Предел Доминирования (ЛП) - Брэдли Шелли. Страница 80

Лиам уставился на адвоката. Должно быть, он не расслышал.

— Ты сказал…

— Алли-блять-луйя! Есть Бог на свете! — Хаммер с воплем вскочил на ноги.

— Она мертва? — Лиам зажмурился.

— Да, — ответил Стерлинг.

— Зарезали из-за пудинга. Бесподобно. Этого не могло произойти с кем-то более заслуживающим подобного.

Лиам вскочил на ноги и сгреб Хаммера в яростные объятия.

— Действительно? О, это самая лучшая новость за последние несколько лет.

Встревоженно нахмурившись, Барнс резко откинулся назад, глядя на обоих мужчин.

— Господа, это, на самом деле, повод для торжества?

Хаммер схватил адвоката за плечо.

— Ввиду того, что Гвинет, эта злобная, эгоистичная, возомнившая о себе неведомо что сучка передала Рейн ее насильнику и убийце-папаше, совершенно точно.

— Я, блять, поверить в это не могу! Динь-дон, ведьма померла! — ликовал Лиам. — Дождись момента, когда мы расскажем Рейн.

Стерлинг стоял и криво ухмылялся.

— Не утруждайтесь и не провожайте меня. Я знаю дорогу. Наслаждайтесь своим… торжеством. Спокойной ночи, джентльмены.

Внутри Лиама разлилось облегчение. Вместо того чтобы сходить с ума из-за того, что через пять лет Гвинет может вернуться, чтобы отомстить, он больше не будет беспокоиться об этом. Почему он не знал этого? Почему мама не уловила смерть Гвинет? Потому что она недостаточно значима? И была ли такой когда-либо?

Лиам покачал головой. Он попытался вспомнить то время, хотя бы момент, когда был счастлив с Гвинет. И не смог. Все, что он видел, было связано с Рейн, Хаммером и жизнью, что они построили вместе. Это все, что имело для него значение. Это то, за что он будет бороться.

Мысленно он предал Гвинет огню, превратив ее в пепел, туда ей и дорога.

***

Рейн вздохнула, посмотрев на Сета и Ривера через стол Хаммера в «Темнице». Приближались сумерки. Несколько часов они искали иголку в стоге сена членов клуба. Время уходило.

— Мы уже по третьему разу просматриваем базу. Серьезно, мне не приходит в голову никто, кто подходил бы под описание. Блондинка тридцати с лишним лет, вступила в клуб с первых дней и потом, годы спустя, внезапно решила, что ненавидит Хаммера. Это… никто. Кем, черт подери, может быть свидетель?

— А почему Стерлинг до сих пор не получил имя от обвинения? — задумчиво проговорил Сет.

— Погоди. Откуда нам знать, что мама Лиама не несла ахинею? — спросил Ривер. — Ничего личного, но как она может знать что-либо об этом свидетеле, если ни у кого нет ни единой идеи?

Если бы Лиам рассказывал ей о своей семье прежде, чем они встретились, то она бы тоже была настроена скептически. Но теперь она видела Брин в действии. Рейн бросила взгляд на Сета.

Следователь-здоровяк кивнул.

— Она просто знает.

Она похлопала брата по широкому плечу.

— Верь нам. Но это ни к чему нас не приводит.

Сет набрал что-то на компьютере, который они подключили к сети клуба, чтобы залезть в базу данных.

— Ну, мы можем попробовать снова.

— Угу, я окосею. — Она выскочила из массивного кресла Хаммера и заходила по кабинету. — Может, мы мыслим слишком буквально.

Ривер нахмурился.

— Что ты имеешь в виду? Только что ты говорила, что мама Лиама считает, что свидетель-блондинка, и что она права.

— Ага. — Рейн кивнула. — Так я и думаю, с этого и стоит начинать. Брин так же говорила, что Макена хочет погубить отвергнутая женщина. Остальное… может, нам стоит отбросить все это и подумать немного шире. Я знаю, что это предполагаемый некто, который якобы видел, как Хаммер насиловал меня в детстве, но так ли это?

Оба мужчины открыли рты, чтобы опровергнуть ее слова.

Брат помрачнел.

— Тучка…

— Просто выслушай меня. Мужская логика застряла бы на подобном. Белое или черное. Верх или низ. Она либо видела преступление, либо нет. Но женщина, которая чувствует себя отвергнутой, может более гибко относиться к правде, особенно если на первое место поставили не ее.

Сет и Ривер переглянулись. Она видела, как загорались лампочки над их головами.

— Так ты говоришь, что сучка — сумасшедшая? — спросил Сет. — Ага. Как-то в Нью-Йорке я выслеживал по делу абсолютно психованных девок. На фоне некоторых из этих женщин разлучница из «Рокового влечения» казалась вполне себе адекватной. Продолжай.

Ривер повернулся к нему.

— Серьезно?

— Как ты можешь этого не знать?

— Попробуй, проведи десять лет в Афганистане. Там каждая женщина одета в военную форму или паранджу. Не очень-то много там взаимодействия, если ты понимаешь, о чем я.

Сет покачал головой.

— О, тебя нужно просветить по поводу прекрасного пола.

Ривер нахмурился.

— Я умею обращаться с женщинами.

— Мы можем сосредоточиться? — Рейн пожевала сломанный ноготь. — Если мы ищем ненормальную блондинку, тридцати лет, имеющую членство в клубе, которая чувствует себя отвергнутой, то на ум приходит только один человек. Она маячила где-то на задворках моей памяти с тех пор, как мы поговорили в воскресенье. Мы даже уволили ее… но сдается мне, что мы очень поспешили.

— Сука, которая ударила тебя? — спросил Ривер.

— Именно. — Рейн кивнула. — Марли.

— Я не знаком с ней. — Сет бросил на нее оценивающий взгляд. — У тебя все еще есть та съемка? Мне хотелось бы увидеть ее.

Рейн мрачно ухмыльнулась.

— Хочешь проверить ее на вменяемость?

— Что-то в этом роде, — Сет кивнул. — Обычно я хорошо разбираюсь в людях.

Ривер сел.

— Ага, я тоже хочу увидеть это дерьмо. Но ты думаешь, что эта телка просто… придумала то, что Хаммер предположительно сделал с тобой в подростковом возрасте?

— Вероятно. Я не знаю, — ответила она честно. — Но копии денежных переводов вместе с тем, что она сказала, убедили федералов, что как минимум там был если не огонь, то дым. Они нашли мои фотографии, где я избита Биллом после …

— Того, как ты разрезала этого сукина сына пополам? — Ривер погладил ее по спине, одновременно утешая и выказывая гордость. — Если ты права, то, значит, федералы начали выстраивать дело. Но если Марли, на самом деле, ничего не видела, каким образом она планирует давать показания и быть достаточно убедительной, чтобы избавиться от Хаммера?

— Ты имеешь в виду, не давая ложных показаний? — парировала Рейн. — Это ее слова против его.

— Но тогда она не была членом клуба, — обратил внимание Ривер.

— Рейн права. Это не важно, — отмахнулся Сет. — Федералы никогда не говорили, что свидетель, на самом деле, видел событие. Свидетель может заявить, что обвиняемый сказал им что-то компрометирующее. Может быть, Марли собирается заявить, что Хаммер поделился с ней, что у него был секс с тобой в подростковом возрасте или что он сделал твои фотографии после избиения.

— Но разве она не должна доказать это? — нахмурился Ривер.

Рейн снова заходила по комнате.

— Вообще-то, нет. Косвенные доказательства слабы. Ни одно жюри присяжных не станет слушать подобные утверждения и просто отмахиваться от них, тем более, что ее родители какие-то столпы общества или типа того.

Сет пронзил ее взглядом.

— Знаешь…

— Лиам ненавидит бранные слова. Понятно. Брось. Нам надо сосредоточиться. Допустим, я — присяжный и кто-то говорит мне, что у владельца секс-клуба живет девочка-подросток и он годами платит ее отцу деньги, и у этого кого-то случайно оказались фотографии этой девочки в обнаженном виде… не уверена, что тоже поверила бы, что этот парень хороший.

— Именно. Особенно, если ты симпатичная, молодая и беременная.

— Эй, это моя сестра, — возмутился Ривер.

Сет пожал плечами.

— Я видел ее голой. Если бы я хотел с ней переспать, то к настоящему моменту уже сделал бы это.

— Что за херня? — Брат вскочил на ноги, а затем уставился на нее обвиняющим взглядом. — Так значит, я был прав.

Рейн вздохнула.

— Это не важно. Мы не занимались сексом, и у меня нет каких-либо новых или иных частей женского тела, которых он не видел. Прекрати уже думать о моей наготе.