Тоннельщики (СИ) - Сапегин Александр Павлович. Страница 35

— Дело мастера боится, — активировав генератор щита, закреплённый на наспинном ранце, Мухин аккуратно сорвал пломбу. Зажмурившись, он несколько секунд ждал реакции.

Ничего. Обрубок судна не рассыпался на атомы. Значит, всё ему удалось.

Пока доморощенный хакер от вскрывал мозги корабельному компьютеру, Богдан нагло выдирал из гнёзд игольчатые накопители блоков памяти и забивал ими переносной контейнер. Архивные папки с документооборотом они со всем тщанием посмотрят на станции. Хотя надежд на то, что «бумаги» несут в себе какой-нибудь секрет, было откровенно мало. Но чем Пустота не шутит.

— Что это? — сунувшись во вскрытое помещение резервного источника питания и не обнаружив оного, спросил Богдан.

— А это, друг мой, — задумчиво проводя по ячейкам криокапсул, ответил Мухин, — криокапсулы. Хранилище эмбрионов.

— Эмбрионов чего?

— Хрен его знает, у меня биоанализатора и дешифратора ДНК с собой нет, как видишь. Предположу лишь, что к нам угодили результаты работы секретного генетического центра. Жаль всё не утащим. Берём контрольные образцы и валим отсюда.

Посланный на «Коник» дрон приволок переносной криоконтейнер для хранения биоматериала. Закинув в емкость добрую треть капсул и нагрузив ею Северова, Мухин отослал его на бот, а сам устроился за искуроченным пультом управления судном. Набрав несколько длинных цифровых комбинаций, он устремился на выход.

— Отчаливаем, братцы! — влетев в шлюзовой отсек штурмбота, крикнул Мухин. — У нас осталось две минуты.

— Понял тебя, — отозвался Николай, врубая полную тягу на внутрисистемных двигателях. — Отваливаем! Шак, Муха, скафандры не снимать, сейчас я вам устрою ионную чистку. Каас кроме зародышей перевозили какую-то биоактивную хрень, осевшую на ваших костюмах. Наркотики, судя по данным сканера. Вдохнёте, до самой станции хихикать будете и то не факт, что отпустит. Там все переборки в грузовом отсеке в этой дряни, видно при взрыве досталось транспортным контейнерам или сработала встроенная система самоуничтожения груза.

— Что об стену, что по стене, — сакральной мыслью завершил спич Богдан. — Чисть уже, а то я чесаться начинаю.

В тысяче километрах от штурмбота вспыхнула яркая звёздочка, заслонившая в иллюминаторе свет всех остальных небесных светил вместе взятых.

— Дезинтеграционный запал, — ткнул в иллюминатор Муха. — Счастье, что он не сработал при атаке на корабль. А ведь мог!

— Повезло, — наблюдая за гаснущим искусственным светилом, кивнул Богдан. Запоздалый холодок проложил ледяную дорожку между лопаток. Не боевая операция, а апофеоз дури, случайностей, удачи и везения. За прошедшие несколько часов он насчитал три выхода на грань, за которой душа переселяется в иные сферы, а сколько их было на самом деле, никто достоверно не знает. Что наша жизнь? Игра!

— И не говори.

Шлюзовой отсек затопило голубоватое свечение, льющееся от настенных панелей. Повисшую в воздухе микроскопическую и мелкодисперсную взвесь вытянуло в космос через открывшуюся вытяжную «форточку». Спустя несколько секунд скрытые насосы вновь накачали воздух и выровняли давление. Людей обдало аэрозольным облаком антисептических и обеззараживающих препаратов.

— Чисто, скидывайте шмотки. Потные задницы подмоете в душе. Ящики с грузом на транспортную платформу не забудьте поставить. Что, Шак, надавали тебе сегодня по загривку? — глумливо донеслось из динамиков.

— Поговори мне ещё, — выпрыгивая из скафандра, буркнул Богдан и брезгливо поморщился от ударившего в нос духа прелых носков. Термобельё и система биорегуляции с задачей не справились, видимо у последней что-то с самого начала сбоило или настройки оказались не откалиброваны. Случается и такое, особенно когда скафандр «с чужого плеча». За короткий бой он моментально пропотел с головы до ног, в итоге от штурмовика сейчас несло, как от старого козла. — В табло давно получал?

— Ладно, не кипятись! — пошёл на попятный говорливый пилот. — На гигиенические процедуры вам двадцать минут. Хорошо-хорошо, полчаса, потом стартуем домой.

— Это хорошо, — Богдан мечтательно прикрыл глаза, — дома через час обед. Сегодня манты и жареная картошечка.

— Так поторапливайтесь, черти, а то всё вкусное без нас сожрут! С трофеями разберёмся по месту, шевелите булками!

«Коник» с братцами-акробатцами ускакал в тот же день. Ковбои от госбезопасности даже на обед не остались, прихватив с собой по судку-термосу с мантами и картошкой. Перед прыжком на главную базу они основательно выпотрошили добычу Богдана, обобрав его до последней нитки и иголки с инфобарабана корабельного блока подбитой скорлупки каас. Биообразцы и труп одного из человеко-муравьёв запаковали в криоконтейнер и опломбировали. Напоследок Николай сунул Богдану фреймчит и взял с бравого штурмовика кучу подписей из разряда сжигания перед прочтением. Сказав «ариведерчи», до предела серьёзные «казачки» отбыли, но обещали вернуться.

Проводив взглядом бот, исчезнувший в транспортном полукольце, Северов направился на складской терминал вахтовой станции.

— Михеич! — проорал Богдан в интерком, замахавшись разыскивать неуловимого еврея скандинавского разлива по всей станции.

— Не мешай, — раздался в ответ приглушенный голос главного крохобора коллектива.

— Жду через пять минут, — Богдан задумался. Приглашать Михельсона к себе или всё же ангажировать кабинет последнего. Не было уверенности у начальника вахты, что его кабинет не напичкан различного рода жучками от добрых самаритян, помахавших ему кисточкой несколько минут назад. К тому же никто не погладит по головке человека, преднамеренно идущего на нарушение подписок и государственной тайны, но было у Богдана чувство, что со свалившимися проблемами надо разбираться срочно, не надеясь на добрых дяденек, иначе может быть поздно и Пустота поглотит и его, и подчинённых. — Через пять минут встречаемся у тебя, не нравится мне твоя последняя номенклатура, Михеич. Напорол ты дряни, без поллитры не разобраться.

— Кто, я?! — праведное возмущение можно было резать ножом.

— Ты, я чтоли номера накладных перепутал. Чеши, давай, в темпе вальса.

Так, минимальная конспирация соблюдена, сейчас бы в главном не облажаться. Сунув в карман коробочку «Привата» и захватив с собой браслет гражданского комплекса РЭБ «Тет-а-тет» (лишним не будет), Северов потопал в вотчину снабженца.

— Это то, о чём я думаю? — прищурившись, Михельсон разглядывал инфоиглу, лежащую на столе. — Рискуешь, Шак. Как умудрился?

— Ловкость рук, копибокс в рукаве и никакого мошенничества.

— На китайской Хань ворам руки рубят. Слыхал, нет? А тебе за твои художества отсекут голову… и мне с тобой на пару чего-нибудь открутят.

— Ну, так ты в деле или как?

— Или как, — накрыв иглу лапищей и сверкнув глазами, буркнул Михельсон, — говорила мне мама не связываться со всякими-якими. Таки мама была права, доведут они бедного еврея до цугундера. Запомни, Шак, всегда слушай маму и кушай кашку, и не водись с сомнительными компаниями.

— Это я-то сомнительный?

— А кто ещё? — вопросом на вопрос ответил Михеич, вставляя иглу в считыватель. — Что там, в кратце.

— Откуда я знаю, как ты понимаешь, времени разобраться с добычей у меня не было. Да и на чём? Подозреваю, что по твоему профилю, Михеич. Товарно-транспортные накладные и складское хозяйство. На инфобарабане был гражданский код, значит никакой особо секретной информации. Я успел у тех, — Богдан махнул головой в сторону забортного пространства, — одним глазком глянуть. Соответственно, друг мой куркульный, мы не особо…

— «Не особо», — перебил Михеич, — по краю ходишь, Шак. За гражданский код благодарствую, иной моя машинка до морковного заговенья не вскроет, я и за этот не поручусь. Хотя, хе-хе, чем Пустота не шутит. Таки ясненько, молот Тора тебе в…, в куда-нибудь, без консультации специалиста ныне никуда. А пошто Марью не зарядил?

— Боюсь, начинили нашу говорливую язву чем-нибудь нехорошим. Ребята в СБ хорошие, но через чур ушлые, а твоя неучтённая резервная машинка полностью автономна. Как видишь, таки нет у меня выбора, — польстил Богдан соучастнику.