Скандальный роман (СИ) - "Алекс Д". Страница 34

— Колин Миллер, — представляется парень, сверля меня враждебным взглядом. — Ваше имя я знаю. И со зрением у меня полный порядок, мистер Джордан. Не советую вам флиртовать со студентками, тем более с Русланой Мейсон. Мы с ней давно встречаемся, и вам тут ничего не светит. Переключитесь лучше на Мелиссу Томсон. Она из кожи вон лезет, чтобы вы обратили внимание на ее буфера.

— Я обратил, — ухмыляюсь я. — Ничего особенного.

— Значит, поищите себе кого-то постарше и за пределами университета. В вашем возрасте уже неприлично пялиться на задницы студенток. Да и не профессионально. И чревато последствиями, — многозначительно ухмыляется Миллер. Что Лана нашла в этом недоумке?

— Ты мне угрожаешь, Колин? — ледяным тоном интересуюсь я, окидывая мускулистого качка снисходительным взглядом. — На каком основании?

— Я просто говорю о том, что Руслана Мейсон — моя девушка.

— А она об этом знает?

— Конечно, — самодовольно кивает Колин Миллер. — У нас произошла небольшая размолвка, но сейчас все в порядке.

— Я рад за вас, — невозмутимо пожимаю плечами. — Не смею больше задерживать. Немного странно, что твоя девушка ушла, не дождавшись тебя.

— Возможно, она спешила сбежать от ваших домогательств, мистер Джордан, — ответил Миллер. Вот ублюдок. А за словом в карман не лезет, надо признать. Но я отлично его понимаю. Мужчина в любом возрасте, вне зависимости от умственных способностей и наблюдательности чувствует конкуренцию. Я ступил на его территорию, и он бесится. Я не собираюсь верить ему на слово, но не могу не признать, что ему удалось меня разозлить не на шутку. В планы о легком и приятном романе с Русланой Мейсон не входили разборки с ревнивым бойфрендом. Я искренне надеюсь, что это единичный случай претензий со стороны Миллера.

Однако незначительный малоприятный инцидент стирает напрочь хорошее расположении духа, и возвращаюсь я домой уже совсем не в том настроении, в котором покидал его с утра.

Лана

Сразу после лекции по философии меня забирает личный водитель моего отца на огромном тонированном Cadillac. Дэниел уже ждет меня внутри, его забрали от очередного репетитора, и я крепко обнимаю брата, забираясь к нему на заднее сиденье. Треплю его волосы, мысленно благодаря Вселенную за то, что он у меня есть. Мое солнце и душа.

— Ты мне голову оторвешь, русалочка, — ворчит Дэнни. Улыбаюсь, вспоминая дни, когда Дэн был совсем маленьким. Он называл меня так, потому что слышал, как мама обращается ко мне «Русланочка». Только у этого крохи получалось иначе.

— Все хорошо будет с твоей головой, мой чемпион. Как тренировка? – шепча ему на ухо, спрашиваю я.

— Два, — показывает Дэн, разжимая в кулаке два пальца. — Два гола, — расплывается в улыбке мелкий, которого совсем скоро язык не повернется называть так. Кажется, он уже больше меня. Ростом он пошел в отца, а я со своими средними 165 сантиметров — в маму. Ноги у меня не от ушей с такими данными, зато красивые и стройные.

Так говорят, по крайней мере.

— Я тобой горжусь, — остаток пути мы говорим о новом фильме, на который планируем сходить в ближайшие выходные. Водитель тормозит у жилого небоскреба «Панорама», расположенном в районе, где все утопает в таких же высотках. Здороваясь с девушкой на рессепшн, прислушиваюсь к стуку своих каблуков по мрамору и поглядываю в сторону спортивного зала на первом этаже. Да уж, если судить по шикарному жилому комплексу, в котором живет моя семья, по мне не скажешь, что я работаю на двух работах.

Сегодня у нас семейный ужин, и на повестке вечера будет стоять планирование папиного дня рождения. Как всегда, намечается большой праздник, где больше половины гостей знать друг друга не будут. Я скучаю по тому времени, когда мы отмечали дни рождения в тесном кругу семьи, а не с кучей знакомых отца, его клиентов, «белых воротничков» и компаньонов. И все же…я безумно рада его успеху и жутко горжусь папой. Он построил все это с нуля и действительно достоин восхищения.

— Я так соскучилась по тебе, — крепко обнимая меня, встречает Стелла. Вторая жена моего отца. Красивая, эффектная женщина, гораздо моложе него. Она, правда, хорошая и ломает все стереотипы о злой мачехе, которыми напичканы современные романтические комедии. Даже придраться не к чему. Не то, чтобы я питаю к Стелле безумно теплые чувства, ведь не так-то легко принять тот факт, что отец полюбил другую женщину после мамы. Но…я постоянно напоминаю себе о том, что, возможно, не всегда буду в Нью-Йорке. Например, все-таки переведусь в Йель или в будущем уеду в Лос-Анджелес, чтобы покорить Голливуд своими сценариями. А Дэнни поступит в колледж через каких-то четыре года…я слишком сильно люблю отца, несмотря ни на что, и не хотела бы желать ему это болезненной участи — остаться совсем одному.

— Дооооочь! — тянет папа, встречая меня вслед за Стеллой. — Я уже начал забывать, как ты выглядишь, красавица, — папа как всегда выглядит по-деловому и безупречно. Все в его образе идеально: от уложенных на бок волос до костюма, сшитого по индивидуальным меркам.

— Забыла про отца, да?

— Пап, не придумывай. Ты же знаешь, у меня были экзамены.

— Которые ты успешно сдала.

— Ага. Пап, я подумываю над тем… — не знаю, как ему сказать. На самом деле, еще никто не знает. Но еще месяц назад я подала кое-какие документы и только недавно вспомнила, что мне совсем скоро придет ответ, который решит всю мою дальнейшую судьбу.

— Я подала документы, — рублю с плеча я и вижу, как округляются его глаза. — На перевод. На другой факультет, — продолжаю я, пока приветливая маска на лице отца превращается в раздраженную гримасу. — И в Йель. Пап, я стараюсь, ты же знаешь. Сдаю все экзамены. И я очень благодарна тебе за то, что ты для меня делаешь, но сама…сама я не ощущаю себя счастливой, изучая экономику, математический анализ, статистику, экономику. Меня не покидает чувство, что все это — бессмысленно.

— Лана, я не намерен даже говорить об этом, — резко понижает тон голоса отец, и его брови сдвигаются к переносице, морщинки становятся глубже. — Не обсуждается. В Йеле нет бесплатных мест для переведенных из других университетов студентов. Я не стану платить за такое образование, — пренебрежительно морщит нос отец, как будто я сообщила ему, что подала документы…как это называется в России? Ах, точно, в ПТУ.

Черт, это «Лига Плюща». Что значит «такое образование».

— Зачем тебе это, Лана? Ты же не хочешь получать гроши со своих «авторских» гонораров. Не смеши меня, дочь. Единицы добиваются успеха на писательском поприще. И что о тебе будут говорить? Что ты живешь за мой счет, потому что сама ты никогда не купишь себе приличную квартиру в Нью-Йорке. И не надо. Это непременно сделаю я, только давай вот без этих заявок про Йель или факультет искусств в Колумбии.

— Пап, но ты тоже… — пытаясь подавить вставший поперек горла плотный ком, напоминаю я. — Ты же и есть один из этих «единиц»! Ты — живое доказательство того, что мечты сбываются, пап. Посмотри на все это… — я окидываю взглядом шикарный пентхаус стоимостью пять миллионов долларов как минимум. Для справки: мой отец родился в еще более крошечном городке, чем я, откуда выбраться также трудно, как из зыбучих песков.

— Это не мечты, Лана, — он становится мягче, качая головой. — Это были четкие цели. Планы. Математический просчет. Я видел цель, не видел препятствий, как говорится, — строго добавляет отец. И снова расплывается в улыбке:

— Дочь, ты можешь делать все, что угодно. Ты уже большая девочка, я не могу тебе запрещать. Но на мою финансовую помощь в таком случае не рассчитывай. Я лучше куплю тебе новое платье к празднику, — отшучивается он, махнув на меня рукой.

Сказать, что это больно, значит, ничего не сказать.

— Мне ничего не нужно, — опускаю взгляд в пол и понимаю, что вечер безнадежно испорчен. А чего я ждала? Какой реакции? Ведь знала, что она будет именно такой. Его не исправить. Не достучаться. И почему родители так редко прислушиваются к своим детям?