Не верите? Так ущипните себя — это не сон.

Терри действительно ущипнул себя.

— Правда не сон… Как я могу отблагодарить вас, доктор?

— Вы заплатили достаточно большую сумму за лечение, господин Терри, но взял я вас на операционный стол не из-за денег. Ваши журналисты порочили меня разными словами… Хотите отблагодарить — посоветуйте вашим лечащим профессорам обратиться к психиатру. Всего доброго, господин Терри.

Сибирцев вышел из операционной и прошел к себе. В приемной его ждала толпа американских журналистов, среди которых были и русские. От американцев мгновенно посыпались вопросы: «Господин Терри умер»? «Когда родственники могут забрать тело»? «Все-таки вы оказались шарлатаном, как говорил наш профессор».

Сибирцев поднял руку, и журналисты притихли немного.

— Здесь лечебное учреждение, господа, а не конференц-зал. Прошу немедленно покинуть территорию больницы. Шарлатанами оказались ваши американские профессора, порочившие Российскую медицину, операция прошла успешно, господин Джон Терри абсолютно здоров. Через полчаса он будет на улице, можете спрашивать его о чем угодно. А сейчас вон отсюда, вы не журналисты, вы пособники шарлатанов. Только нелюди могут говорить о смерти абсолютно здорового человека.

Прибывший на всякий случай наряд полиции вытеснил журналистов из приемной, которые продолжали не верить и считать, что тело мертвого Терри тайно вывезут с территории больницы, а потом объявят, что он остался у русских и встречаться с прессой не желает.

Выход живого и здорового Джона Терри с территории больницы стал ошеломительным для американских журналистов. Воспользовавшись замешательством американцев, русские задавали простые вопросы о самочувствии и дальнейших планах…

Американцы сделали «ход конем», они совсем умолчали о выздоровлении Терри, не выдав в эфир ни единого слова, заявив, что к месту проведения операции их не пустили и жив ли больной — им неизвестно.

Но Терри, влиятельный американский миллиардер, не пожелал молчать и рассказал правду своему народу, посоветовав кое-кому обратиться к психиатру, прежде чем называть русских шарлатанами. Это был удар изнутри по политике американцев, а больные богатеи безуспешно атаковали МИД и Минздрав России просьбами о лечении у доктора Сибирцева.

Егор стал знаменитым не только в России, к нему пытались пробиться многие богатые пациенты Европы, Америки, Азии, Африки, Австралии, то есть больные всего мира. А он отсиживался в своих Порогах, не принимая иностранцев.

Сибирцева сейчас заботило другое. За несколько лет он заработал вполне приличную сумму, переводя ее с расчетного счета на пополняемые вклады. Но в Североянске существовал всего один банк — Сбербанк, который никогда вовсе не блистал процентами от вкладов. А деньги должны работать и приносить доход. Егор решил переговорить с женой.

— Тоня, у тебя нет желания заняться собственным бизнесом?