Судьба из комнаты напротив (СИ) - Чернышева Юлиана. Страница 13

Я морщу нос. В той гадости, что я пила в «Галактике» от пива было исключительно название, а вот нормальное, настоящее так сказать, я терпеть не могла. И ром при таком раскладе виделся и впрямь лучшим вариантом. Тем более количество, нужное для того, чтобы оказаться в одной постели с этим кошаком, в меня попросту не влезет.

— Ладно, считай, отбрехался. В холодильнике кола была…

— И лёд захвати.

Пока я выуживаю из формы льдинки, сбрасывая их в пиалу, и достаю бутылку с Пепси, из комнаты интересуются:

— «Ван Хельсинг» или первый «Форсаж»?

Хью Джекман или Пол Уокер? Слишком сложный выбор, слишком сложный…

Делая первый глоток под начальные титры фильма о крутых тачках и не менее крутых мужиках, я думаю о том, что это первый раз, когда мы пьём наедине. Точнее, тот единственный раз, когда мы пили друг с другом, вокруг была целая уйма народа, а на редких студенческих попойках предпочитали либо игнорировать сам факт нахождения в одной компании, либо привычно язвили и ругались.

И уж тем более я не могла и предположить, что окажусь в квартире Фея, на правах даже не гостьи, а жильца, буду сидеть с ним рядом, потягивать ром и чувствовать себя при этом вполне комфортно.

— Эй, а чокнуться?

— Я давно уже чокнулась, при твоём непосредственном участии, в том числе, — парирую я, подставляя, тем не менее, бокал, отозвавшийся едва слышным звоном.

— На брудершафт?

— А ГЗМ не подарить?

Он смеётся, отказываясь от столь щедрого подарка, а я с трудом удерживаю на лице приличествующее случаю выражение. Потому что предложение, такое предсказуемое, неожиданно выбивает меня из колеи. Нет уж, благодарю покорно. С меня вполне хватило прошлого раза. И если тогда, три года назад, я его просто возненавидела, боюсь себе представить, какие последствия может за собой повлечь попытка номер два…

Алкоголь, даже в пропорции один к трём с газировкой, да на голодный желудок — милое дело для установления контакта с внеземными цивилизациями. Так что тому моменту, как первый бокал подходит к концу, как и первый сет (роллы с креветками поступают в полное моё распоряжение, по вполне понятным обстоятельствам), я расслабляюсь и перестаю напоминать самой себе девочку, которой для ровной осанки примотали доску-сороковку, как грозилась когда-то бабушка. А Фей, и без того не слишком напряжённый, разваливается на стащенных с дивана подушках как падишах.

На экране герои только усаживаются за стол, когда я понимаю, что больше в меня не влезет даже маленького комочка риса и от нашего стола отваливаюсь, перебираясь на диван. Тёмная макушка в поле зрения буквально провоцирует на какую-нибудь пакость, но я лишь толкаю Котова в плечо, вручая опустевший хайболл:

— Бармен, повторите.

— Сию секунду, — тоном профессионального халдея откликается он, в два счёта расправляясь с остатками своего напитка. И, наполнив обе тары заново, возвращает одну мне. — Ну что, предлагаю тост.

Я даже приподнимаюсь, в ожидании житейской мудрости, но Фей, состроив серьёзную мордаху, произносит лишь знакомое:

— За нас с вами и за… — запнувшись на полуслове, когда получает подзатыльник.

— Эй, культурнее! Ты не заметил, тут девушка, вообще-то? — то, что девушка при случае сама способна выдать что-то похлеще, предпочитаю опустить.

А этот клоун делает глоток, прежде чем помотать головой:

— Не, как девушка ты меня послала. Так что сейчас ты мой бро. Ты пей-пей, не отвлекайся.

И я пью. И даже не спорю против «бро», правда лишь по той причине, что банально лень.

Вторая порция облегчает понимание настолько, что фильм почти оказывается забыт за завязавшимся разговором ни о чём и обо всём сразу. И при учёте видовых различий (где я, несомненно, просто ангел, а кошак — исчадие ада), у нас обнаруживается довольно много общего. К счастью, я слишком здравомысляща для того, чтобы в сходствах типа «о, боже, у нас обоих по две руки, две ноги и одной голове» увидеть указующий перст судьбы, но это всё равно приятно. У нас схожие вкусы в кинематографе и музыке, почти полное непринятие современного изобразительного искусства (кто вообще так рисует, а?), да и много чего ещё по мелочи. И если часть моя мнительность может отнести к тому, что могла бы настучать ему Лизка, всё равно остаются те вещи, которые она знать не могла. Такие вот внутренние ощущение, которые редко озвучиваешь вслух, потому как знаешь, что не сможешь описать так, как чувствуешь. А значит, тебя не поймут или поймут не так, и в данном случае неизвестно что хуже. А если всё-таки поймут правильно, то где гарантия, что завтра ты не пожалеешь о сказанном и не захочешь забрать слова назад? Но мы всё равно обсуждаем, перебивая друг друга, споря до хрипоты, но в итоге как-то сходясь на одном.

И где-то к концу третьего бокала я начинаю думать, что возможно… только возможно, конечно, зря отказалась от брудершафта. Ведь едва ли Фей за это время разучился целоваться, скорее наоборот. И в этом вполне можно убедиться, просто наклонившись и поймав губами его, обветренные, которые он облизывает время от времени, привлекая ещё больше внимания.

Но, к счастью, предохранители у организма всё-таки есть, так что в какой-то момент он просто отключается, в обнимку с пустым уже хайболлом и пьяно возмущаясь, что подушкой вот совершенно невозможно нормально укрыться.

Глава 6

Кто просыпается утром с чугунной головой и пустыней во рту от приказа «Рота, подъем!», тот я. К счастью, у Котова хватает ума произнести это пусть и громким, но шёпотом, избежав шанса умереть в ближайшие несколько минут молодым и красивым.

Как вообще можно так хорошо выглядеть утром, да ещё после возлияний, недоумеваю, выпутываясь из-под одеяла. Стоп, одеяло! Я перевожу взгляд на Фея, который даже не пытается не ржать, обозревая мою, наверняка помятую физиономию. А если учесть, что смыть макияж вчера снова не удосужилась…

— Что? Твои шикарные девяносто не поместились под подушку, как бы ты не старалась, — опять прочитав мысли, уточняет он.

Собственная задница кошака расположилась на крышке журнального столика, на месте вчерашнего пиршества. На нём привычные уже бирюзовые шорты, а волосы мокрые после душа.

— И что, не мог донести до кроватки?

Наверное, попытайся Фей проделать нечто подобное, точно получил бы по наглым ручонкам, а то и не менее наглой моське, потому что даже состояние алкогольного опьянения не стало бы преградой к желанию держаться от него подальше. Но это не значит, что я готова упустить такой замечательный шанс подколоть его.

— И потом лечить грыжу? Вот ещё! — тут же откликается он и, не обращая внимания на возмущённое «эй, я не толстая!», тянет, почти восхищённо. — Ну ты, мать, и спать горазда!

Я спохватываюсь, желая узнать время, но часы над телевизором закрывает внушительная спина Котова (ну хоть что-то у него точно внушительное, хе-хе), а телефон с вечера похоронен где-то в недрах сумки.

— Сколько…

— Восемь. Как вообще можно продрыхнуть двенадцать часов, а? Всю жизнь проспишь.

— Отвали, это была твоя идея.

— Выпить немного, а не упиться до отключки.

— Я не отключилась, а уснула!

— Ага, и храпела, как полтора землекопа тоже не ты, да-да, — не слушая праведных возмущений, китайским болванчиком кивает он. — Давай, хватит валяться. Я даже заварю твоё сено.

— Это зелёный чай, неуч! — запоздало реагирую я.

Ещё сонный мозг ищет причины, по которым Фей снова играет в джентльмена и… и не находит их. Эй, у него Луна в Стрельце, что ли?

Дашка со своим «это у вас пока начитка идёт» запросто может стать второй Вангой. Только начало семестра, а преподаватели уже решают: хорошего понемногу, пора переходить от лекций к семинарам. А если учесть, что коммерческое право — один из тех предметов, которые я переносила из-за работы… Даже не удивляюсь, заполучив на следующее занятие подготовку краткого сообщения по структуре товарного рынка. Стоит ли говорить, что понятие краткости у нас с преподом существенно отличается? Но особых вариантов нет, а это значит, придётся потратить и без того малое количество свободного времени на поиск материалов.