Дороже всякого золота (Кулибин) - Малевинский Юрий Николаевич. Страница 27
— Он очень бедствует, ваше величество.
— Кулибин всегда бывает нужен при дворе. Для того чтобы запирать окна, раньше приносили высокие лестницы. Люди лазили здесь как обезьяны. Я рассердилась и сказала: разве нет у нас Кулибина? Теперь окна запираются поворотом одной ручки. Можете сами убедиться.
— Он талантлив, ваше величество. Проекты его мостов…
— Разве мы недостаточно отблагодарили его?
— Строительство водоходных судов требует затрат. Изобретатель в долгах, ваше величество.
— Сколько у него жалованья?
— Триста рублей годовых, ваше величество. При большой семье…
— Сударь, помогите мне встать.
Державин подал руку.
Императрица подошла к столу и написала распоряжение своему статс-секретарю Стрекалову:
«Степан Федорович. Механику Кулибину к получаемому им от Академии наук к тремстам рублям и казенной квартире повелеваем из кабинета нашего производить по девятисот рублей в год жалованья.
Пребываю Вам благосклонна. Екатерина.
30 марта 1792 года».
Это распоряжение задело за живое директора академии Екатерину Романовну Дашкову, без ведома которой состоялось прибавка к жалованью Кулибина. При первом удобном случае Ивана Петровича со всей семьей выселили из казенной квартиры. Изобретатель лишился помещения для проведения опытов. «Дача» из-за неоплаты аренды тоже была отобрана.
Помните, швейцарец, член Петербургской академии наук Даниил Бернулли писал, что Кулибин обязан «своими высшими познаниями только своего рода наитию…»? Нет, не только «наитию» обязан изобретатель своим успехам. В домашней лаборатории Ивана Петровича было множество изготовленных им самим приборов для расчета моста. Он пользовался всем, чем можно, — бечевкой с противовесами, планкой с одним противовесом, машиной для определения распора трехшарнирной арки — и открыл ряд закономерностей. Он писал: «…как собственный вес в строении настоящего моста должен быть числом 330 000 пудов, то перпендикулярным стремлением к горизонту разделит он свою тяжесть на обеих берегах по 165 000 пудов, а по крутости возвышенной на 1/5 доле полурасстояния по упомянутому умножит собственную свою тяжесть в упоре же фундаментальные стены (за вычетом и того, что середина в строении легче концов) чистою долею больше того, сколько во всем мосту есть весу, а именно по 385 000 пудов тяжести на каждый фундамент». Вот данные моста, которые вывел Кулибин:
Длина — 140 сажен [1]
Высота (от воды до верхней дуги) — 20 сажен 1 ар. [2]
Отношение стрелы подъема к пролету — 1: 10
Количество ферм — 8
Количество в пролетном строении:
деревянных частей — 12 908
железных болтов — 49 650
железных четырехугольных обойм (для наращивания брусьев) — 5500
Очень разумно, с математическим расчетом расположил Иван Петрович восемь ферм моста, из которых шесть основных, несущих, и две дополнительные. Средние четыре фермы расположены попарно и параллельно. Между ними был устроен настил проезжей части. Остальные фермы расположены по ломаной линии и придают устойчивость мосту.
Макет одноарочного моста стоял во дворе Академии паук. Он был для Ивана Петровича как несчастный ребенок в семье, которого сколько ни опекали, так и не вырос. Но могли вырасти его братья, сестры? Конструкция одноарочного моста через Неву заставляла изобретателя думать о новых проектах мостов: трех-, четырех-, пятиарочных, с обводными каналами для пропускания судов или разводными пролетами. Воображение рисовало эти мосты не только на Неве, но и на Волге, на Москве-реке. По законам одноарочного моста Кулибин создал проект самого крупного манежа. Дерево в мостостроении постепенно уступало металлу. Иван Петрович конструирует станки для обработки крупных металлических деталей мостов…
Зимой 1793 года директор Академии наук Екатерина Романовна Дашкова предписала Кулибину «в немедленном времени стараться разобрать модель и положить в удобном месте, где показано будет». Макет моста был для нее бельмом на глазу. Средств на разборку у Ивана Петровича не было, и тогда ему последовало вторичное указание: в кратчайший срок перевезти модель целиком в Таврический дворец. Звезда князя Потемкина к той поре уже закатилась, и его дворец можно было превращать в кладбище.
Действительно, процессия перевозки модели напоминала похоронную. Санный поезд, в который лошади были запряжены цугом, двигался по льду Невы медленно. По ту и другую стороны дороги стояли молчаливые люди. Они хоронили надежду: постройку моста через своенравную реку. Иван Петрович шел за санным поездом, склонив голову. Он уже не руководил перевозкой. Все было заранее продумано и рассчитано. Теперь не нужны были ни окрики, ни команды. Мост установили на одной из проток в саду Таврического дворца.
Наступила весна. Подняло лед на Неве, появились темные закраины. И снова люди бросали какие-то жердочки над студеной водой и балансировали на них, пытаясь миновать губительные пучины. Но скоро и эти попытки перебраться на другой берег прекратились: лед пошел.
Иван Петрович видел ледоход на Оке и Волге… На Неве это зрелище неповторимое. Потоки все прибывающей воды несут ледяные глыбы с такой быстротой, будто это табун белогривых лошадей. И этот табун никто не может ни повернуть, ни остановить. Любое препятствие лошади истопчут копытами или разобьются о него сами. Льдины отрывали бревна от набережной, истирали их в щепки, уносили с собой огромные валуны. Стоял такой грохот, будто Петропавловская крепость ударила сразу из многих тысяч пушек. Но что это? На Большой Неве получился затор. Лед полез над рекой высоченными глыбами. Река теснит, подпирает. И вдруг, точно убедившись в неприступности стены, глыбы повернули в Малую Неву и, ломая все на пути, устремились в залив. Этого было достаточно для Кулибина, чтобы в голове возник смелый и оригинальный проект. На строительство капитальных мостов у правительства нет средств, но на Неве можно сохранять наплавной мост круглый год, если люди создадут искусственный затор около устья Малой Невы. Лед уйдет в залив, минуя плавучий мост. Оказывается, табун лошадей можно повернуть!
Иван Петрович работал над проектом подъемника для Екатерины II. Царица все чаще и чаще жаловалась на ноги. Нужно было кресло для поднятия августейшей особы на верхние этажи дворца. Можно было к обычному креслу приделать ручки, и слуги поднимали бы его вместе с царицей по лестнице, тем более что слуг во дворце полным-полно. Но Иван Петрович был Механиком. Первый лифт, придуманный им, был такой: кабина с креслом должна ходить между двумя вертикальными винтами. Гайки, которые опускают или поднимают кабину, должны вращаться при помощи кривошипа и системы зубчатых колес. Приводить в действие механизм сможет один человек. Вычерчивая большие винты с прямоугольной червячной резьбой, Иван Петрович думал, что подъемники сей конструкции можно применять и на колокольне Ивана Великого, и на колокольне Петропавловского собора.
В новой квартире было сыро. Иван Петрович зябко потер руки, накинул на плечи шубейку. Дверь приоткрылась, в комнату заглянул Семен, сын Кулибина.
— Отец, там тебя спрашивает какая-то женщина…
«Опять, верно, в обучение кого-то будет просить взять».
Но просьба женщины оказалась иной.
— Батюшка, отец родной, помоги, ради бога, беде нашей. Вы как есть все можете!
— Да полноте, в чем помощь моя нужна?
— Сын у меня незрячий…
— Вот уж чего не могу, того не могу. Ноги механические приходилось делать, но чтобы глаза…
— На то воля божья. И не затем я пришла к вам. Сын-то мой слепенький, Феденькой его зовут, пристрастился на фортепьяно играть. Славно так играет. Я, бывало слушаю и слезы вытираю. Хозяин-то наш, домовладелец, велел прогнать нас, сирых. А где взять деньги на уплату? Да вы не беспокойтесь, не за тем я пришла к вам. Как выбрасывали нас с квартиры, инструмент расколотили. Последней радости лишили моего Феденьку.