Что-то похожее на зиму (ЛП) - Белл Джей. Страница 41

– О, он не так плох. Он много делает для общества, даже когда отвлечён новейшими прелестями. Благотворительные балы, которые он устраивает каждый год, собирают так много денег, что от этого зависят целые организации. Но Марчелло может быть настойчивым. Не позволяй ему управлять тобой.

– Не позволю.

Они вернулись на вечеринку вместе, игнорируя несколько многозначительных взглядов, направленных на них.

– В этом году собралось много народа, – сказал Эрик.

Тим кивнул.

– Я удивлён, что пришло столько людей. День благодарения обычно проводят с семьёй.

– Да, но люди вроде нас выбирают себе семьи, особенно, когда становятся старше. Уверен, у всех здесь есть родители или братья и сёстры, с которыми они могли бы быть, но настаёт время, когда все родственники, кажется, говорят о своих детях или внуках, проблемах в школе, или о родительских собраниях. Список можно продолжать, – вздохнул Эрик. – Иногда тебе просто хочется быть среди других, кто на той же странице, что и ты, не важно, как мало у вас может быть общего.

Подумав, Тим обрадовался, что Трэвиса здесь не было, так как именно этого он боялся больше всего. Каким-то образом Тиму придётся подарить ему традиционную семью, какую он хотел.

– Гомосексуалистам можно усыновлять детей.

– Да, можно, – сказал Эрик, – и мы можем делать это по разному.

Эрик обвил рукой плечо Тима. Жест был гордым, любящим, не гадким или развратным. Забудьте о детях! Пока Эрик вёл их обоих в толпу, Тим задавался вопросом, можно ли «усыновить» себе кого-то в качестве отца.

Пять тысяч долларов. Пять тысяч долларов. Пять грёбаных тысяч долларов!

Эта мантра бегала по кругу в голове Тима. Позируя для Марчелло, он ожидал, что придётся отмахиваться от нежеланных советов, или что его будут неоднократно испытывать на прочность. Ничего из этого не было. Однако, чего он не ожидал, так это тяжёлой работы.

В настоящее время он позировал перед озером, одетый в одни плавки, пока два фотографа с ворчанием ходили вокруг него.

– Твоя поза совсем не естественная, – пожаловался один из них.

– Может быть, потому что сейчас середина грёбаной зимы! – На самом деле, прошло две недели декабря. Разве он не должен быть разодет в большие свитера, чтобы позировать перед рождественской ёлкой? Тим взглянул на Марчелло, который уютно кутался в шубу до колена. Где были эти активисты из Общества охраны животных, когда ты в них нуждался? – Можно мне хотя бы посидеть в машине и погреться минутку?

Марчелло закряхтел.

– Холод – это хорошо, делает твою кожу более упругой.

Тим застенчиво опустил взгляд. А что было не так с его кожей при нормальной температуре?

– Однако, – продолжил Марчелло, – думаю, я посижу в машине, пока мы здесь не закончим.

Когда Тим бросил на него злой взгляд, пока тот, покачиваясь, уходил, один из фотографов счастливо ахнул и начал с турбо-скоростью делать снимки.

– Для чего это вообще? – поинтересовался Тим. – Кто захочет купить плавки посреди зимы?

– С зимой покончено, дорогуша, – сказал один из осветителей. – По крайней мере, пока этого хочет индустрия. Нужно быть на шаг впереди!

– Меньше разговоров, больше мрачности, – велел один из фотографов.

С этой частью Тим мог справиться. Неделя была адская. Он чувствовал гордость на вечеринке Эрика по случаю дня Благодарения, когда торговался с Марчелло. Тим начал с десяти тысяч. Марчелло едва моргнул, но всё же сговорил Тима до пяти, с обещанием, что придётся работать всего два дня. И Тим ухватился за предложение, думая, что выиграл. Теперь он не был так уверен.

Вчера утром его передавали от стилиста к стилисту. Сначала Тиму постригли волосы. Исчезли длинные локоны, которые он предпочитал со старшей школы. Ему нравилась старая длина отчасти потому, что это бесило его отца. Мать вставала на его защиту, говоря: «В Мексике у мужчин тоже могут быть красивые волосы». Прости, мам, потому что теперь его волосы были коротко подстрижены с боков и уложены в беспорядочные колючки сверху. Ему хотели высветлить несколько прядей, но на это Тим не согласился.

Затем пришло время макияжа, не только на лице, но и практически на всём теле. Вчера на первой фотосессии были плавки, но, по крайней мере, съемки проходили в тёплой студии. Затем Тима переодевали в разные наряды, Марчелло консультировал по списку, пока продвигались съёмки, называя модные бренды, слишком экзотические, чтобы быть дешёвыми.

Днём привели ещё одну модель, парня с длинной светлой чёлкой и такими мускулистыми руками, что у Тима появилось желание упасть на землю и поотжиматься. Они с Тимом оба были одеты в похожие куртки из искусственной кожи, которые старшеклассники носили в пятидесятых. Затем им пришлось переплетаться просто в каждой мыслимой позе, одежды становилось все меньше. Иногда они позировали как приятели, приобнимая друг друга. Для других фотографий они могли изображать половой акт в одежде.

– Засунь язык ему в ухо, – сказал в один момент фотограф.

– Кто из нас? – спросил Тим.

– Не беспокойся, чувак, – ответил его партнёр, приближая свой язык к уху Тима. – Я натурал.

– Как и все мы, не так ли? – пробормотал Тим, пока его слуховой канал заполняли слюной, и его ослеплял поток вспышек.

Бесконечные наряды, позы, макияж и гомосексуальные партнёры-модели всё продолжалось до вечера. Затем Тим пошёл спать домой. К несчастью для него, следующий день принёс свежую и ясную зимнюю погоду, которая понравилась фотографам. Это значило, что его вывели с одного места съёмок на другое, снаружи, и все они мёрзли.

– Думаю, из-за освещения на этом мы закончим, – сказали фотографы, проверяя приборы. – Придётся довольствоваться тем, что есть.

– Боже, спасибо, – проворчал Тим, хватая халат с ближайшего складного стула и шагая к лимузину. Забравшись на заднее сидение напротив Марчелло, он захлопнул дверь слишком сильно, чтобы выразить своё недовольство. – Ты действительно оправдываешь свои затраты, да?

– Всегда оправдываю, – усмехнулся Марчелло. – Ты знаешь, есть менее трудоёмкие способы заработать деньги. И платят лучше.

Тим был слишком умён, чтобы спрашивать. Порно исключено, и Эрик предупреждал его об эскорт-агентстве Марчелло, которое обслуживало элитных клиентов. Вместо этого он плотнее закутался в халат и смотрел, как команда рабочих снаружи собирает оборудование. Солнце садилось, что, к счастью, значило, что на сегодня они закончили.

– Всего ещё одна съёмка, – сказал Марчелло. – На крыше с мерцающими на заднем плане огнями Остина.

Тим вздохнул.

– И я в плавках?

– На самом деле, в костюме джентльмена. В смокинге.

Это приятная перемена.

– У меня есть время, чтобы поужинать?

Марчелло проверил часы.

– Куча, но не переедай, иначе живот будет видно.

Кто бы говорил!

– Не переживай. После такого дня, как сегодня, я, наверное, просто что-нибудь выпью.

– Или можешь отужинать со мной.

Тим покачал головой, по-прежнему не отводя взгляда от рабочих снаружи.

– Если мы направляемся обратно к твоему дому, я думал навестить Эрика.

Дом Эрика был недалеко от жилища Марчелло, и прямо сейчас присутствие друга будет приятным облегчением. Тим мог положиться на Эрика в том плане, что он не будет относиться к нему как к куску мяса. Эти фотографы были жестокими!

– Я собирался спросить, – произнёс Марчелло. – Как Эрик держится?

Тим оторвал взгляд от окна.

– Держится?

– Ну, ты знаешь. – Марчелло наблюдал за ним, неосознанно играя с кольцами на пальцах. – Или нет?

– Что? – рявкнул Тим.

– Не бери в голову, – сказал Марчелло, будто тема вдруг ему наскучила. – Выйди и скажи этим проклятым фотографам, что они поедут с рабочими, если не поторопятся. Я голоден!

Тим смотрел на него ещё мгновение, но Марчелло вёл себя так, будто разговора никогда не было. Если это была какая-то новая игра, Тим в неё не играл. Вместо этого он пошёл и сказал фотографам, что Марчелло хочет, чтобы обратно они ехали с рабочими. Они были в ярости, но не собирались жаловаться своему нанимателю. Тим улыбался всю дорогу обратно к лимузину.