Отстрел негодяев - Головачев Василий. Страница 9

Барсов молчал.

– Мы просто усиливаем давление на криминал, – закончил Зеленов будничным тоном. – Подразделения антитеррора, ОМОН, СОБР, борцы с наркотиками – это видимая часть войны с коррупционной мафией, её надо развернуть реально на правительственном уровне, и президент доверил это дело Нацгвардии.

– Владимир Силович, – сказал Лавецкий, – вам задача понятна?

– Так точно, товарищ генерал, – кивнул Гаранин.

– Нужно создать новую группу, способную решать разные задачи. Нужны профи соответствующего уровня.

– Группа майора Барсова вполне готова…

– Я сказал – новую группу. Сами решите, кто войдёт в неё. Если бойцы майора подойдут, включите кого-нибудь в ГОН. Поищите в других подразделениях, у коллег в ГРУ и ФСБ, я договорюсь о переводе.

– Разрешите выполнять?

– Идите.

Гаранин и Барсов встали, повернулись через левое плечо и вышли. В коридоре глава Службы специальных операций сказал:

– Вечером жду с предложениями по каждому бойцу.

– Мне нужно знать, какие именно задания мы будем выполнять.

– Я же говорил – практически те же самые, что и раньше. В группе должны быть опытные бойцы, в том числе рукопашники, взрывники и снайперы. Плюс переводчики, знающие языки, лицедеи и профессионалы разведки. Есть кто-нибудь на стороне, кого бы ты взял в группу?

Барсов начал вспоминать, с кем служил ещё до перехода в Росгвардию.

– Надо подумать.

– Думай. Едем на базу? Или тебя подбросить домой?

– На базу.

– Тогда едем вместе.

«БМВ», принадлежащая гаражу командования Нацгвардии, рванула с места как граната, выпущенная из гранатомёта. Гаранин любил быструю езду, зная, что номер машины, начинавшийся знаменитой аббревиатурой ЕКХ, которую в народе перевели как «еду, как хочу», позволяет ему не предъявлять документы инспекторам ДПС.

Впрочем, и Барсов любил скорость и ощущение драйва, будучи по натуре человеком д в и ж е н и я.

Уже приехав на базу, он позвонил соседу по даче, полковнику ГРУ в отставке Ивану Дмитриевичу Болотову, с которым дружил уже больше десяти лет, с тех пор как приобрёл махонький коттеджик в Митяево, недалеко от Вереи, и договорился с ним о встрече. Семидесятичетырёхлетний Болотов когда-то командовал десантно-раведывательной группой, знал многих оперативников и мог подсказать, кто из них годится для решения задач ГОН.

Кардинал Доменико Пьяцци ужинал в своём роскошном особняке на берегу Эгейского моря, когда слуга-охранник поднёс ему на специальном блюде мобильный айком.

– Красный сигнал, ваше преосвященство.

Пьяцци вытер жирные пальцы салфеткой, жестом отослал слугу, коснулся сенсора контроля защищённой линии, прижал айком к уху.

– Слушаю.

– Всё в порядке, ваше преосвященство, – прошелестел в трубке голос заместителя директора ЦРУ Эзры Хауса. – Процесс пошёл.

– Где? – не сразу понял, о чём идёт речь, президент «Комитета 300».

– В России. Наши люди надавили на нужные кнопки во властных структурах, и в недрах Нацгвардии создаётся особая команда, нацеленная на зачистку территории страны от криминала. – Звонивший хохотнул. – Как оказалось, у простых россиян накопилось очень много претензий к либеральной политической верхушке. Протестное движение набирает силу, плебс всё чаще выходит на площади, и под этот шумок нам будет легче провернуть акцию по замене президентского пула.

Пьяцци представил бугристую физиономию смеющегося Хауса, и во рту стало кисло.

– Гарантируете?

– Стопроцентно! – заверил его организатор многих спецопераций «Комитета».

– Нам нужно будет сменить сразу и американца, и китайца.

– Готовим соответствующие программы. Как я уже говорил, с американским парнем проблем не будет, снайперов у нас достаточно, хотя есть и другие варианты. С китайским придётся попотеть.

– Потейте. И докладывайте.

– Непременно, ваше преосвященство. – Голос Хауса пропал.

Пьяцци поманил слугу пальцем, отдал ему трубку и снова занялся трапезой, строго следуя закону немецких солдат во время Второй мировой войны: война войной, а обед по расписанию.

Композиция 4

Яшутин

Подразделение подняли по тревоге в два часа ночи.

Костя Яшутин проснулся ровно за секунду до сирены – сработала интуиция.

Подразделение «Зубр», входившее в контингент Федеральной службы войск Национальной гвардии, в котором он служил лейтенантом и командовал мобильной группой, располагалось в городке Миллерово Краснодонского района Краснодарского края, на территории военного гарнизона, также принадлежавшего Росгвардии.

«Зубр» был создан в две тысячи шестнадцатом году, и его численность в те времена не превышала четырёхсот тридцати человек, да и дислоцировался он в подмосковном Щёлкове. Но спустя два года подразделения этого отряда быстрого реагирования были сформированы и в других городах России, в том числе на Кавказе и у границ России с Украиной, где до сих пор тлела гражданская война, а головорезы нацбатальонов «Правого сектора» нередко устраивали провокации, а иногда и лихие «хазарские» набеги на хутора и сёла российского приграничья.

В состав отряда входили разведчики, спецы перехвата, снайперы, подрывники и кинологи, экипированные по последнему слову техники, использующие БТР «Бумеранг», бронированные автомобили «Тигр» и вертолёты Ка-52 «Аллигатор» и «Ночной охотник» – Ми-28Н.

Кроме того, в Миллерово имелись и боевые багги «Чаборз», производимые в Чечне, и Яшутин как раз командовал группой, целиком посвящённой решению боевых задач на багги, способных совершать скоростные рейды на десятки и сотни километров.

Раньше ни СОБР, ни ОМОН, ни отряды специального назначения внутренних войск никогда такие рейды не отрабатывали. В то время как за рубежом спецслужбы давно практиковали такие походы, ещё с момента проведения операции «Буря в пустыне». На сленге американской «Дельты» и британских SAS эти походы называли «рейдами шакалов», и вполне возможно, таковыми они и были. Но в условиях российской реальности ни о каких «шакальих рейдах» речь не шла, быстрые марши помогали в короткие сроки уничтожать отряды и базы террористов, поэтому необходимость в мобильных багги-группах только росла.

В состав группы Яшутина входил взвод спецназа и семь машин, вмещавших при полной загрузке до тридцати бойцов.

Сами же боевые багги изготавливались на аргунском автозаводе «Чеченавто» и в зависимости от модификации могли перевозить от двух до шести человек, плюс двести-триста килограммов груза. В распоряжении отряда Яшутина имелись трёхместные машины «Чаборз» М-3 и шестиместные «Чаборз» М-6, имевшие станки для пулемётов «Корд» калибра двенадцать и семь десятых миллиметра, «Печенег» – калибра 7,62 миллиметра и автоматического гранатомёта АГС-30.

Пока бойцы спешно натягивали спецкомбинезоны и шлемы, превращавшие их в «киборгов», вооружались и строились напротив гарнизонного гаража, Яшутин получал инструктаж от особиста гарнизона капитана Ващекина. После этого он быстро в сопровождении капитана и командира гарнизона полковника Ярцева подошёл к подразделению, вслушиваясь в разговоры подчинённых и косясь на старших офицеров, прикидывая, какое впечатление произведёт на них речь бойцов, не всегда сдерживающих свой язык.

Они шутили, пребывая в хорошем расположении духа, несмотря на ранний подъём, и говорили то, что думали.

Поскольку по тревоге подняли только мобильный отряд, остальные служащие гарнизона продолжали спать мирным сном, вокруг было тихо, и негромкие голоса бойцов Яшутина разносились далеко окрест.

– Так, Эд, признавайся, куда ты ходил вчера вечером? – услышали подходившие офицеры.

– Куда надо, – огрызнулся Эд – сержант Волобуев.

– Это мы понимаем, можем даже назвать район сосредоточения – столовка. А с кем – секрет?

– Не твоё дело.

– А я и так знаю – с Риммочкой из столовки. Она же страшненькая! Вовик рассказывал, что потом месяц не мог смотреть на девочек.