Кривые дорожки к трону - Чернышева Юлиана. Страница 63

Было и вправду поздно, без четверти час, но его попытка избежать разговора, уже осознанная, в отличие от недавнего вмешательства желудка, отчего-то походила скорее на способ разозлить меня еще больше. Издевается он, что ли? Ну уж нет, милый, сейчас играть я вовсе не намерена.

Заклинание прошлось по содержимому подноса, оставляя посуду идеально чистой. Я решила, что проще потратить резерв, чем вновь облачаться в халат и выкатывать столик слугам, а Ир и вовсе так и не соизволил надеть рубашку и щеголял голым торсом. Чем, безусловно, весьма способствовал снижению уровня моего раздражения и наводил на совершенно другие, более миролюбивые мысли. А потом поднялась с банкетки, на которой провела последние минуты, и отвесила супругу реверанс, придерживая длинный подол рубашки. Потом направилась к двери в другую спальню, пожелав светлых снов, но и не подумав при этом повернуться.

Шаг, второй, третий… На четвертом меня подхватили на руки и в два счета водрузили на кровать, еще раньше избавленную мной от покрывала.

— Не вредничай.

Я скрестила руки на груди, уставившись безразличным взглядом в потолок. Могла бы — и ноги скрестила, но уложенная поперек бедер рука Ирвина мешала это сделать.

— Гера, — не вопрос, скорее укор, но я снова не отреагировала. Нет, возможно, действительно стоило пожалеть супруга и дать ему отдохнуть, прежде чем требовать отчета, но проведенное в беспокойстве время существенно уменьшило мою любовь к ближним.

— Ты ведь знаешь, что я не пытаюсь ничего от тебя скрывать. — Снова верно. Иногда я задумывалась, каким богам стоит молиться за эту его черту. Потому как окажись Ирвин приверженцем позиции, что «неженские дела» мне не интересны, которую он так неосмотрительно высказал в день нашего знакомства, семейная жизнь складывалась бы куда как хуже. С моим любопытством так уж точно.

Осознав, что сдаваться я не собираюсь, Ир перекатился через мои ноги и устроился рядом, повернувшись на бок и уложив голову на сгиб руки. Наверное, правда устал, а тут я со своим упрямством… Совесть почти заставила отставить разговор до утра, но тут супруг наконец заговорил:

— Я был в Кайре.

— В нашем арле? — Я так удивилась, что перестала играть в непоколебимость и развернулась к нему.

— Да, в арле твоего отца. Поступила информация, что там видели Элейн.

— О! — Новость была, прямо скажем, неожиданная. Я была уверена, что девушку, будь она неглупа, точно не найдут. А уж надеяться, что она осталась в Дастаре, и вовсе было наивно. — И как?

— Да пусто. — Ир поморщился, и это была та малость, которую он позволил себе проявить. — То ли информатор ошибся, то ли девчонка оказалась осторожнее, чем мы ожидали. Только зря район оцепляли и местных законников от работы отрывали. А дом, где она якобы жила, оказался пустующим пару месяцев точно.

— Подожди, а это тогда что? — Я провела пальцами по его груди в нескольких сантиметрах от раны.

Муж вновь поморщился, на этот раз сильнее.

— А это моя дурость, — нехотя признался он. — Отправил ребят по домам и решил проверить местность еще раз. Сам. Ну, одному в любом случае проще остаться незаметным.

— И?

— И нарвался на грабителей.

— Ты шутишь? — Кажется, я повторялась, но, в самом деле, он же не серьезно?

— С чего бы?

— Ты же маг! И тебя ранила кучка неудачников, промышляющих кражей кошельков? Ирвин, если ты думаешь, что я поверю…

— Приятно, что моя супруга так в меня верит. — Сарказм в его голосе почти можно было осязать. — На самом деле я просто немного обалдел от их наглости. В столице-то вряд ли найдутся самоубийцы, которые решат напасть на меня, а тут… В общем, пока приходил в себя, один из них решил перейти сразу к делу, не теряя времени на банальности вроде «кошелек или жизнь». А нападающий оказался магом, и ножичек у него с сюрпризом, так что мой щит слегка не выдержал. — И он потер рану, со свистом выпустив дыхание сквозь сомкнутые зубы.

— А потом? — Теперь, когда я поняла, что Ир серьезен, вновь накатил страх. Страх за него, за этого самонадеянного мужчину, который, похоже, возомнил себя бессмертным. И придвинулась к нему ближе, обнимая за шею и удерживаясь от намерения еще и ногу закинуть, чтобы точно никуда не делся.

— А потом я пришел в себя, высказал свое «фи» относительно такого обращения с наследником престола и отправил их в участок порталом. А сам заскочил к Фэсу и поспешил предстать перед прекрасными очами негодующей жены.

— Ты надеялся, что я сплю, — поспешила напомнить я.

— С тобой никогда нельзя быть в чем-то уверенным, — отозвался он, тут же получив звонкий хлопок. По спине, раз уж она не пострадала. — Решила добавить, если парни в подворотне не справились?

— Ты сумасшедший, ты в курсе? — Я касалась губами кожи на его шее, так что голос звучал невнятно. — И я тоже сойду с ума, если ты еще хоть раз так сделаешь.

— Обниму лежащую рядом потрясающе красивую женщину? — переспросил муж, потому как секундой ранее его рука как раз опустилась мне на талию.

Я тихо, но вполне натурально зарычала, но в ответ меня лишь прижали теснее. И поинтересовались:

— А знаешь что?

— Что? — недовольно, едва ли не сквозь зубы, отозвалась я.

— Оказывается, когда ты злишься, это возбуждает…

— Ир! — Я вновь хлопнула ладошкой по его спине, смущенная как резкой сменой темы, так и его прямолинейностью.

— Что Ир? Ты сама настаиваешь на правде, вот и не жалуйся теперь.

И рука его спустилась ниже, удобно устроившись на ягодице и слегка сжав ее. А губы поймали мои, стоило только сделать попытку заглянуть в лицо этому бесстыжему правдолюбу. И как-то вдруг оказалось, что злость и впрямь может быть вполне даже созидательной, а не разрушительной, если ее направить в верное русло. А выспаться мы и за пять часов успеем, что уж там. И вообще мы пять дней были лишены столь близкого общества друг друга. Сколько можно?

Шары, подчиняясь жесту мужа, погасли, погрузив спальню в темноту.

На работу мы все же не опоздали, хотя такие опасения у меня и были. Но внутренние часы мужа, как всегда, не подвели, пусть и позже нужного времени он начал предпринимать коварные попытки по выуживанию меня из-под одеяла. Правда, это чуть было не закончилось повторением ночных событий, потому как одеться после них сил у меня не осталось… Так что Ирвин, проворчав себе под нос что-то про коварных соблазнительниц, ретировался в сторону ванной. А спустя пару минут его примеру последовала и я — поблажки на время не закончившегося еще шелкового алькова нам хоть и полагались, но дисциплина есть дисциплина.

Отражение в зеркале было просто неприлично довольным, даже в растрепанно-заспанном состоянии. Впрочем, ничего такого, с чем не могла справиться прохладная вода и легкий макияж.

Над подбором наряда, к счастью, благодаря форме думать было не нужно, но я все-таки поколебалась немного, прежде чем исполнить вчерашнее обещание самой себе. А затем собрала остатки смелости и облачилась в брюки, решив, что, если супруг не оценит, всегда можно надеть юбку. Этим себя и успокоив, отправилась на вынесение вердикта.

— Если ты сейчас что-нибудь не скажешь, я решу, что выгляжу ужасно, — честно призналась я, когда стоять под немигающим взглядом стало просто невыносимо. И главное, понять, каково его мнение, было невозможно.

Вместо ответа Ир за несколько шагов преодолел комнату и потеснил меня, едва не прижимая к двери гардеробной и глядя сверху вниз, потому как туфли надеть я еще не успела. Еще и голову склонил, спускаясь взглядом сначала к неглубокому вырезу рубашки, а затем уже непосредственно к причине моего беспокойства.

— Сознайся, ты меня за что-то ненавидишь, да? И мстишь? — произнес вдруг муж, сокращая расстояние между нами до минимума и все-таки заставив опереться спиной на дверь. И приобнял, спустив руки с привычного положения на талии чуть ниже. Точнее — значительно ниже, отчего мыслить сразу стало существенно сложнее, и даже странный вопрос ошарашил не настолько, насколько бы мог.